Кэт Мартин - Храброе сердце
Тор ждал ее в Красной гостиной. При появлении Линдси он встал, и она на миг залюбовалась его пронзительно синими глазами.
— Тор, что случилось?
Он бросил настороженный взгляд на дверь, и Линдси притворила ее ровно настолько, насколько позволяли приличия, чтобы не дать повода нежелательным разговорам.
— Говори, что случилось.
Взяв Линдси за руку, он подвел ее к дивану, усадил на него и сел рядом.
— Видишь ли, это касается той девушки, Пенелопы Баркер.
Линдси почему-то стало не по себе.
— И что с ней?
— Она была горничной в Меррик-Парке.
— Что значит «была»? — с нарастающей тревогой спросила Линдси.
— Она работала там несколько лет, но в один прекрасный день исчезла, и никто не знает, где она. Говорят, она была беременна — беременна от лорда Меррика.
Несколько секунд Линдси сидела молча. Потом наконец произнесла:
— Возможно, Стивен дал ей денег и отослал куда-нибудь рожать.
Тор опустил глаза.
— Что? Ты чего-то недоговариваешь?
— Понимаешь, — замялся он, — ходят слухи… в деревне говорят… в общем, все думают, что ее убили.
У Линдси перехватило дыхание.
— Нет, не может этого быть…
— Конечно, он вполне мог дать ей денег, и она куда-нибудь уехала.
— Но ты ведь в это не веришь.
— Я не знаю, чему верить. Меня настораживает то, что имя Меррика упоминалось в связи с лондонскими убийствами, а теперь я узнаю, что и в Меррик-Парке, возможно, тоже было совершено убийство. Странное совпадение, тебе не кажется?
— Кажется, — кивнула Линдси и прикусила губу. — Нужно найти того, кто послал мне все эти записки. Похоже, он знает всю правду.
Тор встал с дивана.
— Я постараюсь узнать еще что-нибудь о ней, — сказал он.
Линдси тоже поднялась.
— Наша сегодняшняя встреча состоится?
Немного поколебавшись, он кивнул.
— Я буду ждать тебя на опушке.
Осторожно оглянувшись на прикрытую дверь, Линдси приподнялась на цыпочки и поцеловала Тора. От него пахло мужчиной и лошадью, и это сочетание действовало на нее возбуждающе. Она невольно приоткрыла губы, и поцелуй стал страстным и глубоким. Кровь застучала у нее в висках. На мгновение она забыла, что находится в гостиной собственного дома и что в любой момент сюда может кто-нибудь войти.
Тор первым прервал поцелуй. Его глаза потемнели от возбуждения, и Линдси поняла, что сегодня ночью ей не придется уговаривать его заняться любовью.
Было уже совсем поздно, когда Линдси удалось под благовидным предлогом оставить гостей и удалиться в свою спальню. Когда она тайком отправилась на конюшню, за окном сияла луна, освещая ей дорогу. Все конюхи спали. Все, кроме одного.
К ней подошел молодой конюх Тобиас Дэр, заспанный и озабоченный.
— Мисс Грэм? А я-то думаю, кто это так поздно…
— Да, это всего лишь я, Тобиас. У меня есть кое-какие дела. Надеюсь, я могу рассчитывать на то, что ты никому не скажешь, что я приходила сюда?
— Конечно, мисс.
К тому, что Линдси часто отправлялась на конные прогулки в мужском костюме, он давно уже привык.
— Я оседлаю для вас Малыша, — сказал он.
Спустя некоторое время Линдси выехала из задних дверей конюшни верхом на Малыше и направилась в сторону восточной опушки.
Там, в тени деревьев, ее ждал Тор. Когда она подъехала, он, ничего не говоря, быстро сел на вороного жеребца, и они двинулись в сторону развалин аббатства. Линдси еще ни разу не видела Тора верхом на мощном вороном коне и невольно залюбовалась великолепной парой. Тор ехал без седла, пользуясь только уздечкой и управляя конем с такой легкостью, словно был с ним единым целым.
Этот конь должен принадлежать ему, подумала Линдси и мысленно поклялась сделать все, что в ее силах, чтобы так и произошло.
Очень скоро они добрались до развалин, и Тор остановил жеребца. Соскользнув с его гладкой атласной спины, он подошел к Линдси и помог ей спешиться.
— Я надела мужской костюм, потому что хочу попробовать ездить на вороном по-мужски. Надеюсь, он все равно признает во мне женщину.
Тор окинул ее медленным взглядом и чуть хрипло проговорил:
— Милая, ты в любом наряде женщина.
В его глазах зажегся огонь желания, но он тут же постарался если не погасить, то притушить его. Это не ускользнуло от внимания Линдси, немало польстив ей.
Жеребец негромко заржал. Тор взял Линдси за руку и подвел ее к нему. Линдси ласково заговорила с конем, почесала его за ушами, дала ему кусок сахара, и Тор, улучив момент, быстро подсадил ее на спину вороного.
Конь взмахнул гривой, поднял голову и насторожился. Но тут же успокоился. Следующие два часа Линдси работала с вороным, садясь на него и спешиваясь, гладя его по шее и крутым бокам, водя его кругами, снова садясь на него, пуская его рысью, заставляя ускорять ход и пускаться в легкий галоп.
— Даже при такой яркой луне ночью слишком темно, чтобы попытаться преодолевать препятствия, — сказал Тор. — Как ты думаешь, тебе удастся улизнуть из поместья завтра днем?
— Это будет непросто при таком количестве гостей, но я постараюсь. Встретимся завтра в полдень.
Тор кивнул:
— Думаю, средь бела дня ты будешь в безопасности. За тобой никто не следит? Не заметила ли ты, что кто-то уделяет тебе слишком много внимания?
— Нет, конечно.
— Расследование убийств не закончено. Будь осторожной, Линдси.
Наверное, Тор был прав. Уже две женщины были убиты, если не три — и одну из них, возможно, убили в окрестностях Ренхерст-Холла.
Линдси смотрела, как Тор вел жеребца на поросшую густой травой поляну. Все время он старательно держался на почтительном расстоянии от нее. Неужели ей снова придется уговаривать его заняться любовью?
Пока Тор спутывал жеребца, Линдси решала, как ей к нему подступиться. Однако Тор, закончив работу, сам подошел к ней и молча заключил в объятия.
— О Боже! — радостно выдохнула Линдси.
В глазах Тора горела нескрываемая страсть.
— На сегодня работа прекращается. Мы сделали все, что хотели. Остаток ночи наш.
У Линдси радостно забилось сердце. Тор бережно понес ее к развалинам, и луна освещала твердую линию его подбородка, серебрила волнистые волосы, падавшие на могучую шею.
Умелыми и неторопливыми движениями он расплел ее тяжелую косу, и волосы буйной волной упали ей на плечи. Потом он стал снимать с нее одежду.
— Сегодня нам с тобой не надо торопиться, — сказал он, нежно целуя обнажавшиеся участки тела Линдси. — Наконец-то мы займемся любовью так, как я давно этого хотел.
Вот это да! Значит, она еще не все узнала об искусстве любви? Линдси не могла себе представить, что еще могут делать мужчина и женщина, чтобы доставить друг другу наслаждение.
