Дикарка для Хулигана - Настя Мирная
— Мне с ним делить нечего. — отсекаю со смешком, чтобы не выдавать себя и Дикарку.
— Блядь, а с кем тогда у него кипиш был? И где Данька?
— Если бы я знал, то сказал бы. Ты не думаешь, что если Андрюха сказал, чтобы вы к ней не лезли, то он в курсе? Может, у неё парень появился, и она сейчас у него?
Подмигиваю девушке, улыбаясь, и она растягивает губы в ответ, прижимаясь по всем критическим точкам. Вдыхаю запах её волос, перебирая их кончиками пальцев.
— Да какой, на хрен, парень, Егор? — шипит Никитос напряжённо. — Не может же она его ото всех прятать. И вообще, на кой хер ей нужен был твой адрес?
— Без понятия, Никита. Блядь, Ди, харе. — хриплю, когда она ведёт языком по горлу, опять поднимая член из состояния временного покоя.
Резко замираем, задерживая дыхание, потому что рявкнул я это прямо в микрофон. Синие глаза округляются от страха. Оборачиваю руку вокруг тонкой талии и тащу к себе. Прижимаюсь губами к виску, надеясь, что Никитос не допёр, но не тут-то было.
— Ди? Ты там не один, что ли?
— Прикинь. Я вообще редко провожу ночи один.
Отличная, блядь, идея ляпнуть это при Диане, но лучше мне в голову ничего не пришло. И пусть она и без того знает об этом, но сейчас всё равно выдирается из моих рук и отлетает в другой край комнаты, прожигая взглядом у меня во лбу дыру.
— Кто такая Ди? — выбивает друг с подозрением.
Блядь, не сложно сложить два плюс два и понять, что Ди — его не ночующая дома сестра, которая вчера уехала ко мне. Сука, так и хочется сказать как есть, но вместо этого отрезаю:
— Дина. Помнишь её? — подбиваю, пробегаясь глазами по осенней улице.
Затылком ощущаю ярость Дикарки, но не рискую сейчас на неё смотреть. Если бы она заявила такое при мне, то я бы голыми руками ей шею свернул от ревности и похеру, что Дину я только что придумал. Потому что это единственное имя, начинающееся на "ди". Ну, кроме Димы, но это явно не мой вариант.
— Я всех твоих девиц помнить должен? Егор, ты точно нихрена не знаешь?
Забиваюсь кислородом и шумно выдыхаю.
— Извини, дружище. Но как Данька появится, вы сильно на неё не наезжайте.
— Какого хера ты учишь меня, как вести себя с сестрой?
Скрежещу зубами, сжимая кулаки. Мобила хрустит. Выдыхаю. Веки падают вниз.
Я должен прикрыть Дикарку, но понимаю, что лезть в их семью плохая идея. Очередная, блядь. По-моему, рядом с ней у меня мозги отшибает напрочь.
— Кое-что понимаю, Никитос. Если вы сейчас будете наезжать на неё, то она ещё больше закроется. Она единственная девчонка среди пацанов. Думаешь, ей просто с вами? Переборщите, и она пошлёт вас всех на хрен, и тогда точно ничерта не расскажет.
Друг глухо выдыхает.
— Может, ты и прав. Ладно, попробую. Если что-то узнаешь, маякнёшь?
Сука, нутро в кучу кровавых ошмётков скручивается от надежды, которая звучит в его голосе, а я опять вру.
— Ноу проблем.
Попрощавшись с другом, кладу телефон на подоконник, шумно вздыхаю и только после этого оборачиваюсь к злющей Дианке. Замираем друг напротив друга у противоположных стен. Она жмёт кулаки и, блядь, скалит зубы, как настоящая Дикарка из джунглей.
— Кто такая Дина? — шипит девушка.
— Понятия не имею.
Она подозрительно косится на меня, теряясь на секунды, а потом опять рычит:
— Дуру из меня не делай, Егор.
Пальцы сами в кулаки сворачиваются. Внутри начинает закипать котёл со злостью.
Какого хера она сейчас устраивает мне сцену ревности, если и так, блядь, знала достаточно? Секрета я из своих похождений не делал. И вообще, что за дичь? Со мной она, а не какая-то там вымышленная Дина. Первый раз я позволяю девушке спать в моей постели, а не выставляю за дверь, как только получу желаемое.
— Перестань херню нести, Диана! — рявкаю, делая несколько шагов к девушке. — Ты, блядь, прекрасно знала, какой я, но всё равно осталась. Я тебя не держал.
Она закусывает губу, пока та не белеет, отпускает и кричит:
— Вот и не держи! Отлично, Егор! Гениально, блядь!
Скрип собственных зубов перекрывает её крик. Добавляю в котёл это её "блядь", и злость начинает перетекать через край.
Срываюсь к ней и прижимаю к стене. Она упирается ладонями в грудную клетку, пытаясь оттолкнуть, но когда нихрена не выходит, вгоняет ногти в кожу.
С животным рёвом хватаю за запястья. Дёргаю руки в стороны и опускаю вниз, придавливая к стене.
— Знаешь, Ди, что происходит с теми, кто устраивает мне сцены ревности? — шиплю, не разжимая зубов. Она только гордо вскидывает голову, поджимая губы. — Они исчезают из моей жизни. Я терпеть не могу истеричек.
— Вот и не терпи! — отбивает воплем. — Я поступлю так же, как и все, кто посмел ревновать ваше высочество! Исчезну на хрен!
Дёргается всем телом, вырываясь, но я не отпускаю. Сильнее сдавливаю тонкие запястья, пока кости под моими пальцами не начинают хрустеть, а Ди не вскрикивает от боли. Сосредоточиваю размазанный взгляд на её лице и вижу переполняющие глаза слёзы.
Вгрызаюсь зубами в язык и ослабляю хватку. Лучше делать больно себе, чем ей. Упираюсь своим лбом в её и просто, сука, дышу в попытке вернуть себе утраченный пару минут назад контроль. Диана перестаёт дёргаться, замирает и притихает. Только её сорвавшееся дыхание выдаёт истинное состояние.
— Блядь, Дикарка, никуда ты не исчезнешь. Знаешь же, что не отпущу. — выдыхаю еле слышно.
— И как же ты это сделаешь? — отсекает, наращивая гонор. — Силой держать будешь?
— Диана, — хриплю, опять закрывая глаза, — успокойся сейчас. Я, сука, на грани, чтобы не сжать твоё горло. И это не просто слова. Меня разрывает от желания сделать тебе больно и попытками удержать себя в руках. Я зол. Очень. Если ты сейчас не прекратишь вести себя как ревнивая идиотка, то лучше реально
