Галина Артемьева - Колодезь с черной водой
– Нет! Нет!
– Все! Не перебиваем. Птенцов было пять. Это действительно много. Папа и мама вдвоем только и успевали добывать жучков, червячков, мушек, взлетать к своему гнездышку и засовывать пищу в широко раскрытые клювы. Но они не жаловались: такова их родительская доля. Им природой дано понимание, что, когда в гнезде птенчики, думать ни о чем другом, кроме как о них, они не должны. Только выкормить, научить летать, быть самостоятельными. А потом уже можно немножко пожить и для себя, силы восстановить. До следующей весны.
Птенчики росли быстро. Весна была теплая, безветренная, еды родители приносили им много. И вот уже самый сильный птенчик почувствовал, что за спинкой у него есть крылышки. Почти такие же, как у родителей. Он все пытался их расправить и полететь из гнезда, как это делают папа и мама. У него не получалось, но он пробовал и пробовал. Он старался подражать родителям. Как они это делают? Встают на самый краешек гнезда, а потом – порх! – и полетели, полетели. Он ничего не боялся, совсем ничего, потому что видел пока только заботливых родителей, зеленую листву дерева и просвечивающее сквозь нее доброе солнышко. И вот, когда родители в очередной раз улетели добывать своим детям питание, бесстрашный птенец забрался на самый край гнезда, замахал крылышками и – даже полетел! Но летел он совсем недолго, крылья его не успели обрасти как следует перышками и не удержали его в полете.
Бах! И оказался наш герой на земле, у корней дерева, на котором вырос. Он даже видел свое гнездо снизу. И поначалу подумал, что вот сейчас он немножко отдохнет на земле, а потом ка-ак подпрыгнет, ка-ак взлетит! И попадет в свой родной дом. И он стал стараться, подпрыгивать, но ничего у него не получалось. Он испугался и принялся пищать во всю глотку, зовя родителей. Но те его не слышали, они далеко улетели за добычей.
И тут, наверное услышав птичий писк, к дереву подобрался кот! Он начал медленно-медленно, неслышно красться к птенцу. Кошки умеют совершенно неслышно подкрадываться, когда охотятся. Они втягивают внутрь лапок свои острые коготки и ступают мягенько: туп-туп-туп. Птенчик заметил кота, когда тот был совсем близко. Заметил, испугался, закричал так громко, как только мог, растопырил свои крылышки. Он даже стал казаться больше, чем он есть на самом деле! И кот слегка попятился. Но не ушел насовсем, а стал наблюдать: что это за пискун такой – кричит громко, а вот имеет смысл бояться его или нет?
Птенчик понял, что надо не переставая звать на помощь. И стараться взлететь! Иначе – все, пропадет он в лапах этого страшного зверюги.
Родители, подлетев к гнезду, сразу поняли, что одного их ребенка нет.
– Птички умеют считать, мам? – бесстрашно возникла Зайка.
У Люши уже не было сил пререкаться. Она покорно ответила:
– Я не знаю. Не думаю, что они умеют считать, как люди. Но мне кажется, что детей своих они пересчитать могут. Или просто, не считая, видят: тот есть, тот есть, а этого вот, который все крыльями своими бил, нет в гнезде. Ну и потом они услышали его громкий писк. Подлетели, увидели, что случилось, и страшно перепугались. Они-то уже были взрослые, опытные. И знали про кошек, собак, и даже про некоторых злых людей знали, что им доверять нельзя: увидел, улетай немедленно! Но беда заключалась в том, что поднять птенца, выпавшего из гнезда, птицы не могут. Котенок убежит от кошки, та его догонит, схватит зубами за шкирку, небольно, но крепко, вернет, куда надо. И собака щенка за шкирку утащит в безопасное место в случае чего. А клюв у птичек не настолько сильный, чтобы поднять на высоту птенца. Да и шкирки у птенчика нет, чтобы за нее уцепиться.
Кот, между тем, снова начал подкрадываться к птенцу. Тогда оба родителя налетели на него и начали клевать, стараясь попасть в глаза. Кот, конечно, струсил и убежал. Так птенец получил передышку. Птицы-родители что-то чирикали, кричали ему на своем языке, очень переживали. А он все топорщил свои крылья, все расправлял их. Казалось, они росли прямо на глазах! Родители показывали своему маленькому, как надо летать. Они кричали что-то, потом взлетали к гнезду, потом снова оказывались на земле. Как будто подбадривали: взлетай, взлетай!
И вдруг случилось чудо! Беспомощно трепыхавшийся птенец взлетел! Он поднялся на высоту гнезда и плюхнулся в него! И тут же настала тишина. Родители перестали пищать. Они немедленно полетели за новой едой для своих чад. А птенчики стали укладываться спать, потому что наступал вечер.
Вот и все!
– А вывод? Ты должна спросить нас, какой из этого следует вывод, – напомнила Зайка.
– Это я днем спрашиваю, когда читаю. А перед сном не спрашиваю, – как девчонка, обиженно заспорила Люша.
– Мамочка, а какой вывод? Скажи, – попросил Алеша.
– А ты сам как думаешь? – покорилась усталая мама.
– Я думаю, надо папу и маму слушаться, – тут же встряла Зайка, – и не выпадать из гнезда.
– А если уж выпал, надеяться только на себя. Тебя же никто назад не затащит, кроме как ты сам, да, мам? – продолжил Алеша.
– И защищаться до последнего, – тихо добавил Лешик.
Иван вдруг почувствовал, что прадедка стоит за его спиной. Стоит и дышит в затылок.
– Все у меня правильно, да, прадедка? Все так?
– Все так, – откликнулось где-то в самом сердце. – Все правильно, и все так.
* * *Люша выползла из детской еле живая.
– Здорово у тебя получилось! Талант! – восхищенным шепотом похвалил Иван.
– Да ну, ерунда, смесь Тургенева, Бианки и Пришвина. Бывает, лучше выходит. Сил просто совсем не осталось сегодня.
Люша откинулась на стуле, вытянула ноги, устроила их на табуретке.
– Набегалась за день. Ноги совсем отекли. Сейчас хоть посидим спокойно.
Иван пошел на кухню, поставил чайник. Вернувшись, сел рядом, погладил ее ступни.
– Слушай. Давай уже заживем вместе. Все равно муж с женой. Мне ты нужна. То есть не только ты. Все вы. Вся семья. Хочу, чтоб вы были по-настоящему моей семьей.
Люша слушала и ждала.
– Ты понимаешь, о чем я? – продолжал Иван. – Я предлагаю тебе выйти за меня замуж! То есть, тьфу, мы и так уже. Ну, в общем, будь моей женой. Я люблю тебя. Вот! Слышала?
– Слышала, – кивнула Люша серьезно, – я согласна. Я тебя тоже люблю. Хотя это неважно, но чтоб ты знал.
– Господи! – зашептал Иван. – Слава тебе, Господи! Ты послал мне это счастье!
– И мне, – тихо сказала Люша.
Им казалось, что наступила уже глубокая ночь. Но часы показывали девять. Детское время отхода ко сну. Все по распорядку, как положено. Как часто, много лет подряд, мечтала Люша, выходя из детской, чтобы остаток своего вечера проводила она не одна, а с человеком, который подарил бы ее жизни особый смысл и радость. Они бы вот так сидели за столом, шептались о чем-то… Самая главная ее мечта! И она исполнилась. Так просто, незаметно. Хотя… Как же это незаметно! Столько всего произошло за эти месяцы!
