Ольга Горовая - Испытание любовью

Вообще, день прошел тяжело. У Леси несколько раз поднималась температура, он снова поцапался с врачом, которому звонил посоветоваться. Но в этот раз, кажется, Богдан Алексеевич отнесся к раздражению Влада снисходительней, и все-таки не бросил трубку. А Влад... он старался, но правда, не мог спокойно ждать и только следить за тем, какие таблетки ей дает. Серьезно, он не понимал, как Леся это выдерживала? Да, ему было плохо предыдущие три дня, да и сегодня, еще, он чувствовал себя паршиво, то и дело глотая пилюли. Но видеть, как она сворачивается клубочком на огромной кровати, пытаясь под одеялом спрятаться от головной боли, или слышать кашель, в котором то и дело заходилась Леся -- это оказалось куда тяжелей. Черт! Влад предпочел бы сам еще раз переболеть, чем видеть это все, и не иметь никакой нормальной возможности ей помочь, а только разводить эти дурацкие порошки.

А еще эти стройплощадки. Проблем меньше не стало и, словно почувствовав, что боссу полегчало, помощники целый день доставали его. На одном из объектов едва не пострадало несколько человек из-за обрушившихся лесов. На другом, в уже залитом фундаменте, появилась трещина. Влад ни черта не понимал. Такого не должно было быть, но было. Его хотели видеть чуть ли не на всех объектах, прорабы сами не решались что-то менять в проектах, а инженеры и архитекторы кричали, что в их чертежах нет ошибок и это вина строителей. Но куда ему ехать? После одной-единственной утренней поездки в аптеку он чувствовал себя вымотанным и, единственное чего Владу хотелось -- это снова лечь рядом с Лесей и спать.

Он велел привезти ему чертежи, собираясь просмотреть все сам, и подозревал, что завтра, все-таки, придется, хоть на несколько часов, явиться в офис. Слишком ему не нравилась эта ситуация. Создавалось ощущение, что кто-то специально пакостит. Хорошо хоть, что из-за погоды поутихла шумиха с причалами. Правда, своего эти митингующие в какой-то степени добились -- из-за дождей строители не могли сейчас ничего делать, а те дни "бабьего лета" уже были упущены.

Вот сейчас он и сидел за столом с очередной чашкой кофе над чертежами. Голова раскалывалась, а глаза пекло от усталости и напряжения. Прижав их пальцами, Влад поднял голову, разминая затекшую шею, и осмотрел пустую кухню, подумав, что неплохо было бы чего-то поесть. И, уже поднявшись, вдруг вспомнил, что Леся за весь день ничего не ела, кроме чая с лимоном и бутерброда, отказывалась от всего, что он мог придумать. А, насколько он помнил, она сама ругала его за подобное нежелание есть, когда Владу было плохо. И что делать?

Присев на край стола, Влад задумался. Леся варила ему суп. Его собственных кулинарных способностей хватало только на то, чтобы намазать хлеб маслом. Юра, насколько Влад знал, тоже поварскими талантами не блистал. А в такое время повара из агентства, в которое он всегда обращался, уже не приедут.

На столе снова зазвонил один из телефонов. Ругнувшись про себя, Влад схватил аппарат, продолжая искать выход.

- Да? - Раздраженно бросил он в трубку, открыв дверь холодильника и начал осматривать полки.

На том конце связи какое-то время молчали.

- Мне нужна Леся. - Строго произнес недовольный и надменный женский голос.

Влад удивленно застыл, отстранил аппарат от уха и посмотрел на трубку, поняв, что схватил телефон Леси. Он забрал тот из спальни, чтобы ее не беспокоили звонками. На дисплее светилась "Мама".

М-да.

- Здравствуйте, Тамара Николаевна. - Гораздо вежливей поздоровался он. - Леся сейчас отдыхает. - Он не был уверен, что стоит сообщать ее матери о том, что она заболела.

- Совсем замучил девочку, да? - С упреком проговорила Тамара Николаевна. - Совести у тебя нет никакой. Так поступить с ней, а теперь -- пользуешься ее добрым сердцем. - Судя по голосу, ей здорово хотелось ему всыпать.

Влад промолчал. А что ему говорить? Не ругаться же с Тамарой Николаевной? Раньше у них были довольно хорошие отношения с матерью Леси. Но после всего -- не удивительно, что та на него сердится и злится.

- Тамара Николаевна, я обязательно передам Лесе, что вы звонили. - Влад попытался быстро завершить неприятный разговор.

- Передаст он! - Возмутилась она. - Ты бы, лучше, отстал от нее, дал ей, наконец, покой, а не дергал и не мучил! Сиделку, что ли, нанять себе не мог?! Зачем Лесю мучаешь? Знаешь, что она слишком хороший человек, чтобы тебе не помочь...

Влад хотел бы сказать, что он не звонил Лесе и не просил приезжать, хоть теперь и не жалеет, что она именно так поступила. Но не мог вставить и слова в монолог Тамары Николаевны. А перебивать ее было немного неудобно и стыдно -- мать Леси, как ни как. Да и все, что она говорила, являлось правдой.

Вот, только, как объяснить матери обиженной им женщины, что Влад понял свою ошибку и хочет ту исправить? Что хочет вернуть ее дочь?

Тамара Николаевна же, похоже, ничуть не смущалась его молчанием. И в полной мере решила использовать представившуюся возможность, ругая Влада, как какого-то малолетнего хулигана. За следующие пять минут он узнал о себе столько нового и нелестного, причем в настолько культурных выражениях, что Владу стало серьезно любопытно. Единственное, голова болела все сильней, и даже из вежливости, он уже не мог терпеть.

- Тамара Николаевна, - прервал Влад ту на полуслове. - Послушайте. Да, я понял, что гад, сволочь и негодяй. Я уяснил, и понимаю, что вы сердитесь. Но, может, вы потом продолжите, а? - Почти жалобно поинтересовался он у собеседницы и прижался лбом к прохладной дверце холодильника. - Лучше, знаете что, скажите мне -- вы не знаете, как бульон варить? - Слабо надеясь на положительный ответ и хоть какую-то помощь, поинтересовался он. Не своей же матери звонить?

Длинный монолог прервался молчанием. Но, судя по тому, что было слышно дыхание, Тамара Николаевна не бросила трубку от его наглости.

- Бульон? - Наконец переспросила она, с явным удивлением. - Какой бульон? Зачем тебе? - В голосе женщины послышалось подозрение.

Поняв, что ситуацию все равно не удастся утаить, Влад смирился.

- Леся заболела, и отказывается есть, говорит - аппетита нет. А в холодильнике ничего такого, легкого нет. Она мне суп варила, вот я и подумал, может и она такое будет. А то за целый день только один кусок хлеба с маслом съела.

- Ах, ты ж, Боже мой! - Переполошилась Тамара Николаевна. - Я так и знала! Знала, что не будет ей от тебя никакого добра. Заразил, все-таки, нелюдь! Совсем бессовестный! Теперь еще и голодом моришь.

- Да, не морю я! - Не выдержал Влад, сорвавшись на крик. Его захлестнуло раздражение. - Она не хочет есть, ей плохо! Я потому и спрашиваю вас! Не знаете, и не надо, к черту! Сам что-то придумаю!