Мэри Патни - Неповторимая весна

– Ты что улыбаешься? – спросил Донован.

– Оказывается, люди как волки – чувствуют себя хорошо на своей территории, а это моя территория.

– А это не значит, что в полнолуние ты вся покроешься шерстью?

– Все может быть.

Поняв, что почти кокетничает, она сосредоточилась на дороге. День выдался прекрасный, один из тех редких зимой, когда дождь промыл небо и воздух над заливом так чист, что можно было разглядеть отдельные дома на восточном берегу. В такой день хорошо прогуляться по Рыбачьему причалу как туристы и отведать крабового супа с горячим ржаным хлебом.

Вместо этого они направлялись в офис потенциального клиента, чтобы обсудить предстоящую работу.

Но после работы будет свободное время. Кейт собиралась провести ночь в собственном доме – спасибо Дженни Гордон, которая отправилась на время к родителям. День складывался удачно, не считая короткого визита, который она планировала нанести Алеку Грегори вечером.

Донован, задумчиво глазевший на залив, вдруг сказал:

– Было бы очень легко взорвать мост через залив. Максимум двести фунтов тола.

Немного испуганно Кейт спросила:

– Ты всегда смотришь на разные сооружения, прикидывая, как их лучше взорвать?

– Всегда.

Пройдет немного времени, и она станет такой же.

Кейт выехала с территории банка «Эльдорадо», и Донован ослабил узел галстука. Они с Кейт и менеджером банка по недвижимости осматривали здание, предназначенное под снос, и все шло гладко. Но в штаб-квартире корпорации, куда они вернулись для обсуждения, к ним неожиданно присоединился сам президент компании.

– Интересно, почему босс сам явился на такое обычное совещание?

– Его, конечно, привлекла слава «Феникса», – ответила Кейт. – Ты произвел на него впечатление. Мы получим этот заказ на взрыв их старой конторы-башни.

– Надеюсь, ты права. С барракудами из корпорации никогда нельзя быть уверенным.

Она притормозила на красный свет. На углу улицы небольшую группу то ли загипнотизированных, то ли сбитых с толку туристов развлекал мим.

– Поверь мне, барракуде ты понравился.

Он опустил глаза туда, где между полами длинной юбки с пуговицами от пояса до подола виднелся краешек ее колена. Кейт расстегнула пуговицы чуть повыше колена, так, чтобы стали видны ее ноги в элегантных сапожках. Удивительно, насколько более провоцирующе это выглядело, чем просто короткая юбка.

– Это ты произвела впечатление. Если бы расстегнула еще одну пуговку, он свалился бы тебе на колени.

– Общаясь с барракудами, женщина вынуждена использовать любое оружие, какое имеет. Почему я надела эту юбку, как ты думаешь? Она и раньше приносила результаты.

– Какая ты бесстыдница! А я-то считал, что ты проводишь все свои деловые совещания в атмосфере профессионализма и непредвзятых суждений.

– Черт, я так надеялась, что ты ничего не заметишь.

Чувствуя себя легко и свободно, Донован глазел в окно автомобиля. Кейт внесла ценный вклад в дело одним своим присутствием на совещании, хотя вначале Рэндольф и принял ее за секретаршу или за подружку Донована, а может, и за то, и за другое. Ум Кейт произвел на президента почти такое же впечатление, как и ее юбка. Если «Феникс» получит этот заказ, то во многом благодаря ей. Ник Корси тоже претендовал на этот проект, но даже если бы он привел на заседание свою жену, то Энджи далеко до Кейт.

Донован не любил встречаться с людьми, которых оскорбил, и Том Корси вовсе не собирался облегчать ему задачу. Он уже расположился за столиком в афганском ресторане «Перевал Хайбер», где они договорились встретиться. Том встал, когда Кейт и Донован подошли к столику. Высокий и худой, он унаследовал темные волосы от отца, а голубые глаза – от матери. На его лице отразилось прожитое десятилетие, он выглядел даже на несколько лет старше своего возраста.

Том всегда был легок в общении, но сегодня его взгляд был холодным. Обняв сестру, он сказал Доновану.

– Давненько мы не виделись.

– Да, слишком давно. Многие годы я хотел извиниться. – И он протянул руку.

Немного поколебавшись, Том пожал ее:

– Принимается.

Это было началом. Мужчины сели, и Кейт заполнила неловкую паузу, красочно описывая взрыв в Лас-Вегасе.

Через несколько минут примчалась Лиз Чен с извинениями за опоздание. Миниатюрная и изящная, с копной черных волос, она выглядела как настоящая жительница Сан-Франциско.

– Значит, это вы пресловутый Донован, – проговорила Лиз. Ручка у нее была маленькая, но рукопожатие крепкое.

– Вряд ли мне захочется уточнить, что означает «пресловутый».

Здесь действительно была территория Кейт, и у него возникло впечатление, что маленькая хорошенькая Лиз перегрызет ему горло, если решит, что бывший муж издевается над ее подругой.

– Вообще-то пресловутый потому, что Кейт очень редко и мало говорила о вас. – Лиз чмокнула Тома, потом села напротив Донована. – В Калифорнии полным-полно разведенных, и обычно приходится выслушивать даже слишком многое. Кейт была настолько сдержанна, что я могла воображать все, что угодно.

– А у Лиз богатое воображение, – добавила Кейт.

Не успела Лиз озвучить некоторые из своих предположений, как подошел официант и принял заказ на напитки, после чего женщины заговорили на другую тему. Хотя Том в основном молчал, легкомысленная болтовня Кейт и Лиз маскировала некоторую натянутость.

Закончился обед, испарилась и напускная легкость общения. Когда официант убирал посуду, Том сказал сестре:

– Я вижу, что вы с Лиз умираете от желания поболтать о шмотках, и поэтому увожу Донована прогуляться. Можем встретиться у тебя через часок за кофе с десертом.

Кейт, прищурившись, посмотрела на брата:

– Прекрасно. Я захвачу из «Перевала» «слоновьи уши». Предупреждаю: если вы слишком загуляетесь, то вам ничего не достанется.

В коротком споре о том, кому платить, победила Лиз, объяснив, что поскольку так много узнала о взрывном деле, то просто обязана заплатить за обед. Том повел Донована на улицу. Было темно, февральский вечер в Сан-Франциско оказался сырым и промозглым.

Они шли молча, направляясь к холму. Огни золотили крыши и улицы города. Подумав, не заговорить ли первым, Донован взглянул на Тома, на его замкнутое лицо. Нет, лучше предоставить первый шаг Тому, который хотел побеседовать.

У подножия длинного холма стояла облупившаяся церковь. Бледный туман окружал колокольню. Том спросил:

– Ты еще ходишь к обедне?

Этого Донован не ожидал.

– Давно не был.

Корси повернул к главному входу.

– Давай зайдем. Согреем тело в холодную ночь. Возрадуется ли душа – неизвестно.