Даниэла Стил - Любящая
— Спасибо. Спасибо за то, что ты хочешь этого ребенка. Мы будем жить здесь?
После свадьбы она переехала в его квартиру, довольно просторную и уютную, но в ней была всего одна спальня и маленький кабинет Джона, который он вовсю использовал. После ее вопроса он долго молчал, а потом с его стороны послышался сдавленный смех.
— Что это значит? — удивилась Беттина. Джон не любил розыгрыши.
— Да это я так, о своем… — и, не выдержав, признался: — Бетти, прошу отнестись к тому, что я скажу, спокойно. Еще рано загадывать, но, — он выдержал театральную паузу, во время которой Беттина с улыбкой ждала продолжения, — но вчера я сделал заявку на приобретение дома.
Беттина удивилась.
— Чего же ты мне не сказал? В каком районе? Джон Филдз, ты бесподобен!
Он довольно ухмыльнулся.
— Погоди, послушай сначала. Дом в пригороде Милл-Вэли, рядом с домом Сета и Мэри, — закончил он с победным видом, а Беттина радостно воскликнула:
— Это сказка!
— Еще бы! Скрести пальцы, а то не сбудется.
— А может не сбыться?
— Думаю, нет. Но сначала надо убедиться, что ты в положении. Это гораздо важнее, по крайней мере, для меня, — и с этими словами он обвил ее рукой, устроившись в постели поудобнее.
Прежняя жизнь забыта — ушли в небытие пентхаусы, мансарды. Скромный дом в пригороде стал пределом ее мечтаний. Собственный дом в Милл-Вэли, ребенок, муж, новая жизнь.
30
— Представляешь, в этом году самый жаркий июнь, начиная с тысяча девятьсот двенадцатого года? Вчера, когда я пыталась освежиться на полу в ванной, это передавали по радио, — проговорила Беттина капризным голосом, обмахиваясь полотенцем. Она сидела в кухне у Мэри, своей соседки и подруги.
— Признаюсь, нет ничего хуже быть на девятом месяце в такое пекло, — подхватила Мэри и добавила, сочувственно посмотрев на Беттину: — Хотя я оба раза рожала летом.
Ее дочке было уже три, а сынишке исполнилось десять месяцев. К счастью, они мирно спали после обеда.
Беттина вяло ковыряла салат из тунца.
— Позволь мне тебя поправить — у меня уже девять с половиной месяцев беременности. — Она с отвращением посмотрела в тарелку и сказала: — Все, больше не могу.
Отодвинув салат, Беттина села в кресло поудобнее.
Мэри с сочувствием произнесла:
— Может, на диван ляжешь?
— Тогда уж я не встану.
— Не беспокойся, если мы не сможем тебя поднять, Сет перетащит тебя вместе с диваном, — благо, живем по соседству.
Беттина улыбнулась:
— Как хорошо, правда?
Мэри улыбнулась в ответ:
— Правда.
Беттина и Джон переехали в Милл-Вэли полгода назад. Сначала Беттине приходилось тратить очень много времени на дорогу в галерею, но четыре месяца спустя Джон настоял на том, чтобы она ушла с работы и занялась домом. Джон постепенно становился мягче, и Беттина радовалась своей свободе. Однако радость не продолжалась и двух месяцев, поскольку беременность становилась для Беттины все тягостнее. Она сильно уставала, хоть в последнее время и ничего не делала по дому.
Вот и сейчас она лежала на диване, глядя на подругу. Они живут совсем рядом, дверь в дверь, а не видятся целыми неделями.
— Мэри, и ты так же тяжело вынашивала?
Та ненадолго задумалась, потом сказала:
— У всех ведь по-разному, Бетти. Даже у одной женщины каждая беременность протекает иначе.
Беттина улыбнулась.
— Сразу видно, что ты медсестра.
— Надеюсь, я еще не забыла профессию. Стоит мне только увидеть тебя, как сразу хочется расспросить о самочувствии, не распухли ли лодыжки, нет ли головных болей, но стараюсь не приставать — знаю, как Джон надоедает тебе со всем этим.
Беттина с улыбкой помотала головой.
— А вот и нет, он удивительно добр ко мне и много не говорит. Его мнение простое: беременность — это нормальный процесс, и не надо на нем зацикливаться.
— А что говорит врач из женской консультации?
Беттине было приятно отвечать на этот вопрос. Потребовалось девять месяцев, чтобы расстаться со своими страхами. Теперь она знала, что для тревог нет никаких оснований. Она хорошо подготовилась.
— Примерно то же самое.
— И ты думаешь так же? — озабоченно поинтересовалась Мэри.
— Конечно. Зря, что ли, ходила на дыхательную гимнастику? Уверена, что все пройдет как надо, только скорей бы, — она беспокойно зашевелилась и поморщилась. — Спина болит, сил нет.
Мэри протянула ей еще две подушки и поставила в ногах стул.
— Спасибо, дорогая, — благодарно улыбнулась Беттина и осторожно положила ноги на стул. Но даже подушки не помогали. Спина болела целыми днями.
— Тебя что-нибудь беспокоит? — спросила Мэри.
— Спина.
Мэри кивнула и подошла поближе.
— А знаешь, как я боялась в первый раз? Да и во второй, честно признаюсь, боялась не меньше.
— А как все прошло? — с любопытством спросила Беттина.
— Не так уж плохо, — улыбнулась Мэри. — Во второй раз я хорошо подготовилась, и Сет был рядом, — и добавила, многозначительно посмотрев на Беттину: — А в первый раз я была совсем не готова.
— Почему? — спросила снедаемая любопытством Беттина.
— Ты знаешь, я работала с роженицами и видела это тысячу раз, но пока сама не почувствуешь — не узнаешь. Это больно, Бетти. Не старайся обманывать себя. Это страшно больно. Это похоже на марафонский забег, и вот до финиша остаются считанные метры. Начинаются схватки, и ты думаешь только о том, что рано или поздно все должно кончиться. Это очень изматывает.
Мэри хотела поинтересоваться, почему Джон в качестве консультанта и в будущем акушера Беттины выбрал доктора Мак-Карни. Мэри запомнила его самым бессердечным и жестоким врачом родильного отделения. Дважды она в слезах убегала из зала для родов, когда ребенок наконец появлялся на свет, и с тех пор всячески уклонялась от ассистирования Мак-Карни. Собравшись с духом, Мэри все-таки спросила:
— Как тебе Мак-Карни?
Беттина не сразу ответила.
— Я ему доверяю. Мне кажется, он опытный врач, но я его… не полюбила, — проговорила она и виновато улыбнулась. — Правда, Джон его очень хвалит. Он преподает в университете, выпускает много научных статей и даже изобретает какое-то новое медицинское оборудование. Джон говорит, что это врач экстра-класса. Но ему не хватает теплоты, хотя, наверно, это неважно. Если акушер опытный, и Джон будет рядом, какая разница?
Мэри призадумалась, но решила не пугать Беттину понапрасну. Все равно уже слишком поздно.
— Да, Мак-Карни все уважают, правда он не такой дружелюбный, как tot акушер, с которым я в последнее время работала. Но ничего, Джон будет рядом.
