Сюзанна Форстер - Цвет страсти. Том 2
Если Джек раньше еще сомневался, нужна ли ему Гас, то теперь он твердо знал, что она для него дороже всего на свете.
Старые потери превратили его в сгусток страданий, казалось, его сердце окаменело от горя и уже ничто не могло его тронуть.
И все же где-то тлел крошечный уголек надежды, крошечное пламя, готовое разгореться при дуновении даже самого слабого ветерка. Пламя разгорелось, сердце Ожило и снова отозвалось на боль.
Кальдерон продолжал говорить. Странно, но его Голос и успокаивал, и волновал одновременно.
– Она не сможет с этим справиться без вас, Джек, – говорил он. – Она в опасности, и Бриджит тоже, но они ничего не подозревают.
Шрамы па теле Джека, казалось, снова начали кровоточить.
– Какая это опасность? – спросил он.
Кальдерон поднял голову и посмотрел на него.
– Я не могу вам больше ничего сказать.
– Подлец!
– Стреляйте, если вам кажется, что это поможет делу.
Давайте, убейте меня, если не можете придумать ничего другого. – Опять та же холодная улыбка появилась на губах Кальдерона и заморозила блеклую голубизну его глаз. – Вам не привыкать.
Джек не слышал слов Кальдерона. Он изнемогал от боли.
Гас потеряла ребенка. Он готов был в приступе горя сокрушить все вокруг себя. Он хотел упасть на колени и разрыдаться. Ему необходимо поскорее выбраться отсюда и поспешить к Гас, чтобы поддержать ее в трудную минуту.
Он может взять машину Кальдерона и уехать, оставив его на съедение змеям. Но что-то удерживало Джека от подобного шага. Все не так просто. Сквозь пелену боли он разглядел признаки опасности. Возможно, в доме Феверстоунов его поджидала ловушка и Кальдерон искусно заманивал его в нее.
– Почему вы мне все это рассказываете? – спросил Джек. – Какая вам от этого выгода?
– Давайте будем считать, что я заинтересован в исходе игры, и остановимся на этом.
Джек колебался, не зная, надо ли наконец задать вопросы, мучившие его на протяжении пяти лет: «Это вы, Кальдерон, организовали кражу Ван Гога? Вы стояли за похищением и убийством моей Хейли? Это вы были тем чудовищем, Кальдерон?
Вы и сейчас чудовище?»
Каждый вопрос он мысленно посылал Кальдерону и так же мысленно ждал от него ответа.
Кальдерон молчал.
И хотя Джек не верил в чудеса и мистику и уже много лет вообще ни во что не верил, незримая нить связала их на мгновение, и он почувствовал, что знает Вебба Кальдерона давным-давно. Что их объединяет некая тайна… Что Кальдерон дал ему ответы на все его вопросы, но он, Джек, не понял их значения…
– Мы, люди, выполняем то, что на нас возложено, – сказал Кальдерон. – В остальном мы полагаемся на богов.
Идите и сделайте то, что на вас возложено, Джек. Иначе вы съедите себя заживо.
– Я не знаю, о чем идет речь, черт побери.
– Я говорю о вас, человеке, который лишился всего. Энергия без применения разрушает сама себя. Это ее предназначение, а у вас избыток энергии. Так используйте же ее, если не хотите погибнуть.
Джек почувствовал, что задыхается от волнения.
– Что вам известно о краже натюрморта Ван Гога? – наконец спросил он. – Того, что похитили из сейфа в Эль-Сегундо пять лет назад. Что вы знаете об этом?
Вебб покачал головой:
– Ничего такого, что могло бы помочь вам сейчас. Вы не могли спасти Мэгги, но вы можете спасти Гас. Отправляйтесь к ней. Спасите свою жену, Джек. Спасите себя.
– Скажите мне что-нибудь еще, Кальдерон!
– Лучше убейте меня. Я уже сказал вам все, что мог. Что же вы не стреляете? Размозжите мне голову. Пожалуйста. Я буду только рад.
Джек отступил от дыры в полу.
– Если вы меня обманываете…
– Если там вас ждет ловушка, шансы таковы, что скорее всего вы не выживете. Если же все-таки вам удастся выбраться, не тратьте времени и не возвращайтесь сюда. Меня вы здесь не найдете.
***На машине Вебба Кальдерона Джек поспешил обратно в Лос-Анджелес. Он промчался по автостраде номер 395, а затем по извилистому шоссе номер 14 спустился в национальный парк.
Он столько времени держал взаперти свои чувства, что забыл о существовании каких-либо других переживаний, кроме умерщвляющей ненависти к себе, да и это чувство казалось ему ненастоящим. Он был человеком без сердца, все, что он умел, так это вырезать его изображение на дереве.
Боль превозмогала все остальные его чувства. Боль и ненависть. Эмоции превращают тебя в тряпку. Теперь это казалось смешным. Он торопился домой, к Гас, и к черту все остальное, что бы там ни случилось.
Черный «ягуар» Кальдерона отлично держал дорогу, с ревом проносясь через загадочные холмы, голубые от лунного света. На скорости девяносто миль повороты возникали один за другим с невероятной быстротой и будили воспоминания об автомобильной катастрофе, мертвой женщине и убитом младенце.
Эмоции ослабляют. Эмоции обрекают на смерть…
Он все крепче сжимал руль. Ему надо остановиться и все обдумать.
Джек не представлял себе, сколько времени он просидел в «ягуаре» на обочине тихой боковой дороги, обдумывая свой следующий шаг, который, по всей вероятности, приведет его к гибели. Казалось, он просидел в неподвижности многие часы и даже дни, потому что начал чувствовать холод. Он не мог по-настоящему оценить риск, связанный со спасением Гас. И самое главное, слишком глубоко в нем укоренился инстинкт самосохранения, основа успешного ведения партизанской войны. Пожалуй, это не был вопрос его собственной безопасности. И не вопрос искупления его вины. Что ему спасать, когда от него самого почти ничего не осталось…
Это был вопрос потерянных надежд и разбитых жизней.
Сделать так, чтобы принесенные жертвы были не напрасными.
Пять долгих лет, которые были для него как вся жизнь, ждал он этого часа и теперь готов был принести в жертву все ради бессмысленной попытки спасти женщину, которая желала его смерти с первой минуты их встречи, и ради маленькой, почти незнакомой ему девочки. Джека менее всего беспокоило, что его, возможно, поджидала ловушка, печальнее всего было то, что в заговоре против него могла участвовать Гас. Она говорила ему о будущем ребенке, а что, если это тоже был обман? Какой прекрасный способ заманить его в сети… Какое изощренное воображение…
Неужели Гас способна на такое предательство? Джек не знал ответа. Он не хотел его знать и не был уверен, что ему предоставлено право выбора. Гас была его женой, а Бриджит была для нее самым дорогим существом на свете. В сравнении с его прошлыми воспоминаниями они представлялись ему почти что незнакомками, но обе стали частью его жизни и его души…
Первый золотистый свет восхода появился над холмами, когда Джек наконец принял решение. Он включил мотор, развернулся и с такой силой нажал на педаль газа, что из-под задних колес взметнулся фонтан песка и земли. Через сорок минут он уже подъезжал к воротам владения Феверстоунов и уже издалека заметил машину наружного наблюдения.
