24 дня на любовь (СИ) - Ланвин Кира

Трясущимися руками набрала код разблокировки, нашла номер Макса в вызовах. Нажала зелёную кнопку. Стремительно приложила телефон к лицу, вслушиваясь в тишину. Надеялась, что ответит, но готовилась разочароваться. «Абонент временно недоступен». Глубоко вздохнула и снова нажала на кнопку — иногда приходится дозваниваться по два раза. То же самое. Только не психовать! Тссс. Приходилось самой себя сдерживать от мата, криков и излишней жестикуляции. Всё потом.

Надо звонить отцу. Макс слишком сильно бережет чувства матери, чтобы рассказывать ей такое. А отец сам не так давно объявился, надо говорить с ним. Он должен быть на стороне сына, раз помог ему, а заодно и мне. Длинный гудок…

— Слушаю, — раздался в трубке резкий, нервный голос.

— Алексей Сергеевич, здравствуйте. Это Лиза, жена Максима, вашего сына. Вы можете говорить? — быстро сказала я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

— Лиза, что-то случилось? — севшим голосом спросил он. — Максим не дома?

А вот это уже пугает сильнее. Что, если он не знает ни о чем? Да ну, такой человек точно знает всё и обо всём. Или нет? Глубоко вдохнула. Уже не только руки — всё тело потряхивало. Обернулась: Олег стоял на прежнем месте, засунув руки в карманы и наблюдая за мной. Это плюс.

— Он уехал вчера вечером к матери, домой не вернулся. Сегодня его номер недоступен. Алексей Сергеевич, сегодня это случится? Или планы Григорьева изменились? — спросила, а у самой тошнота опять подкатила к горлу. В состоянии дикого стресса со мной всегда так. Только обычно всё проявляется не так сильно. Вообще удивляюсь, как ещё не свалилась.

— Я говорил сегодня с Таней, то есть, с матерью Максима. Он ушел от нее около часа назад. Примерно столько же времени я пытаюсь дозвониться до него. Либо сам отключил телефон, либо…

— Я поняла, — перебила резко, не желая слушать финал предложения. — Вам что-нибудь известно? Где это произойдет, как? Или все знают только об отсчёте?

Понимаю, в этой игре я ничего не решаю. Для них я никто. Но для меня Макс часть моей жизни. Огромная, нужная, горячо любимая и дорогая часть. И если я смогу хоть как-то повлиять, сделать хоть что-то для Макса, я постараюсь это сделать. Даже если придется выгрызать зубами эту возможность. Так просто я его не отпущу.

— Нет, Лиза. Ничего не знаю. Мне пора, — ответил он. — Если узнаешь что-то, сообщи мне.

— Подождите! — получилось громче, чем хотелось. — Я с Максом почти всю свою жизнь. Он мне очень дорог. Как и я ему, — сказала я и задала нужный вопрос. — Скажите, где можно найти Григорьева?

Из динамика послышался вздох. Ну да, кто я и кто они? И ведь не поспоришь. Ещё и не факт, что сам Леонид будет что-то делать. Но распоряжения-то отдает он, значит, искать надо его.

— Лиза. Тебе лучше оставаться с сыном. Ты никак не сможешь повлиять на ситуацию. Если я не могу, то ты тем более. Мне пока никто и ничего не передавал. Мне неизвестно, где Леонид.

Чёрт! Ладно, зато, кажется, у меня есть тот, кто мне может это рассказать. Но без отца Макса я действительно не смогу практически ничего. Он мне нужен.

— Я узнаю, где Леонид. Вы же с ним хотите встретиться? Поговорить и всё обсудить?

— Ты узнаешь? — с сомнением спросил Алексей Сергеевич. — Григорьев не идёт на диалог.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Так. Не идёт на диалог… Дыхание опять стало бешеным, как и то замерзающая, то закипающая кровь. Но ведь зачем-то он дал этот месяц. В этом явно есть смысл. Измучить, поиздеваться. Но ведь это точно не всё. И отец Макса это понимает, иначе давно бы силой его увез, спрятал где-нибудь. Силой, потому что Максим не захотел бы уезжать без нас. А с нами не спрятаться. По крайней мере, у меня пока только такой вариант в голове.

