Ребенок от лучшего друга - Ксения Богда
– Ты точно нормально себя чувствуешь?
– Да, намного лучше, чем все эти недели. Спасибо тебе, – поворачиваюсь к нему, – что ты был рядом.
Макс усмехается, впиваясь зубами в свежайшие эклеры. На губе остается белый крем, а я не могу взгляд от его губ оторвать. Вспоминаю, как мы целовались. Не успеваю остановиться, перегибаюсь через стол и стираю остатки крема с губ, засовываю палец в рот и вижу, как взгляд Макса моментально перескакивает на мой рот.
– Что?
В груди становится тесно, но я продолжаю стоять в опасной близости от Макса.
Он, не раздумывая больше, вплетает пальцы в мои волосы и притягивает меня к себе. Ощущаю сладость его губ, и глаза зажмуриваются. Я пытаюсь не растечься от этого поцелуя, вроде и невинного, до тех пор пока его язык не пробегается по моей нижней губе.
Отрывается от меня, когда мне уже не хватает воздуха, сердце готово выскочить от пережитого. На его губах играет улыбка, и от этого мое сердце летит вниз, делая кульбит.
– Мне определенно нравится то, что сейчас происходит между нами, – шепчет Макс, а я смущенно опускаю глаза.
– Мне тоже.
Он отпускает меня, давая возможность вдохнуть.
Собираю грязную посуду со стола и ставлю в раковину, включая воду. Вздрагиваю от ощущения теплых ладоней на животе и опускаю глаза.
– Как там мой сын?
Фыркаю.
– А с чего ты решил, что там сын? Я, кажется, уже спрашивала, – наливаю на губку средство для мытья и взбиваю густую пену.
– Ну ты же слышала маму. Такой токсикоз свидетельствует о том, что там пацан.
– Вот увидишь, назло тебе рожу девчонку, – подхватываю шутливый тон, и за спиной словно крылья вырастают.
Я скучала по таким перепалкам.
– Ну а потом дочку родишь, – Макс резко становится серьезным. – Ты выйдешь за меня?
Перед глазами появляется, как по мановению волшебной палочки, коробочка, а я боюсь вдохнуть.
– А... – единственное, на что меня хватает.
– Я честно думал о том, чтобы узаконить наши отношения, но мама, как всегда, опередила и решила влезть, куда ее не просили, поэтому я утром немного потерялся, –тараторит Макс.
Меня внезапно продирает смех. Он замолкает, а я поворачиваюсь и забываю про губку для посуды, шлепаю ею по груди Макса, на которой тут же размазывается пена.
– Макс, блин! – не могу остановить поток хохота. – Ну ты в своем репертуаре.
– Да что такое?
– Ну ты же замуж меня зовешь, ну можно было это сделать как-то, ну… – делаю неопределенный жест рукой, – не когда у меня в руках губка с пеной.
Макс кровожадно усмехается, а я резко перестаю хохотать, потому что прекрасно знаю, что добра от такого его оскала ждать не придется. И я, скорее всего, сейчас побегу искать пятый угол.
– Макс, – а отступать-то некуда, ибо я уперлась попой в кухонный гарнитур.
Мой бывший лучший друг зачерпывает из раковины пену, которая успела накопиться, пока мы препирались, и водружает мне на голову.Я взвизгиваю.
– Ах так! Ну ты говнюк! – верещу я, зачерпываю такую же охапку пены и швыряю в успевшего ретироваться Макса.
– Подожди, я всего лишь тебя короновал, чтобы предложить, как королеве моего сердца, – хватается за грудь Макс и трагично закатывает глаза.
– По тебе театр плачет.
Смахиваю начинающую стекать пену. Но не просчитываю дальнейшие шаги противника и оказываюсь усаженной на столешницу. Теперь глаза Макса четко напротив моих.
– Ну серьезно, Лель, – обхватывает мое лицо ладонью, – выходи за меня замуж, а?
Делаю задумчивое лицо.
– Так уж и быть, Орлов, кому такой клоун еще нужен будет? А я с тобой как-никак больше десяти лет страдаю.
– Серьезно? – синие глаза снова загораются, но на этот раз торжеством. – Боже, да!
Мне на палец водружают весьма милое колечко и награждают поцелуем.
– Спасибо, – шепчет возле моих губ.
– За что?
– За то, что согласилась терпеть такого клоуна.
Фыркаю и обхватываю его за шею.
– Тебе спасибо, и прости, что я такая невыносимая была, – надуваю губы и невинно хлопаю глазами.
– Хочешь прогуляться? – обольстительно улыбается Макс.
– Очень, просто мечта...
– Эй, а я думал твоя мечта – это я, – бьет себя в грудь кулаком и ухмыляется.
–О, ты мой самый сокровенный сон, – заговорщицки подмигиваю и направляюсь в комнату, чтобы не терять драгоценного времени.
Стягиваю футболку с намерением принять быстрый душ и ощущаю на себе тяжелый взгляд. Поворачиваюсь и замираю при виде опирающегося на дверной косяк Макса.
Вскрикиваю и прикрываюсь футболкой. Дыхание замирает, а я не могу пошевелиться: жду его дальнейших действий. Сердце маленькой птичкой трепещет в груди, но я не отвожу глаз.
– Лель, – он отталкивается плечом и делает несколько медленных шагов ко мне, а я теснее прижимаю ткань к телу, хоть все тело и вибрирует от его взгляда и хищной походки, – а как ты себя чувствуешь?
Вопросительно заламывает бровь и возобновляет приближение. И вот он уже плотно прижимается ко мне.
– А что? – глупо хлопаю глазами, не совсем понимая, к чему он клонит.
Мозг растекается от того, что я вижу в глазах Макса: желание, жажду. Или мне просто кажется?
– Ну, ты нормально себя чувствуешь? Не тошнит? Живот не болит?
– Так, Орлов, ты не отвертишься от моего выгула, – упираю палец в его грудь, застигнутая врасплох такой догадкой.
Он ухмыляется, а я захлопываю рот. Футболка из моих рук волшебным образом исчезает, а я только и могу открывать и закрывать рот. Макс подхватывает меня под ягодицы, и я
