Запретная любовь - С. Р. Уотсон
— Пойдем. Давай сначала тебя покормим. Джордан разозлится, что я оставила ее вафли остывать.
Мы вытираемся, и Грейсон не может удержаться, чтобы не шлепнуть меня по заднице, пока я пытаюсь подтянуть свои шорты для чирлидинга. Меня так и подмывает не надевать лифчик под майку, но мои девочки слишком большие. В конечном итоге это выглядит непристойно. Грейсону бы это понравилось, но Джордан — не очень. Я уже пробовала это однажды, и она сказала мне «спасибо за пип-шоу», и расхохоталась во все горло. Грейсон проходит мимо меня, голый, в мою комнату. Сначала я думаю, что он сегодня бойкотирует одежду, пока не вижу, как он тянется к своей дорожной сумке, которая лежит на моей кровати.
Он достает пару спортивных штанов вересково-серого цвета и зеленую армейскую футболку. Я завороженно наблюдаю, как он одевается. Эта футболка облегает его фигуру как перчатка, а босые ноги чертовски сексуальны.
— Трахнуть в последний раз, детка?
Грейсон шутит, но окончательность этого стирает похоть с моего лица. Я не хочу думать о том, что это наша последняя ночь. Он осознает свою ошибку и тянется ко мне.
— Давай, детка. Пойдем что-нибудь съедим. Тебе понадобятся все твои силы. Я планирую сегодня продегустировать твое сексуальное тело, — подмигивает он.
Джордан сидит за стойкой с кофе в одной руке и листает страницы журнала «Elle» другой. Когда она видит нас, то бросает на меня испепеляющий взгляд.
— Я знала, что должна была заставить любовничка подождать здесь, пока ты не выйдешь. Я приготовила тебе клубничные вафли, а ты дала им остыть, — ноет она.
— Извини, Джо. Мы можем разогреть их в микроволновке?
Она раздраженно закатывает глаза.
— Они уже не будут прежними. Тебе следовало отложить секс до окончания завтрака.
— Кто сказал, что мы…
Она перебивает меня.
— Я слышу вас двоих. Так что даже не пытайся мне врать, — предупреждает она.
Грейсон хихикает, ставя наши блинчики и сосиски в микроволновку. Я тоже не могу удержаться от смеха.
— Ну, по крайней мере, теперь у тебя настроение лучше, — говорит она, показывая мне язык.
— Настройщик, — внятно откашливается Грейсон.
Джордан смотрит на него в замешательстве, но я понимаю. Умная задница. После того, как мы заканчиваем завтракать, я не думаю, что смогу пошевелиться. Джордан уже поела, пока все было еще горячим, поэтому сказала мне, что пошла потусоваться с девочками у Бейли. По крайней мере, она не станет объектом нашего последнего-трах-фестиваля. После того, как мы поели, я прилегла на диван, пока Грейсон убирал на кухне. Мне нравится, что наличие денег не мешает ему быть одомашненным. Мужчина готовит для меня и убирает. Он хранитель. Я пытаюсь оставаться в настоящем моменте и не думать о нашей предстоящей разлуке, но это трудно. Грейсон подходит ко мне и приподнимает мою голову, а затем садится. Он снова прижимает мою голову к себе, а затем с помощью пульта включает телевизор, пока не находит запись вчерашнего баскетбольного матча.
— Что вы делаете мистер? Баскетбол не является частью нашего трах-фестиваля.
— Трах-фестиваль, да?
Он посмеивается над моей прямолинейностью и качает головой. Ладно, мой рот работал быстрее, чем мозг, но у нас нет времени на стеснение. Я хочу проглотить этого человека, и просмотр телевизора не стоит на повестке дня.
— Скажи мне, чего ты хочешь, любовь моя.
Он смотрит на меня сверху вниз, подбадривая меня выражать свою смелость.
— Я хочу тебя. Хочу, чтобы ты трахал, обладал мной и любил меня. Просто хочу тебя.
Он секунду смотрит на меня, а затем встает.
— Тогда именно это ты получишь.
Он выключает телевизор и ведет меня в спальню.
Грейсон подключает свой телефон к моим динамикам Bluetooth и выбирает плейлист. Я наблюдаю, как он подходит к моему стулу в углу. Садится и закидывает ноги на пуфик. Затем сгибает палец, подзывая меня к себе. Он нажимает кнопку воспроизведения на своем телефоне, и комната наполняется песней Мадонны «Оправдай мою любовь». Его голодные глаза блуждают по моему телу.
— Раздевайся, — приказывает он. — Медленно.
Моя майка и шорты далеки от сексуальности, но я придаю себе всю уверенность, на которую способна. Я смотрю ему в глаза, просовываю большие пальцы в карманы шорт и спускаю их вниз. Он высвобождает член из-под своих спортивных штанов, и я ахаю. Влага скапливается между моих складочек, когда я наблюдаю, как он гладит себя. Я скидываю шорты. Подхожу к нему и оседлываю его бедра, просто чтобы ощутить под собой хоть немного его мужественности. Я снимаю майку, и на мне не остается ничего, кроме лифчика. Грейсон расстегивает крючки спереди и смотрит, как тяжело опускается моя грудь. Мои соски напряглись от его внимания. Он притягивает меня к себе и берет сосок в рот. Я приподнимаю бедра, готовая к тому, что он возьмет меня. Грейсон не заставляет меня ждать. Он входит в меня, а затем захватывает мои губы в поцелуе, таком глубоком и страстном. Он использует свои руки, чтобы задать нам темп, насаживая меня на свой член.
— Ах, Грейсон.
— Это верно, любовь моя. Почувствуй меня. Это я отдаю себя тебе. Я принадлежу тебе. Я принадлежу тебе, детка.
Медленные занятия любовью выводят меня из равновесия. Думаю, что просто погрузилась немного глубже. Мы проводим остаток дня и ночь, запоминая тела друг друга — чередуя трах и занятия любовью, пока не приходит время прощаться.
ГЛАВА 21
Я посещаю два занятия и стараюсь не высовываться. Перешептывания и тычки пальцами было легко игнорировать. Это заставило меня осознать, что студенты теперь знали, о ком идет речь, и кто спал с профессором. Нет, это невнятное обзывательство, которое действует мне на нервы. Все ученики видят во мне какую-то шлюху, которая развратничала ради хорошей оценки. Они не посвящены в ту любовь, которую мы разделяем. С их точки зрения наша связь грязна и неправильна. Слезы застилают мне глаза, но я отказываюсь позволить им пролиться. Не позволю этим незнакомцам меня сломить. Я ускоряю шаг
