И сердце на куски - Марина Князева
У нас все было идеально. Даже ссоры. Словно по написанной книге. Мы ругались, мирились, просили друг у друга прощения и продолжали нашу семейную жизнь. Мы преодолевали трудности, держась рука за руку, и меня это так радовало, что часто по ночам я просила у Бога, чтобы мой поступок стерся из памяти со временем и никогда не отразился на нашей со Смоленцевым совместной жизни.
У нас с ним было много общего. Мы понимали друг друга почти с полуслова. И если бы не вся эта ситуация, то из нас получились бы неплохие друзья. Хотя так оно и было. Потому что без дружбы вряд ли что-то вышло бы.
Мы жили обычной скромной жизнью. Я училась в универе. Ванька работал на СТО. И пытался открыть свой бизнес. Поэтому часто пропадал на работе до поздней ночи. А то и вовсе оставался ночевать в своей каморке на втором этаже автомастерской. Но за то Смоленцев компенсировал свое отсутствие по полной в выходные. Эти дни были святыми. И ничто, и никто не мог его отвлечь от времяпрепровождения со мной. Он даже телефон отключал. А я любила эти дни. Потому что мы ездили к родителям, гуляли по городу, ходили в кино и кафе, и я в эти моменты чувствовала, что все налаживается и у нас с ним все получится.
Из грустной и тоскливой осени мы плавно перетекли в волшебную и уже более спокойную зиму, которая пролетела очень быстро и подарила нам теплый апрель – время любви и надежд. А еще отличное настроение. Я уже чувствовала приближение долгожданного лета и мечтала о том, чтобы быстрее закончились занятия в универе. Они мне зверски надоели, еще и Ванька пропадал в своем гараже почти все ночи напролет. У него на носу было открытие сезона, и он выпросил у меня еще раз поучаствовать в гонках, после чего он обязательно завяжет.
- Сладкая, мы сегодня в мастерской с пацанами посидим немного. Я свой мотоцикл тестил. Это было супер. Я обязательно тебя на нем покатаю. И у Виталика сегодня днюха. Ты не жди меня. Я буду поздно.
- Домой на такси.
- Да, мой капитан.
Ванька позже часа домой не приезжал, даже если засиживался с пацанами. У него был внутренний таймер, который в назначенное время приводил его домой, где бы он ни был и что бы ни делал. Смоленцев не любил быть не выспавшимся и ночные загулы были не для него.
Поэтому я спокойно легла спать в районе одиннадцати часов, не дожидаясь, когда он заявится домой. Все равно полезет обниматься и все равно разбудит, чтобы сказать, что он дома и что любит меня.
Но в этот раз я проснулась не от объятий Смоленцева. Меня разбудил телефонный звонок. Звонили с неизвестного номера.
Я смотрела на телефон и боялась ответить. Посмотрев на часы, которые показывали три часа ночи, и пустое место рядом со мной в кровати, желание не отвечать на звонок усилилось. Ноги почему-то онемели, а горло свело спазмом от внутреннего волнения.
- Алло…
- Яна Смоленцева?
Громкий мужской голос разорвал тишину.
- Да…
- Иван Смоленцев – ваш муж?
Я не хотела отвечать. Я не хотела продолжать этот разговор. Мне стало так страшно, что я с трудом произнесла сухое:
- Да…
- Меня зовут Аркадий Семенов. Я главный инспектор дорожно-постовой службы. Сегодня в районе двух часов ночи ваш муж попал в аварию на мотоцикле. Он не справился с управлением и его вынесло на встречную полосу. Водитель встречного грузовика не успел что-то предпринять… В общем, ваш муж в реанимации в тяжелом состоянии…
Глава 16
Яна
Я стояла около подъезда в ожидании такси, крепко сжимая трясущимися руками папку с документами, благо они всегда у нас были собраны и лежали в одном месте, чуть больше двух минут. Но от страха и волнения эти две минуты показались вечностью. Да и вообще, время после ночного звонка просто остановилось и каждое мое движение давалось мне с трудом.
Натянув прямо на пижаму спортивное трико и утепленную толстовку, я кинулась искать документы, а потом на босую ногу натянула кроссовки и выбежала из квартиры. Не дожидаясь лифта, я бросилась по лестнице вниз, на ходу вызвав такси. Больше звонить никому не стала. Просто голова отключилась, и я не сообразила кому-то сообщить о трагедии.
На улице был жуткий холод. Но я не чувствовала его. Я вообще ничего не чувствовала. Словно это все происходило не со мной. Словно я наблюдала за происходящим со стороны. Видимо сработал защитный механизм организма и, чтобы не сойти с ума, я просто не хотела верить словам полицейского, пока сама не увидела бы Ваньку. До последнего момента я верила в то, что это чей-то жестокий розыгрыш.
Такси не было слишком долго.
Мой взгляд упал на парковку рядом с домом. Там, выделяясь среди обычных бюджетных автомобилей ярким белым пятном, стоял белый гелик. Который подарил мне Горячев. И который так и не переоформил на меня. Раньше он часто маячил перед глазами, бередя раны в моем сердце. А потом Смоленцев отогнал этого громилу на зимовку в гараж. И лишь недавно вернул его на место. Но мне уже было все равно. Отболело.
До этого момента.
Я проклинала Горячева, что он оставил этот вопрос открытым. Если бы документы на машину были у меня, я бы уже давно была в больнице.