Григорьев уважаемый человек, и даже то, что Олег сказал про него и его адекватность, не отменяет первого. Его уважают и боятся, а репутация не берется с потолка. Я слышала лишь обрывки разговоров, но в них ни разу не упоминались безумства или кровожадности. Обычно только адекватное, справедливое отношение. Так чем же не угодил ему Макс? Либо Леонид реально слетел с катушек, либо есть какие-то планы на Макса. Надеюсь, что мои домыслы верны и именно последнее окажется правдой. Ведь с последним можно что-то изменить, а вот с первым…

— Да, могу узнать. Алексей Сергеевич, если Григорьев вас пригласит, я должна быть рядом с вами. Пообещайте, что возьмёте меня. Я не буду закатывать истерик и устраивать припадки. Но две головы всё же лучше. Что бы ни задумал этот человек, уверена, мы с вами на одной стороне, — закончила я и добавила тише, голос всё-таки дрогнул: — Надо вытаскивать Макса.

Я вцепилась одной рукой в локоть той, что держала телефон — так трясло меньше. Собеседник молчал, но я знала, что он размышляет. Значит, он точно заинтересован в том, чтобы Максим остался. Только бы он согласился. Пожалуйста. Пусть не посчитает меня обузой.

Люди странно оглядывались на меня, но это было последним, о чём я сейчас думала. Молчание затянулось и я уже хотела напомнить о себе, но услышала голос Алексея Сергеевича.

— Приехать можешь в «Адмирал»? Я буду ждать тебя там через пятнадцать минут.

— Конечно. Прямо сейчас выезжаю.

Вызов сбросили, а я наклонилась и упёрлась ладонями в колени. Волосы завесили лицо. Это какой-то кошмар. Нельзя паниковать, нельзя, но мысли упрямо ползут в сторону самого страшного. Невозможно! Я обернулась и быстрым шагом направилась к бывшему мужу. Ноги еле слушались, но мне было все равно — упрямо заставляла их двигаться.

— Олег, отвези меня в «Адмирал».

Он странно на меня посмотрел.

— Что? Хватит гляделок, если хочешь что-то сказать, то говори, и не беси меня ещё больше. Или проваливай отсюда и больше никогда не вспоминай ни обо мне, ни о сыне.

— Поехали, — махнул он рукой. — Ты дикая. И чокнутая. Только бы Миша не стал таким, как ты.

Мы быстро шагали по тротуару в сторону парковки. Я засунула руки в карманы.

Все эмоции притупились, только набатом билась мысль: Макса надо спасать. Но как? Я ведь даже деталей не знаю. Где он? Что с ним? Он цел? Бррр. Не могу. Надо переключиться. Обговорю всё с его отцом.

— Да уж лучше как я, — сказала я, имитируя его тон. — Отец-то у него тоже двинутый на всю голову. Психи, каких ещё поискать, — сказала я, залезая в автомобиль, а Олег только губы сжал. — Миша скучает, спрашивает о тебе.

— Я на днях хотел с сыном увидеться. Отпустишь его?

— Отпущу. Только не увози далеко. Лучше в городе погуляйте, — сказала я отстранённость, понимая, что это мы ещё успеем с ним обговорить, когда приедет к Мише. — Олег, что ты знаешь о Григорьеве? Ты ведь с Алёной общался, в этих кругах постоянно крутишься. Скажи.

Он цокнул, выкручивая руль. Циферблат дорогих часов блеснул под тусклым лучом вдруг выглянувшего солнца.

— Он не оставит тебе шанса, я уверен. Я о нем мало что знаю. Только слухи. Разные слухи. Алена сразу сказала, что дела отца не обсуждает ни с кем. Так что, как бы мне ни хотелось, она молчала. Не лезь туда, Лиз. А то долги и то, как мы с тобой жили, покажется сказкой в сравнении с тем, что он тебе устроит. Я серьезно. Пока не поздно, поехали со мной.

Мы остановились на светофоре. Олег развернулся ко мне. Сделал грустное лицо. Но ему не очень и грустно, это видно. Мы были вместе ни один год и могли различить друг в друге притворство. Его слова это подтвердили.

— Парню конец, смирись. Ты снова останешься одна. Оно тебе нужно? У меня сейчас все отлично. Долга больше нет, намечается серьезный проект. Люди там серьезные, состоятельные, все семейные. Мне тоже полагается быть с семьёй, чтобы заручиться поддержкой. Поможем друг другу? Ты будешь дома, с Мишей. Работать не придётся.

У этого человека есть сердце? Раньше я думала, что да. Сейчас сильно в этом сомневаюсь. Так много бесполезной информации и лишних слов. Голова раскалывается. Слухи-слухи. Нужны факты. Так и думала, что от Олега толка не будет. Только самые пессимистичные прогнозы, сомнительные предложения, пропитанные самоуверенностью.