Туз пик - Ана Шерри
– Ты можешь молчать, – тут же вставила София, – говорить буду я. Когда мне было пятнадцать лет, я влюбилась. – Такое неожиданное начало заставило Розу поднять взгляд на девушку. Софии удалось завоевать ее внимание, и она продолжила: – Я мечтала о нем каждый раз, когда ложилась спать, прекрасно зная, что в реальности между нами ничего не может быть. Но именно это время пробуждало во мне фантазии, и я оказывалась там, где никогда не была – рядом с тем парнем. – София задумалась и улыбнулась. Она погрузилась в воспоминания. Они были прекрасны. – Первая любовь никогда не забывается, – прошептала она, – я бы вернулась в то время и пережила это снова.
– Ты с ума сошла! – запротестовала Роза и нахмурилась. – Ты это сейчас говоришь сестре своего мужа! Не боишься, что я расскажу ему?
– Расскажи, – пожала плечами София, – но ты этого не сделаешь. Я бы не сделала, если бы ты рассказала мне, о чем мечтаешь. Или про того, кто заставляет тебя злиться и ненавидеть все вокруг. Знаешь, что заставляло меня злиться и ненавидеть?
Роза уставилась на нее большими испуганными глазами, но в то же время желала знать продолжение. Она кивнула, давая понять, чтобы София продолжила.
– Моя любовь к этому человеку. Я ненавидела всех вокруг, потому что была зла на обстоятельства. Я не могла быть с тем парнем – мои родители не позволили бы, мои друзья отказались бы от меня. Я злилась: на него, на себя, на всех, кто меня окружал. Ты переживаешь нечто подобное? Так ведь?
Роза опустила глаза, теребя пальцами тетрадку. Вот сейчас настал момент, когда появилась надежда на контакт. Девушка уже готова была говорить. Она наконец посмотрела на Софию глазами, полными слез…
Прогремел выстрел!
Сердце ушло в пятки, девушки обернулись. София вскочила с места, но Роза перехватила ее за руку. Что она сказала, София не расслышала. Отодвинув Розу, девушка бросилась к выходу. Та – за ней. Музыка стихла, воцарилась тишина, которая пугала больше любых криков.
Выскочив на улицу, София увидела черные машины, окружившие площадь. Чужие люди целились в ее мужа.
– Как вы не вовремя, – нахмурился Анхель, обращаясь к мужчинам. – Нельзя было в другой раз?
София хотела закричать, но Йон приложил к ее губам руку. Анхель ее не видел, стоял спиной.
– Молчи, гаджо, – прошептал Йон, – он знает, что делает.
Кто все эти люди? Что здесь происходит? Софию накрыла паника. Стало трудно дышать, и Йон втолкнул ее обратно в бар. Она прижалась к косяку у входа, пытаясь отдышаться, прячась, как трусиха. Ей нужно было прийти в себя, чтобы что-то предпринять. Рядом стояла Роза, София обняла ее, прижав посильнее.
Цыгане молча наблюдали за происходящим.
– Садись в машину, – приказал Анхелю один из мужчин в черной куртке, – с тобой хотят поговорить. – Он направил на цыгана пистолет.
Анхель скрыл улыбку, но поднял руки.
– А сам Лазар чего не приехал? У нас весело, попал бы на цыганский праздник. Или боится?
– Полегче в выражениях! – Мужчина сделал шаг вперед и почти коснулся дулом лба Анхеля.
– Можешь убрать оружие, – рассмеялся цыган и опустил руки. – Здесь полсотни моих людей. Если выстрелишь, то никто из вас не уйдет живым. Именно поэтому ваш хозяин не приехал сам, а подал мне такси. Почему не лимузин? Так я не поеду…
– Заткнись и садись в машину! – рявкнул мужчина. – Если не хочешь проблем.
– Проблем, видимо, хочу не я, – тут же вставил Анхель, – но мне очень льстит, что за мной приехали лично. Обойдусь без лимузина, уговорили, – он обернулся к своим людям и сказал: – Праздник продолжается! Не слышу музыки! Мы же цыгане, нас не испугать оружием! – Затем сказал мужчине уже тише: – Опусти уже пистолет, тут дети.
Поколебавшись, тот опустил пистолет и прокашлялся.
– Так лучше, – произнес Анхель, затем что-то сказал на цыганском и направился к одной из машин.
Глава 21
Анхель сел в машину, и на его голову надели мешок.
– Ну нет, чавалэ[4], это несерьезно. Я люблю смотреть в окно.
– Заткнись, – произнес грозный голос.
Спорить было бесполезно, Анхель это прекрасно знал. Александр перестраховывался, чтобы цыган не запомнил дорогу, а значит… боялся. Это польстило Анхелю, он даже улыбнулся.
Примерно через полчаса Анхеля вывели на улицу, связав руки сзади. Невозможно было определить, в какой части города они находятся. Обычно ориентироваться Анхелю помогал запах. Если бы они были близ реки, пахло бы тиной, ощущался легкий прохладный ветерок. Рядом с рыбным портом пахло бы рыбой, в лесу – свежестью. Что можно сказать о запахах, если на тебя нацепили мешок? Было душно и пыльно.
Анхель не унывал, напевал песню на цыганском, чем злил охранников. За это он пару раз ощутил холодное дуло у себя под ребрами.
– Какие вы нервные, чавалэ, – усмехнулся цыган.
Его завели в какое-то помещение, усадили на стул и сорвали с головы мешок. Анхель сощурился от резкого света, но сумел сразу различить перед собой Александра.
– О нет, только не ты, – усмехнулся Анхель. – Я надеялся, что твои ребята перепутают адрес и привезут меня на Мальдивы.
– Будут тебе Мальдивы. – Александр рассек воздух ножом, лезвие пронеслось мимо глаз Анхеля и тут же было приставлено к его горлу.
– Никогда бы не подумал, что ты замараешь свои руки моей кровью.
Лезвие больно впилось в кожу, но Анхель не мог пошевелиться: руки были связаны. Если он отпрянет назад, то упадет вместе со стулом. Что-то теплое потекло по его шее…
– А теперь ты мне скажешь, где товар! – прогремел голос Лазара, и он убрал нож.
Анхель даже выдохнул: может, есть шанс на жизнь? Ему повезет только в одном случае: если он будет убедительным.
– Товар? Это я уже слышал, но так и не понял, о каком товаре речь.
– Ублюдок, – оскалился Александр и чуть не воткнул в Анхеля нож, тот даже зажмурился, – ты прекрасно знаешь, о чем речь!
– Мне вот в голову пришел вопрос, – улыбнулся цыган. – Если ты будешь махать этим ножом передо мной, а потом воткнешь его мне в сердце, то кто скажет тебе о товаре? Так дела не решаются.
– Ты еще будешь устанавливать правила?
– У меня выбора нет, а у тебя – тем более. Информация о товаре отправится в ад вместе со мной, а тебе это не нужно, поэтому поговорим без оружия. Убери его, я начинаю нервничать. А когда я нервничаю, то обычно молчу.
Пока Александр пытался обдумать его слова, Анхель обвел взглядом
