Королева френдзоны (СИ) - Варвара Корсарова
Вчера, расставшись с Глебом, она зашла в квартиру в диком смятении. Захлопнула дверь и долго стояла в темной прихожей. Фира ужом вилась вокруг ног, сердито ругалась, и Тина очнулась, только когда кошка, изнемогая от нетерпения, принялась бодать мохнатой головой ее колени.
Тина прошла в комнату и небрежно бросила на диван букет Глеба. Занялась привычными и новыми делами: помыла руки, покормила кошку, вычистила кошачий лоток.
Села на диван и достала телефон.
Один пропущенный вызов от мамы. Три от Глеба. И куча сообщений от Федора.
«Тина, ты добралась домой?»
«Тина, ответь. Я беспокоюсь»
«Твои глаза на звезды не похожи. Они красивее»
«Хочу поцеловать тебя прямо сейчас»
«Не давай кошке тобой помыкать»
«Лучше помыкай мной. Сколько захочешь»
«Можно, я приду к тебе завтра? Или встретимся в кафе?»
«Уже поздно. Спокойной ночи. Мне без тебя одиноко. И я волнуюсь»
Пока Тина, затаив дыхания, читала эти лаконичные сообщения, пришло еще одно. От Глеба.
«Спокойной ночи, любимая!!!»
Тина потерла висок и быстро настучала два ответа.
Федору: «Я гуляла и теперь дома. Встретимся завтра в семь в кафе “Синяя чашка”. Спокойной ночи».
А Глебу отправила сердечко без слов.
Тяжело вздохнула, отложила телефон, обреченно поднялась с дивана и отправилась искать вазу. Налила воду и поставила цветы Глеба.
Теперь на столе красовались два роскошных букета: белые розы от Глеба и красные от Федора.
Букет Федора выигрывал по всем параметрам. Он был больше, и он был вручен необычным способом, и он будил волнующие воспоминания о том, что случилось после. И что еще могло случиться, если бы не дурацкий телефонный звонок…
Когда ее целовал Федор, она испытала все то, о чем пишут в дамских романах и о чем мечтается бессонной ночью в холодной девичьей кровати.
Оказывается, все правда, так бывает! И электрические разряды по позвоночнику, и бабочки в животе, и раскаленная лава в жилах вместо крови. И агрессивное касание твердых губ, и крепкая мужская ладонь на талии, и пряный чужой запах, от которого начинают дрожать колени и в голове случается безумие, и прекрасное ожидание катастрофы.
Когда ее поцеловал Глеб, ничего подобного не случилось. Ей было приятно, но спокойно. А еще неловко. И даже стыдно.
Это все дурацкие гормоны. Адреналин, дофамин, серотонин… еще какие-то — ины, которые отвечают за бабочек в животе и электрический ток в позвоночнике. Они же, между прочим, активно выделяются при шизофрении. Где-то она читала такое…
Только глупые подростки могут надеяться построить семейное счастье на одних гормонах.
Тине стало противно от собственного здравомыслия. Нет, не в гормонах дело! Эти дни она почти не думала о Глебе. Федор занял все ее мысли.
Он интеллигентный и остроумный. Бесцеремонный, но умеет трогательно смущаться.
Когда они разговаривают, она чувствует, что он с ней весь, без остатка, всеми органами чувств! Его зрение, слух, обоняние, мысли — все направлено на нее, Тину.
Он безумно ей интересен. Он надежен и полон сюрпризов. Он заставляет ее быть другой, меняться…
А с Глебом она останется прежней. Раньше она была весьма довольна собой. Но теперь…
«Я должна быть безумно счастлива, потому что сбылась моя мечта. Моя любовь к Глебу не осталась без ответа. Но я не чувствую себя счастливой. Завтра я скажу Федору, что нам больше не стоит встречаться. Как он отреагирует? Вряд ли он будет уничтожен. Он как-то сказал, что “его сердце не так просто оцарапать”. Разве я могу разодрать в клочья сердце мужчины? Раньше мне это никогда не удавалось. Да и предложение он наверняка сделал в шутку. Когда я дам ему от ворот поворот, он лишь усмехнется, сверкнет шалыми глазами, отмочит какую-нибудь шутку и на следующий день меня забудет. Подумаешь, не удалось очередное любовное приключение вечного скитальца! Плюнет и отправится искать следующее», убеждала себя Тина.
«…Но потом я его больше никогда не увижу, и от этого мне плохо».
Тина наклонилась и зарылась лицом в букет белых роз. Бутоны были тугие, нераскрывшиеся, как будто пластмассовые. Прохладные лепестки коснулись ее носа, но когда она вдохнула глубже, почти не уловила запаха.
Тогда она вытянула из алого букета пышную, лохматую розу, поднесла к лицу и свежий, одуряющий аромат почти оглушил ее.
На стол запрыгнула Фира, покрутилась между ваз, примерилась и принялась с аппетитом грызть колючий стебель.
Тина воткнула розу обратно в ведерко и собралась согнать кошку, но тут увидела белеющий бумажный листок. Тот самый список требований к идеальному мужчине, который они, дурачась, составили с Дианой.
Что-то привлекло ее внимание, она схватила листок и поднесла к глазам.
В списке произошли некоторые изменения. Кто-то внес туда черной пастой дополнения!
Теперь перед пунктами стояли галочки, которыми отмечают выполненное.
«Умный» — галочка. «Смелый» — галочка. «Изобретательный» — галочка. «Щедрый» — галочка и знак вопроса. «С чувством юмора» — галочка. «Уверенный в себе» — огромная галочка, обведенная в кружок! «Романтичный» — перечеркнутая галочка и знак вопроса.
Ниже появилась надпись размашистым, смелым почерком: «Шесть из семи. Утверждено!»
И подпись: «Дядя Федя — съел медведя».
Вот шустрый дядя Федя! Когда только вчера успел это все написать?
Тина покачала головой и рассмеялась, а потом всхлипнула. Аккуратно положила листок на место и отправилась спать.
Но уснуть удалось не скоро. Тина ворочалась, вздыхала, прислушивалась к дробному топоту лап и шуршанию полиэтиленового пакетика, ставшего кошачьей добычей, и думала, думала, думала…
***
Как только Тина зашла в кабинет, она сразу увидела коробку конфет. Огромная, почти в половину стола, она лежала поверх клавиатуры и выделялась ярким пятном среди серой офисной обстановки.
Коробка была перевязана синей лентой с бантиком, под лентой алела открытка-сердечко, рядом был наклеен желтый квадратик стикера с запиской:
«Тиныч, люблю тебя! Бегу на планерку, загляну позже! Целую! Твой Глебыч».
Тина взяла коробку в руки и подивилась ее весу — мечта сладкоежки, с килограмм конфет будет! Где только Глеб успел раздобыть подарок с утра пораньше!
Осторожно потрясла коробку, слушая, как перекатываются внутри конфеты, перечитала записку еще раз, и, наконец, убедилась, что объяснение с Глебом ей не приснилось.
Удовольствие прокатилось теплой волной из сердца до кончиков пальцев, но тут же сменилось смущением и тем чувством неправильности происходящего, с которым она вчера уснула.
Дверь отворилась, как от удара тараном, и стукнулась о стену. В кабинет забежала опаздывающая, но жизнерадостная Диана, пролетела несколько шагов по направлению
