Неспортивное поведение - Рэйчел Ван Дайкен
— Ждал весь год.
В четвертый раз объявили мяч вне игры, и Тейлор, вайд ресивер, пропустил мяч, практически позволив одному из наших ребят его перехватить.
Джекс выругался.
— Этому чуваку нужны ресиверы получше.
— Или настоящие защитники. — Я надел шлем.
Джекс фыркнул и опустил взгляд на траву.
— Хочешь провернуть один трюк?
Санчес протер руки.
— Боже, я люблю футбол.
Я заколебался.
— О каком именно трюке мы сейчас говорим?
Джекс надел шлем.
— Миллер, где, черт возьми, твоя жажда приключений?
— Джекс с кем-то трахнулся! — Санчес засмеялся себе под нос. — И мы снова выиграем чемпионат.
Джекс нахмурился, но не смог стереть глупую ухмылку со своего лица, и мы с Санчесом прыгнули на него так, словно он только что сказал, что выиграл миллиард долларов и свой собственный самолет.
Дело закрыто.
Он явно увидел обнаженную девушку.
Я ударил его по голове в шлеме своей затянутой в перчатку рукой.
— А я, было, думал, что ты вел себя как задница, потому что ни с кем не трахался.
— Нет, это просто обычное поведение Джекса перед игрой. Задница с запором. — Санчес усмехнулся. — Разыграть трюк… подожди… — Его глаза сузились. — Джекс, ты ведь говоришь не о «Вишневую колу мне»?
Лицо Джекса расплылось в ухмылке.
— Слушай, они все равно выведут нас после второй четверти, так что можем и повеселиться немного.
— Тренер! — Санчес показал пальцем на Джекса. — Ваш квотербек только что сказал слово на буку «П»!
— Бегите на поле, маленькие засранцы! — крикнул тренер.
— Мне нравится, когда он говорит нам комплименты. — Санчес усмехнулся, и все наши игроки побежали и столпились вокруг Джекса.
Он встал на колено, а мы нависли вокруг него.
— Джентльмены, давайте правильно начнем этот сезон. Большинство из вас сражаются за место в этой команде, поэтому покажите мне, на что способны, мне нужна хорошая блокировка, и будем надеяться, что Миллер все еще помнит, как бросать мяч.
Все засмеялись, а я показал ему средний палец.
— «Вишневую колу мне» на три!
Санчес выглядел так, словно был готов описаться от счастья, а я думал лишь обо всех тех ужасных вещах, которые могут со мной произойти, если этот трюк не удастся.
Опять же.
Мне нужно просто бросить мяч.
Мы заняли свои позиции.
Команды начали оскорблять друг друга:
— Джекс, я поимел твою сестру, — заорал один из защитников команды-соперника.
Хотя эта фраза предназначалась Джексу, на самом деле меня она задела больше, чем его.
Джекс начал считать.
На счет три мяч ударился о землю. Я блокировал соперника, а затем обошел его справа. Джекс бросил мне мяч и быстро побежал по полю, а Санчес блокировал для него соперников.
Как только Джекс оказался на сорока ярдах, я бросил «Деву Марию» (прим. пер.: «Дева Мария» — невероятно точный пасс, сродни чуду). Мяч летел прямо в его руки, когда он побежал в зачетную зону (прим. пер.: Зачетная зона или Конечная зона является областью подсчета очков на поле, согласно футбольным кодам, основанным на сетке. Это область между линией конца и линией ворот, ограниченная боковыми линиями. Есть две конечные зоны, каждая из которых находится на противоположной стороне поля).
Гол за «Смельчаками».
Я отсалютовал Джексу и раскланялся под аплодисменты.
Джекс и Санчес делали то же самое на другом конце поля.
Мы получили предупреждение не праздновать.
И толпа обезумела.
Сошла с ума.
На стадионе было так громко, что я не мог думать.
Раньше этого было достаточно. Фанатов, их громких криков, свиста, но в тот момент мне хотелось лишь одного — посмотреть на лицо Кинси.
Камера следовала за мной, пока я возвращался на боковую линию, меня хлопали по спине. А затем я, наконец-то, нашел ее, посмотрел в глаза и подмигнул.
Она послала мне воздушный поцелуй.
И в этот момент Джекс ударил меня по спине своим шлемом.
— Прекрати это дерьмо.
— Извини. — Но мне не было жаль.
Это год будет очень хорошим.
Как и сезон.
Я это чувствовал.
* * *
Тренер вывел нас из игры во второй четверти, так как команда Тампы так и не набрала очков. Было чертовски скучно сидеть на скамейке, когда мне хотелось лишь одного — играть, но менеджеры не хотели рисковать тем, что их лучшие игроки получат дурацкую травму во время предсезонья.
— Это отстой. — Санчес протянул мне лакричную конфету, я ее взял и надел шапку с надписью «Смельчаки».
— Это ты мне об этом говоришь!? — Я вздохнул, мои пальцы зудели от желания снова коснуться мяча.
Джекс присоединился к нам, его лицо было напряжено.
— Что случилось?
Я нахмурился, когда он хрустнул костяшками и покачал головой, словно раздумывал об убийстве.
Он качнул головой в сторону тренера.
— Андерсон очень хорошо блокирует, тренер хочет его оставить, прошла всего одна игра, а тренер говорит, что видел все, что ему нужно было увидеть.
— Это хреново, — Санчес сплюнул. — Андерсон…
Внезапно словно из ниоткуда появился Андерсон, без шлема. Он взял банку Gatorade и поднял ее, обращаясь к нам, словно что-то праздновал. Между тем, мне хотелось набить ему морду. Затем он ушел с ухмылкой на лице.
Я сжал скамью пальцами.
— Ему повезло, что я не переехал его на своей машине.
Джекс внимательно на меня посмотрел.
— Ты уже знаешь, где закопаешь его тело?
Санчес хохотнул.
— Не уверен, имеет ли это значение, но у меня есть несколько кузенов в Нью-Йорке, о которых говорят, что они в мафии. Один — флорист, так что, хоть и очень сомневаюсь в этом, но я мог бы сделать пару звонков.
— Нет, чуваки. — Я попытался остыть. — Он специально так делает… последнее, что нам нужно, это подраться с ним, чтобы выглядеть так, словно проблема — это мы. Он такой дерзкий маленький засранец. Как, черт возьми, ты позволил Кинси с ним встречаться?
— Позволил ей? — Джекс вытер лицо руками. — Я ее предупреждал, но чем больше, тем больше она его хотела. Поэтому в конечном итоге перестал обращать внимание, и когда все стало плохо, я, наконец-то, вмешался, то потребовалось несколько раз, чтобы убедить ее, что это придурок проблема, а не она.
Меня начала переполнять ярость. Я вскочил на ноги, но меня перехватили Джекс с Санчесом и потянули обратно на скамейку.
— Остынь, мужик. — Санчес похлопал меня по плечам. — Сейчас у нее есть ты, хорошо? А у него ничего нет. Не давай ему преимущество только потому, что злишься из-за того, что произошло много лет назад.
Джекс застыл рядом со мной.
Я облизал губы, это чувство вины возвращалось с удвоенной силой.
— Да,
