Безжалостные парни (ЛП) - К. М. Станич
— Я сожалею о том, что произошло, — говорит Моника, понижая голос. — Я не уверена, поможет это или навредит ситуации, но я не забыла, что это был твой день рождения. Я ревновала, потому что Коди продолжал обещать порвать с тобой, а потом он спрыгивал… Но он забыл о твоём дне рождения, и я решила, что если он забудет, то…
Между нами воцаряется тишина. Слышен только шум ветра, когда Моника мчит нас по городу на крутых поворотах одной из самых опасных дорог Калифорнии. Я видела так много крушений на этом участке, что это даже не смешно.
— Стоило ли это того? Терять лучшую подругу из-за парня? — спрашиваю я, и Моника съёживается.
— Нет. — Она смотрит на меня, а затем приподнимает очки, чтобы я могла видеть её карие глаза. Она действительно одна из самых красивых девушек, которых я когда-либо видела. Раньше она меня пугала, но прямо сейчас я чувствую, что могу противостоять ей, как будто ничто не может меня взволновать. Я здесь, когда хочу быть в Коннектикуте. Что ещё может пойти не так? — Я скучаю по тебе, Шарлотта. Я давно собиралась написать тебе, но никак не могла придумать, что сказать. Мне жаль, не достаточно.
— Это так, но приехать сюда за мной — это уже начало. — Ещё одна пауза. Есть так много вещей, о которых нам нужно поговорить, так много вещей, которые мне нужно рассказать ей. Но вместо этого всё, что я хочу сделать, это поговорить об Адамсоне, и ребятах, и обо всём том дерьме, которое произошло. Некоторые люди, вероятно, навсегда списали бы Монику со счётов за то, что она сделала, но это не то, чего хочу я. Люди совершают ошибки. Я всё ещё верю в искупление. — Наконец-то я лишилась своей девственности.
— Серьёзно? — спрашивает Моника, ухмыляясь. — С каким из близнецов? Или и тем, и другим? Пожалуйста, скажи и с тем, и другим.
— Со Спенсером Харгроувом, — признаюсь я, поднимая свой телефон, чтобы она могла увидеть его фотографию. У меня есть только этот снимок, который я сделала на последнем собрании Кулинарного клуба, где мы с ним вместе. У меня болит сердце, когда я смотрю на это. — Разве он не симпатяжка?
— Симпатяжка? Неправда. Красивчик. Энергичный. Огонь. Что же тогда случилось с близнецами? Я думала, вы, ребята, встречаетесь?
Я чуть не давлюсь собственной слюной.
— Это сложно.
— Вы расстались? — спрашивает она и замолкает. — И когда они сказали, что ты встречаешься с ними обоими…
— Я как бы пробую открытые отношения, понимаешь? — прислоняюсь спиной к двери, ожидая увидеть её реакцию. — То есть, встречаюсь со Спенсером и обоими близнецами.
— Да? Я в некотором роде тоже в таком же положении. Встречаюсь с двумя парнями прямо сейчас, и они об этом осведомлены. Это интересно. — Ещё одна пауза. — И вообще, что ты здесь делаешь? Я имею в виду, не то чтобы я не рада тебя видеть…
— Мой отец заставил меня вернуться, — признаюсь я, вздыхая. — Я не хотела этого делать. Имею в виду, сначала, когда мы переехали, всё, чего я хотела, это вернуться домой и быть с тобой и Коди. Но потом вы, продолжали меня отшивать, читали мои сообщения и не отвечали, а потом я попала сюда и узнала о… — я замолкаю. Нет смысла говорить это вслух; мы обе знаем, что произошло. — В любом случае, мне нравится то, что происходит у меня в Адамсоне.
— Девочка, даже мне нравится то, что у тебя происходит в Адамсоне. — Она оглядывается и затем немного съёживается. — Извини, слишком рано? Это неловко, не так ли?
— Если ты переспишь с одним из этих парней, я никогда тебя не прощу, — говорю я, но в то же время я не волнуюсь. Не из-за Моники, а потому что не думаю, что Спенсер или близнецы, или даже Черч или Рейнджер поступили бы так со мной.
— Принято, — говорит Моника, и затем мы обе замолкаем и остаёмся в таком положении, пока не заезжаем на её подъездную дорожку. Её родители уже уходят, но перед уходом они быстро обнимают меня.
Именно тогда я вспоминаю, что сказал Мика о том, что Питеры задерживают выплаты по ипотеке.
— Всё в порядке? — спрашиваю я, когда Моника отмахивается от них, а затем, нахмурившись, смотрит на меня.
— Не совсем. Но мой дедушка вмешался, так что мы не потеряем дом. Кроме этого, я не знаю, что будет дальше. Бизнес моих родителей находится в дерьме. В конце концов, все в городе узнают, и у меня не останется никакой репутации, на которую можно было бы опереться.
— Есть вещи и похуже, — говорю я, думая о Дженике. О Юджине. О сумасшедшем преследователе, который называл себя Адамом. — Вы разберётесь с этим.
— Я надеюсь на это. — Моника неловко замолкает на минуту. — Не хочешь надеть купальник и просто немного расслабиться в бассейне? Я могу приготовить нам напитки.
— Звучит заманчиво, — отвечаю я ей, а затем направляюсь наверх, чтобы разобрать сумки. Может быть, я останусь ненадолго? Это должно быть лучше, чем позволить маме затащить меня в Лос-Анджелес, верно?
Тусоваться с Моникой одновременно и приятно, и странно. Я безумно скучала по ней, но, несмотря на наше общение, мы как будто начинаем всё сначала. Доверие и дружба, которые были у нас раньше, разрушены, по-настоящему разбиты вдребезги, и я всё ещё истекаю кровью от этих ран.
Хотя, в каком-то смысле, это даже хорошо. Я рассталась с Коди, поняла, что на самом деле он мне никогда особо не нравился, и теперь я здесь с дюжиной сообщений от моих, э-э, трёх новых парней?
Это чертовски странно, ребят.
Я отвечаю всем, пытаясь сдержать прилив беспричинных слёз. Это не конец света. Конечно, чертовски похоже на него, но это всего лишь пустяк. Я продолжаю говорить себе это, продолжаю пытаться смотреть на всё с хорошей стороны.
«По крайней мере, меня не повесят на дереве, верно?»
Но петли, записки, камень, мертвая птица… это слишком много. И оставить эту тайну неразгаданной — выбивает меня из колеи. Вдобавок ко всему, я беспокоюсь о своей команде. Одна неделя, когда я думала, что Спенсер мёртв, была почти невыносима для меня. Как бы я выжила,
