(не) мой единственный - Ольга Которова
— Понял вас. Как только что-то узнаю, позвоню.
Сбросив вызов, Костров подошел к машине и сел в салон. Велев водителю отвезти его на работу, он задумался о том, что неплохо было бы расспросить ее подругу Анжелу. Та наверняка знает, куда уехала Яна. И Костров расспросил. Только вот Анжела явно впервые услышала, что Яна куда-то уехала. Даже попробовала позвонить ей, но абонент был недоступен. Заметив, что Анжела не на шутку переживает об исчезновении Яны, Ярославу стало понятно, что та действительно ничего не знает, а не талантливо притворяется.
Глава 27
Яна
Я уже и забыла, когда последний раз приезжала на дачу. Если мне не изменяет память, это было лет шесть назад. За эти годы здесь многое поменялось. Пустующие дома в деревне купили дачники, и теперь днем не так уж и тихо. И такая оживленность мне даже очень нравилась. Конец лета выдался очень жарким. С первого же дня моего приезда у мамы появилась миссия откормить меня. Она постоянно что-то пекла, готовила, а потом испытывала на нас с папой свои кулинарные способности. Отец с самого утра уходил на рыбалку, и мы с мамой оставались одни. Видимо, пять лет жизни вдалеке друг от друга дали о себе знать. Мы постоянно о чем-то разговаривали, что-то обсуждали.
В первый же день своего приезда я поняла, что мои родители, в основном мама, решили взяться за мою личную жизнь. В честь моего приезда она накрыла чуть ли не праздничный ужин и позвала своего соседа дядю Вову и его старшего сына, который приехал отдохнуть к отцу и оказался не женат. Точнее, разведен. И мама с дядей Вовой решили нас свести. Это я узнала под конец вечера, когда нас тактично оставили наедине.
Николай оказался хорошим и порядочным мужчиной, но в качестве своего будущего мужа и отца моего ребенка я бы никогда его не восприняла. О своей беременности я так и не сказала. Не выдавалось такой возможности, да и не готова я была этого сделать прямо сейчас. Сама пока не привыкла к мысли, что скоро стану мамой.
Сегодня после обеда я решила прогуляться до леса и подышать свежим воздухом. Но больше всего мне хотелось остаться одной. Все эти три дня моего пребывания в родительском доме я ни на минуту не оставалась одна. Гуляя по лесу и слушая пение птиц, я поймала себя на том, что нервничаю. Не могла понять этого состояния. О Кострове я пыталась не думать, хотя это плохо получалось. Я все еще была зла на него, но больше на себя, что снова дала собой воспользоваться, хотя понимала, что ничем хорошим это не закончится. Этот мужчина неисправим. А самое обидное то, что он мне не верил. Если бы я ему на самом деле изменила, было бы совсем другое дело. Но обвинять беспочвенно — это уже перебор.
Когда я уже подходила к дому, то заметила знакомую машину, отчего по коже побежали мурашки. Первым желанием было развернуться и бежать куда глаза глядят, но, взяв себя в руки, я прошла мимо машины, где сидел уже знакомый водитель, и вошла в дом. Там стояла гробовая тишина. Я бы могла подумать, что мне солнце голову напекло, несмотря на шляпу, и мерещится всякое, но дорогая мужская обувь, которой никак не должно было быть в нашем доме, говорило об обратном.
— Яночка, ты пришла, — взволнованная мама подбежала ко мне и обняла. В дверях тут же появился отец. Он был зол. Таким я его ни разу не видела.
— Дочь, ты ничего не хочешь нам рассказать? — поинтересовался отец.
— Юрочка, не нужно так. Успокойся.
— Успокоиться?! — вскрикнул отец. — Все это время наша дочь была замужем за этим… — он пальцем ткнул в сторону кухни. — А ты говоришь успокоиться? Нет, дорогая, я этого так не оставлю. Неужели ты не помнишь, как страдала, как ты сбегала из родного дома, только чтобы начать нормальную жизнь подальше от него? А что теперь я узнаю? Что моя дочь снова связала свою жизнь с этим уголовником и мразью?
— Юра, поосторожнее в выражениях, — зашипела мама на папу.
— Ваша жена права, Юрий, поосторожнее в выражениях.
— Слушай сюда, сопляк! В своем доме я буду выражаться как пожелаю.
— Папа, хватит! — я наконец-то вышла из оцепенения. — Зачем ты приехал, Костров? — я перевела взгляд на стоящего Ярослава и только сейчас поняла, что безумно по нему соскучилась. Так сильно, что даже злиться не могу. Сама ведь виновата.
— Я приехал поговорить. И забрать тебя.
— Мама, папа, оставьте нас. — Судя по взгляду отца, он бы предпочел убить Кострова, а не оставлять нас наедине, но мама утащила его в кухню, плотно закрыв дверь. Я снова посмотрела на Ярослава. Выглядел он так себе. Лицо бледное, глаза уставшие, казалось, что он не спал несколько суток подряд.
— А ты адресом-то не ошибся? Вроде мы уже все выяснили, и я сделала, как ты хотел. Ушла, даже спорить с тобой не стала. Уволилась с работы, чтобы глаза тебе не мозолить, но ты все-таки за чем-то приехал. Или соскучился? А нет, подожди, наверное, все-таки решил воспитывать чужое отродье и снова позвать меня замуж? — я скрестила руки на груди. От воспоминаний того вечера злость снова стала нарастать, перекрывая все нежные чувства к этому мужчине. Кулаки Ярослава сжались, а желваки заходили.
— Что ты хочешь услышать? Что я был неправ? Извини, я был неправ. Я снова проверился у врача, и он подтвердил, что я не бесплоден. И я беру все свои слова обратно.
От такого признания я чуть воздухом не поперхнулась, но изо рта вырвался только смешок.
— Ты нормальный, Костров? Лучше бы к психиатру сходил. Сначала ты обвиняешь меня в том, что я изменила, а теперь берешь свои слова обратно?! А не пошел бы ты…
— Яна! Я все обдумал и осознал. Мы сейчас же поедем в Москву, нас распишут, ты переедешь ко мне, и мы все забудем. Я уже нашел клинику, в которой ты будешь рожать, и договорился с врачом, по приезде он нас ждет.
Я от такой пламенной речи не удержалась и в ладоши ему похлопала.
— Браво! Как
