Тиана Веснина - Брачный приговор, или Любовь в стиле блюз
— Неприятный случай… — начал тот совершенно спокойно. — Но, я полагаю, мы его уладим.
Лицо Тони вспыхнуло, рот искривился от негодования.
— Дело в том, что наш друг, труп которого вы только что видели, не кончал жизнь самоубийством, его застрелила сеньорита.
— Не сомневаюсь, что она действовала в пределах самообороны.
— Главное, чтобы в этом не сомневался начальник полиции. К чему нам усложнять и без того непростую ситуацию? Я подтвержу версию самоубийства, но лишь при условии, что сеньорита не будет вдаваться в подробности своего пребывания на моей яхте. Скажем, что мы таким образом развлекались.
Жизнь научила Тони не принимать скоропалительных решений. Он поджал губы и, более не удостоив Ксавье ни единым словом, покинул яхту.
* * *Пока Тони праздновал возвращение Миллы вместе с Микки, своими приятелями и завсегдатаями бара-ресторана, Милла спала. Чтобы она могла восстановить силы после пережитого, врач прописал ей седативные препараты. Она просыпалась, ела, принимала лекарства и снова засыпала.
Поддавшись первом порыву, Тони хотел было позвонить Стромилину, но потом счел за лучшее предоставить это Милле.
Когда однажды утром она окончательно пришла в себя, то поспешила спросить заглянувшего к ней Тони:
— Ты позвонил Игорю? Сообщил, что я жива?..
— Нет, я решил предоставить это тебе.
— Напрасно! Он же переживал. Мучился лишние дни… — Она вскочила с кровати. — Где мой сотовый? Ах, да!.. — Окинула взглядом комнату. — А где вообще телефон?..
— Иди позвони из моего кабинета. Я приказал убрать телефон, чтобы тебя никто не беспокоил.
— Ладно! Только оденусь!
Она влетела в кабинет, схватила трубку, набрала номер, но сразу дозвониться не удалось. Сдерживая нетерпение, она села за стол и открыла лежащий на нем журнал. Радостно ойкнула, увидев фотографию Игоря. Прочла первый абзац статьи и улыбнулась. Но что-то смутило ее. Она перевернула страницу, и взгляд ее остановился, словно она не могла наглядеться, с какой нежностью прижимается к Игорю Лика. Она стала торопливо просматривать текст. Он не оставлял сомнений, что известный ученый Игорь Стромилин — счастливый муж. У Миллы похолодел затылок, а потом ее обдало жаром. На следующей странице она прочла о важном открытии, сделанным группой ученых, возглавляемой Стромилиным. В самом конце статьи журналистка «по секрету» сообщала читателям, что ученый с супругой ожидают первенца.
Милла разрыдалась.
В кабинет вошел Тони.
— Ну-ну! Не стоит, подружка! — потрепал он ее по плечу.
— Ты… ты… специально подложил эти журналы?
— Конечно, специально. Но не подумай, что я тебя отговариваю от встречи с ним. Ты примешь решение сама. Только стоит ли тратить драгоценное время на женатого мужчину?
Милла закрыла лицо руками.
— Зрители замучили меня вопросами, когда же они наконец тебя увидят.
Милла хотела заявить, что вообще больше никогда не будет петь, но Тони не давал ей рта раскрыть.
— Если бы ты знала, как все радовались, узнав, что ты жива. Океан шампанского был выпит за твое здоровье. На меня обрушили шквал аплодисментов, когда я сообщил эту сногсшибательную новость.
Милла подняла на Тони глаза, встала, обняла его шею и положила ему голову на грудь.
— Тони, ты у меня один…
Тони улыбнулся, погладил ее по голове и заметил:
— Пока! А там видно будет. Кстати, сегодня тебя ждет сеньора Сесиль. У нее, как я понял, бездонный запас песен. Одна мне особенно понравилась. Вот послушай!
Тони напел мелодию.
— И знаешь, если добавить ударные, получится просто великолепно.
Вытерев слезы, Милла спросила:
— Кастаньеты?.. — и шагнула к выходу, но остановилась. Немного постояла в нерешительности, потом обернулась и взглянула на телефон.
— Может, стоит позвонить ему… — проговорил Тони.
Милла, не заметив, что пауза была очень долгой, спросила, скорее себя, чем Тони:
— Зачем? — и, не найдя ответа, вышла.
ГЛАВА 17
Лика не верила своему счастью: она беременна! В один миг для нее перевернулся мир: он стал казаться ей сказочно добрым и прекрасным. Она спустилась по лестнице частной клиники, сделала шаг, второй и ей захотелось подпрыгнуть от счастья.
«Он обрадуется! Он!.. — перед ее мысленным взором сначала возник Григорий, а потом Максим. — Он!.. — и счастье сменилось горькой, щемящей обидой. — Почему этот ребенок не от одного из них? Почему?.. Я так была привязана к Григорию!.. А как я любила Макса!.. Ах, Макс!.. Если бы этот ребенок был от тебя! Какое это было бы счастье! Я бы все простила жизни. Все!.. Все обиды, унижения, слезы отчаяния, бессонные ночи и даже то, что ты меня бросил, — она вздохнула. Ей уже расхотелось подпрыгивать и напевать. — Игорь… Он, конечно, хороший… благородный… умный, симпатичный. Зарабатывает… Но разве можно сравнить то, что он зарабатывает за год, с тем, что Макс имеет в месяц!.. — Она невольно прикрыла глаза, вспомнив дом Тонкаева. — Такая любовь была! А ребенок не родился. С Игорем все так правильно, точно по пособию совокупляемся. Стромилин занимается любовью не со мной, а с женщиной вообще. И от такой нудно обязательной любви родится ребенок. А от страстной — останутся лишь воспоминания. Ах, как же все-таки несправедливо, как обидно, будто кто-то подсмеивается над нами. Я так мечтала видеть любимые черты Макса в своем ребенке. Но вместо его темных, сияющих, словно звезды, глаз на меня будут смотреть пристальные, с легким прищуром и чуть исподлобья голубые глаза Игоря. Но ничего… ничего… я все равно буду любить его. Он будет славненьким, беленьким. Игорь говорил, что в раннем детстве у него были кудри цвета пшеницы… Он будет умным, благородным, как Игорь, и чуточку сумасбродным, как я», — она улыбнулась и повеселела.
Игорь воспринял новость, будто персонаж из пособия «Гармония семейной жизни». Он сначала удивился, потом сказал: «Я рад», прижал Лику к себе и поцеловал в висок.
— Да, позвони маме, она очень обрадуется, — прибавил он и скрылся в кабинете.
Ночью, обнаружив Лику в своей постели, он смутился.
— Так… теперь же… вроде бы нам нельзя…
— Можно! — садясь на кровати, воскликнула она. — Все можно! Понимаешь, все! — она уставилась на него немигающими глазами, потом резко упала на подушку и пробормотала: — Впрочем, ты и раньше не понимал, куда уж теперь.
Скупые ласки Игоря только распалили чувственность Лики.
«Господи! Испания! Начало осени! Только, кажется, и предаваться любви, а он… И что в нем находила эта Лиманова? Уж она-то, полагаю, понимала толк в мужчинах. Чем же он ее покорил?» — Она повернулась на бок и оперлась на руку. Игорь спал. Лунный свет скользил по его умиротворенному лицу. — С ним от скуки сдохнешь, — проворчала Лика, вставая с постели.
