Татьяна Зинина - На осколках зазеркалья (СИ)
Когда же всё закончилось, заботливый Лер предложил остаться и досмотреть всю программу до конца. И переодевшись, мы с ним и Гошей, вернулись в зал, только теперь мы были по ту сторону сцены. Хотя, здесь тоже хватало и драйва и эмоций, поднимающих моё настроение всё выше и выше. Чуть позже к нам присоединились и Сеня с Филиппом у которых были какие-то совместные дела. А под конец, ребята даже пытались заставить меня танцевать вместе со всей толпой под сценой, но... моё теперешнее состояние здоровья, не позволяло прыгать под музыку и трясти конечностями в такт битам. Поэтому пришлось остаться в сторонке, пока мои друзья продолжали отрываться по полной. Хорошо хоть их никто из собравшихся в лицо не знал, всё-таки идея "ОК" с открытыми душами и закрытыми лицами с каждым днём нравилась мне всё больше и больше.
В общем, через час стояния на ногах я обнаружила, что у меня, во-первых, начинает болеть поясница, а во-вторых, почти оторвалась подошва на одном из кед. Вот чем чревато для обуви долгое нахождение в толпе - если ничего не оттопчут, так что-нибудь обязательно оторвут. И тут я вспомнила, что в сумке как раз на такой случай давно лежит тюбик суперклея, да вот только сама она осталась дожидаться меня в гримёрке... Что ж, тем лучше.
Сообщив Леру, что пойду изображать сапожника, я отправилась к выходу, но тут же заметила, что он идёт следом.
- Не хочу отпускать тебя одну, - проговорил он в ответ на мой вопросительный взгляд.
- И с чего такая опека?! Раньше подобного за тобой не наблюдалось.
- А раньше ты не пререкалась с неуравновешенными особами с манией величия. Так что, можешь считать, что попросту за тебя волнуюсь.
Его ответ меня убедил, да и не было у меня причин не доверять Леру. В конце концов, раньше он всегда оправдывал моё доверие... Или почти всегда.
Когда мы оказались у входа в гримерку, мой друг странно напрягся.
- Что-то не так? - спросила, рассмотрев выражение обеспокоенности на его лице, да только ответить он мне не успел, потому что рука сама потянулась к ручке и нажала на неё. И как только перешагнула порог, меня вдруг накрыло жутким ощущением дежавю.
Благо хватило ума сдержать рвущийся наружу стон, потому что открывшаяся картина почти полностью повторяла ту, что я лицезрела в прошлый раз... при участии тех же действующих лиц. За тем лишь исключением, что теперь передо мной стоял другой диван, он был развёрнут спинкой, и всех пикантных подробностей этого извращения я не видела. Зато голову Тима и напряжённую физиономию его Евгении рассмотрела прекрасно. Благо, для них процесс оказался достаточно занимательным, для того чтобы не обращать внимания на лишние звуки за спиной.
Окончательно взяв себя в руки, я быстро прошмыгнула мимо, и тихо, стараясь ничем не шуршать, схватила с кресла свою куртку и сумку. Но, уже направляясь к выходу, за которым меня терпеливо дожидался Кармин, вдруг увидела валяющийся на полу красный кружевной лифчик. И следуя мимолётному порыву, тут же подняла его и очень тихо покинула комнату. И только оказавшись в коридоре, смогла снова вздохнуть с облегчением.
- Рина! - прошипел мне на ухо явно нервничающий Кармин. - Зачем тебе это?! - он указал на часть женского белья, которую я брезгливо держала кончиками двух пальцев.
- Ничего особенного, - проговорила я. - Так... маленькая шалость.
- Давай мы просто спокойно уйдём, - пытался уговорить он. Но, в моей голове уже активизировались старые бесята, и они упорно подсказывали, что ели сейчас оставлю всё как есть, сильно пожалею. А так, хоть народ повеселится.
Усевшись на пол прямо возле двери, я вытащила из сумки большой блокнот и маркер, и тут же начала выводить печатными буквами свою маленькую задумку. Потом достала скотч, и приклеила лист к двери гримёрки, прямо поверх таблички с названием нашей группы. Далее, открыв дверь, аккуратно вытащила из скважины ключ, и так же осторожно прикрыв, без малейших зазрений совести, закрыла замок снаружи, а ключик кинула на самое дно своей безразмерной сумки.
Кармин наблюдал за моими действиями сначала с недоверием, потом с иронией, а затем на его лице стал медленно появляться ужас. Хотя, я так же прекрасно видела, что он едва сдерживается, чтобы не засмеяться в голос.
Последним штрихом оказалось приклеивание красного лифчика к уже висящей записке. И только теперь, окинув своё творение гордым взглядом шутника пятиклассника, я позволила себе сдавлено улыбнуться.
После мы с Лером поспешили скрыться с места преступления, а на двери гримёрки остался странный лист с тщательно выведенной надписью: "Осторожно! За дверью злобная девушка-нимфоманка! Откликается на рабочий позывной - Женя! P.S.: Слабонервным не входить!" И рядом висел намертво приклеенный суперклеем к двери красный ажурный бюстгальтер, он то и подтверждал, что слова объявления не пустой звук... И дверь я тоже закрыла специально, ведь когда эта нервнобольная поднимет шум, а она его поднимет, на выручку бедным ребятам тут же сбежится куча народа, которым будет приятно узнать, о некоторых особенностях орущей за дверью девицы.
Эх, жаль я этого не увижу... хотя, чует моё сердце, что уже завтра ролик с их чудесным спасением можно будет отыскать на Ютьюбе.
Зачем я это сделала? Не знаю. Это был порыв. Глупый способ хоть как-то выместить собственную жуткую боль от увиденного. Но разве имела я право злиться на Тима? Ведь он по сути был там со своей официальной девушкой... В его сердце она, а не я... И мне давно пора окончательно задушить все чувства к этому человеку и выкинуть из памяти, ту иллюзию счастья в которой я когда-то жила вместе с ним.
Но, несмотря на все здравые мысли, мне оказалось жизненно необходимо хоть как-то выплеснуть накатившую бурю эмоций, поэтому я и сделала то, что сделала. Пусть это будет моим ответом Евгении за её моральные удары по самым больным местам моей израненной души.
Когда мы покинули здание клуба, Лер истерически расхохотался, а потом недвусмысленно покрутил пальцем у виска.
- Ты ненормальная! - проговорил он сквозь смех.
- Не отрицаю, - тут же согласилась я. - Но ты сам видел, что она первая меня зацепила...
- Рина, детство кончилось, и ты уже не в школе, где подобное бы запросто сошло тебе с рук, - он закатил глаза к небу, и тут же покачал головой. - Она же сразу поймёт, кто мог додуматься до подобного!
