Робин Александер - Притяжение
- Я была рада, что тебя здесь не оказалось, когда вернулась. Не пойми превратно, просто сейчас я была бы плохой компанией, потому что очень устала.
— Я до сих пор переживаю, что облажалась…. Я ведь совершенно не знала, что делать… Я побоялась, что если ничего серьезного не случилось, то твои вернутся обратно к тебе, чтобы не тащиться в Клинтон. И решила, что в этом случае будет не очень-то хорошо, если они застанут меня снова.
— Мудрое решение… — улыбнулась Джен. — Хорош самоедствовать!.. Я завтра собираюсь к своим. Думаю, мне нужно выложить все карты на стол, пока они не на придумывали всяких страстей.
— Хочешь, я поеду с тобой? — предложила подруга.
Дженнифер на секунду задумалась. Противник превосходит ее числом и было бы неплохо заполучить поддержку. Хотя родители могут уклониться от каких-либо обсуждений в присутствии Сэм. - Лучше я встречусь с ними одна. Они не захотят выносить сор из избы, и я должна уважить их. Но я учту твое пожелание на будущее.
— Будущее… Мне нравится, как это звучит… — Саманта сказала это так, что Джен поняла — она улыбается.
— Я позвоню тебе, когда вернусь… — Джен сделала паузу, ей очень хотелось сказать Саманте, что она реально чувствует, в надежде услышать в ответ нечто подобное. — Я… не могу дождаться когда снова увижу тебя.
— Джен… эта прошедшая неделя, — она услышала, как Сэм сглотнула. — Спасибо, что поехала со мной. Я даже передать тебе не могу, как много это значит, но…
— Я не совсем уверена, что именно ты хочешь сказать, Сэм, — перебила ее Джен, — но это только начало. Я собираюсь растянуть эту неделю на всю нашу оставшуюся жизнь.
— Когда же я тебя увижу?
— Завтра вечером. Я вернусь из Клинтона и приеду к тебе. Скинь мне свой адрес.
— О, тогда я уже с нетерпением жду завтрашнего вечера.
— До встречи, — сказала Джен и отключилась.
Поговорив, Джен прижала телефон к виску… Ее мысли вернулись к прошедшему дню. Черт, все пошло наперекосяк! Она ругала себя за импульсивность: зачем она так поторопилась?.. С другой стороны, выбранный момент был в самую точку. Ведь маман так пристально рассматривала Саманту — чуть ли не под лупой… А видок у той был — не дай тебе, Боже! — прямо на лбу сияло: "…и да, у меня был секс… Полдня офигительного секса!…" Жаль, что она не успела выложить всю правду до конца. Теперь придется помучиться — завтра ей предстоит отправиться прямо в пасть к льву…
Саманта откинулась на диван. У нее ныло все тело с головы до пят — из-за долгой дороги накануне и нагрузки, что она получила в тот день. Ее тело требовало отдыха, а мозг не позволял расслабиться.
Холодность, с какой встретили ее Таннеры, ясно показывала: они ничего не забыли. А если добавить к этому полупризнание, слетевшее с языка Джен… О, теперь они возненавидят ее еще больше!
Саманта и ее собственная мать и так-то никогда не были особо близки, а уж после того, как открылась истинная подоплека их отношений с Дженнифер, пропасть между ними и вовсе увеличилась.
Но даже спустя все эти годы, полные обиды и гнева, какая-то часть ее существа желала установить хоть некоторое подобие нормальных отношений с матерью.
Джен, в отличие от нее, всегда была привязана к своей семье, даже несмотря на то, что мать вечно навязывала ей свои жизненные установки. Но в глубине души Саманта понимала, что компромисса все равно не будет, по крайней мере, в самом начале. А возможно, и никогда… И она очень надеялась, что того, что снова вспыхнуло между ними, будет достаточно, чтобы Джен вернулась к ней. Но ее бесило, что Джен будет поставлена перед выбором. И Саманта чувствовала себя виноватой, потому что считала себя недостойной такой жертвы. И это чувство ущербности было равно по силе ее любви к Джен. А то, что она отправила любимую сражаться с родней, не сказав ей о своих чувствах, только усугубляло ее терзания.
Всего лишь каких — то три слова, готовые сорваться с языка! Но она не смогла заставить себя произнести их… Саманта хотела смотреть Джен в глаза, говоря о том, что ее сердце принадлежит ей безраздельно. И она надеялась, что у нее еще будет такая возможность.
Глава 37
— …Я понимаю, почему ты не взяла с собой Саманту, — сказала Мишель. — Но ехать туда одной, как по мне, плохая идея. Ты еще можешь все переиграть и прихватить меня. Я подождала бы в машине, чтобы просто поддержать тебя морально, когда…
— …когда они дадут мне пинка под зад?
— Учитывая то, что ты рассказала, ты же не думаешь, что все пройдет гладко?
— Судя по тону моей мамочки, когда я звонила сказать, что приеду, ничего хорошего не предвидится. Но если я ко всему прочему приеду с подкреплением, это только подольет масла в огонь. Они скорее захотят найти крайнего, но только не принять все как есть.
— Я до сих пор не могу поверить, что ты проболталась родителям об этом.
— Да я по маминому лицу поняла, что она обо всем догадалась! Саманта была вся взъерошенная, губы — искусанные… И я, наверняка, выглядела не лучше… Мы были как сладкая парочка, которая весь день занималась любовью. Я чувствовала, будто нас поймали с поличным, и ожидают объяснений.
— Маленький совет: никогда не совершай ничего противозаконного, потому что ты расколешься на первом же допросе, — рассмеялась Мишель. — Я так понимаю, у вас с Самантой была прекрасная поездка?
— Чудесная! Она изменила мою жизнь, — улыбнулась Джен.
— Что ж… Пусть сегодня это прекрасное чувство даст тебе силу, потому как она тебе понадобится.
— Я знаю…
— Позвони мне после, даже если я уже уйду на работу. Я хочу знать, что с тобой все в порядке.
— Обязательно! — пообещала Джен и отключилась.
Мысленно Джен перебрала все аргументы, какие могла предъявить ее мать. Она придумала возражения на каждую закавыку. Отец, конечно, будет сидеть тихонько, как обычно, предоставив матери отдуваться за них обоих. Но вот Джеки молчать не станет… Сестра не позвонила сегодня утром — и это означало, что она все уже все знает. Джен тоже не стала ей перезванивать. Джеки могла бы поговорить с ней, но не захотела, следовательно — она на маминой стороне, и Джен лишилась единственного возможного союзника.
Этим утром Дженнифер побеседовала со своим адвокатом. Эйвери тоже пришлось приехать. Они встретятся в среду и подпишут все бумаги. Это будет заключительный аккорд — и она станет по-настоящему свободной.
Когда Джен вошла в родительский дом, не было ни радостных приветствий, ни теплых объятий. Отец, мать и Джеки с видом расстрельной команды расположились на диване. Джен — в роли мишени — отвели место на кресле напротив них. Джен села, закинув ногу на ногу, и заставила себя смотреть прямо в глаза матери.
