Джеки Коллинз - Смертельный соблазн. Манхэттен
Во время первой встречи Ким спросила о профессии ее отца. Инвестиции, сказала тогда Мэдисон. Именно так всегда говорил ей Майкл, а она даже не потрудилась выяснить, чем же на самом деле зарабатывает на жизнь ее отец. Как же наивна она была, веря каждому его слову!
Ким была права: могло случиться, что она, привыкшая выяснять все до мельчайших подробностей относительно героев своих статей и интервью, не ударила пальцем о палец, чтобы разобраться в прошлом собственной семьи?! А зачем, собственно, ей это было нужно?
Теперь она испытывала обиду, злость и растерянность.
Как она посмотрит Майклу в глаза — сейчас, когда ей известна вся правда?
А имеет ли это значение? Нет. Он — лживый негодяй, убийца, и она его ненавидит!
И все же… он по-прежнему ее отец.
Насколько помнила Мэдисон, Майкл рассказывал, что ни у него, ни у Стеллы не было полноценной семьи. Его родители погибли при пожаре, когда сам он был еще подростком, и он рос в нескольких семьях, поочередно приютивших его, причем в некоторых он подвергался побоям и унижениям. История Стеллы заключалась в том, что в шестнадцать лет она убежала из дома и с тех пор не имела с семьей никаких контактов.
Так Мэдисон и росла — в полной уверенности, что у нее нет ни дедушек с бабушками, ни двоюродных братьев и сестер, ни вообще каких бы то ни было родственников. Только Майкл и Стелла. Ее родители.
Она росла в нью-йоркской квартире, и единственной ее компанией была либо няня, либо служанка. Как только она достигла определенного возраста, ее сразу же отправили учиться в школу-интернат, а каникулы она проводила в летнем лагере. Но иногда она все же бывала дома, и эти нечастые посещения прочно запечатлелись в ее памяти. Иногда Майклу приходилось уезжать в командировки — на несколько дней или неделю. Тогда Стелла запиралась в своей спальне и целыми днями играла на рояле произведения классиков, предварительно предупредив Мэдисон, чтобы та ей не мешала.
Возвращаясь из командировок, Майкл неизменно привозил Мэдисон какой-нибудь подарок — плюшевых мишек или кукол. Когда она подросла, он стал дарить ей книги, дорогие украшения, золотые ручки — все, что только она могла пожелать. Она любила эти его отлучки, поскольку каждое возвращение отца было похоже на Рождество.
Это было одинокое детство, но поскольку Мэдисон было не с чем сравнивать, она считала его вполне нормальным. Взрослея таким образом, она привыкла довольствоваться лишь собственной компанией. Страстный книгочей, она писала лучшие в школе сочинения и очень любила учиться. А первые друзья у нее появились лишь тогда, когда она поступила в колледж. Именно там Мэдисон повстречалась с Джеми и Натали. Они заменили ей сестер, которых у нее никогда не было.
«Мне очень неприятно сознавать, что я принесла вам такие ужасные вести, — сказала ей Ким перед тем, как уйти. — Обдумайте все хорошенько. У вас наверняка возникнет еще множество вопросов, и когда вы будете готовы, я вернусь».
Мэдисон думала. Она, черт побери, только и делала, что думала обо всем этом!
«Ваш отец был наемным убийцей и работал на мафию».
«Вашему отцу предъявили обвинение в убийстве вашей матери».
«Вашу мать звали не Глория, а Бет».
Слова Ким преследовали Мэдисон, как рой разъяренных пчел, и она никак не могла отогнать их.
Она знала, почему Майкл солгал ей, сказав, что ее мать звали Глория. Он не хотел, чтобы Мэдисон, если вдруг она захочет докопаться до истины, узнала больше, чем он ей сообщил. Вряд ли Майкл считал, что она станет этим заниматься, но все же решил подстраховать себя. Майкл привык заметать следы.
Мэдисон испытывала потребность вновь поговорить с Ким, обсудить с ней все подробности этой давней истории, поскольку детектив была единственным человеком, который, судя по всему, мог ее понять. У них обеих на языке вертелись незаданные вопросы. Кто повинен в смерти Стеллы? Майкл? Неужели это действительно он пришел в квартиру и застрелил ее вместе с ее любовником?
Об этом даже подумать было страшно.
И еще одно. Должны ли они проинформировать полицейского детектива, ведущего дело о двойном убийстве, относительно того, кем на самом деле являлся Майкл? Или полиция докопается до этого сама?
Наверное, не должны. У Майкла теперь новая жизнь. Тот судебный процесс состоялся почти тридцать лет назад.
Словно чувствуя отчаяние хозяйки, Сламмер почти не отходил от нее, смотрел на нее преданным собачьим взглядом. Когда приходил Келвин, чтобы вывести пса на прогулку, Сламмер нехотя плелся за ним.
— Я приболела, — объяснила Мэдисон консьержу. — Придется вам гулять со Сламмером до тех пор, пока я не поправлюсь.
— Разумеется, мисс Кастелли, — сказал Келвин, счастливый, что может услужить.
Первое, что сделала Мэдисон, когда туман вокруг нее начал рассеиваться, был звонок Ким Флориан.
— Я хотела бы знать детали, — сказала она.
— Понимаю вас, — спокойно ответила Ким.
— Вы можете приехать ко мне?
— Да. Через час вас устроит?
Ким, как обычно, приехала минута в минуту. Войдя в квартиру, она сразу же отметила про себя, что Мэдисон выглядит, мягко говоря, не лучшим образом, и спросила:
— Вы что, не ели всю эту неделю? По-моему, с тех пор, как я вас в последний раз видела, вы похудели килограммов на пять.
— А вы бы на моем месте ели? — растерянно ответила Мэдисон. — Все, что я знала о своих родителях, оказалось ложью. Выяснилось, что я — одна на белом свете.
— Вы не одна, — спокойно поправила ее Ким.
— Может, у меня нервный срыв? — обеспокоенно проговорила Мэдисон, проводя ладонью по спутанным волосам.
— Вы нуждаетесь в поддержке, — решительно заявила Ким. — Не говоря уж о горячем душе.
— О какой поддержке вы говорите?
— Вы посещаете психоаналитика?
— Я в них не верю.
— Тут я с вами согласна, но вам необходимо с кем-нибудь поговорить.
— Вот я и разговариваю с вами, — сухо парировала Мэдисон. — По крайней мере, вы понимаете, через что я должна пройти. Никому другому объяснить это я не могу. И не собираюсь.
Ким понимающе кивнула.
— Где моя вода? — спросила она. — Комнатной температуры, помните?
— Однако вы самонадеянны, — сказала Мэдисон, с трудом выдавив из себя улыбку и протягивая гостье бутылочку минералки.
— Знаю, — ответила та, окидывая взглядом комнату. Ее глаза задержались на автоответчике, и она спросила: — Вы всегда ждете, пока на автоответчике накопится шестнадцать сообщений, прежде чем их прослушать?
— Ваше там тоже есть?
— Нет. Я ожидала, что вы сами позвоните мне, когда… будете готовы.
