Между небом и раем - Кристина Лин
Но, несмотря на это, по лицу расползается улыбка, стоит только вспомнить… Как же мне было хорошо сегодня! Даже не знала, что могу испытать такое удовольствие. Чистый кайф.
Укладываюсь в постель, все еще сжимая в руке телефон.
«Что случилось с моим любимым красным диваном?» — печатаю и тут же отправляю.
Прочитано сразу.
«Не знал, что он тебе нравится», — приходит ответ.
«Шутишь? Я его просто обожала!» — смеюсь и отправляю. Ребячество? Да. Но это что-то новое в наших отношениях.
«Приму к сведению, — прилетает от Глеба, — чего еще я не знаю?»
Задумываюсь, прикусив губу. Мы говорим о всякой ерунде, когда до сих пор не обсудили самое важное. Он должен поверить, что это его ребенок. Потому, что это так и есть. Не важно, что и когда ему сказали врачи и какие диагнозы поставили. Но поднимать эту тему мне страшно. В прошлый раз ничем хорошим это обсуждение не кончилось.
«Глеб, это твой ребенок», — отправляю, зажмуриваюсь. Если он снова скажет, что это не так, то пусть катится ко всем чертям.
«Знаю, малыш», — читаю, затаив дыхание.
Знает? Как? Откуда? Что изменилось за эти пару месяцев?
«Спасибо, что сохранила его», — читаю следующее сообщение. Сердце сладко екает в груди.
Глава 41
На лекциях я не могу сосредоточиться, потому, что все время думаю о Глебе. Меня тянет к нему, хочется просто встать и пойти в нашу квартиру, где было так хорошо когда-то. Но, после его слов, тогда, в больнице, я приучила себя думать, что мужчины в моей жизни больше нет. Он бросил меня. В тот момент, когда я нуждалась в нем больше всего. Оставил, как вещь, даже не обернувшись.
Можно ли такое простить?
И дело тут не в обидах. Я хочу доверять ему, но теперь это трудно. Нет уверенности, что он не уйдет потом, когда ему снова что-то не понравится. А ведь, теперь речь не только обо мне. Из-за ребенка я не могу позволить себе еще раз ошибиться. Все время помню о маленьком человечке, который едва ощутимо начал толкать меня изнутри совсем недавно.
После нашей последней встречи с Глебом прошло три дня. Я не возвращалась в квартиру, он не настаивал. Все наше общение свелось к чату ватсапа. Он рассказал мне о своем визите к Вернеру и о том, что я научила его верить в чудеса. Даже сейчас, стоило вспомнить об этом, как губы расплываются в улыбке.
Лекция заканчивается, и мы с ребятами выходим во двор. Как всегда, Марк пестрит шутками, приобнимает меня за талию. Я не протестую. За последние недели привыкла к его знакам внимания. Иногда мелькает в голове мысль о том, как поведет себя парень, когда узнает о моей беременности. Но пока я не тороплю события, и принимаю его ненавязчивые ухаживания. Хоть и понимаю, что ничего у нас не выйдет, мне нужна эта иллюзия спокойного обычного счастья.
Когда рядом с нами неожиданно появляется Глеб, сердце пропускает удар. Вот сейчас он начнет злиться, ревновать и требовать от меня то, что я пока не готова ему дать.
— Добрый день, — говорит Глеб.
Странно, но голос спокоен, в нем нет злости. Хоть я и чувствую, как мужчину напрягает рука Марка на моей талии.
— Здравствуй, — говорит Марк, протягивая Глебу руку, и тот жмет ее.
Все разговоры разом смолкли, а я наблюдаю за своим мужчиной. Как бы не складывались обстоятельства, я всегда считала Глеба своим.
Даже тогда, когда относила документы на развод его бывшей жене. Просто тогда я еще этого не осознавала. Трудно признаваться, даже самой себе, что один лишь взгляд медовых глаз сделал меня зависимой от этого мужчины.
— Маша, можно тебя на пару минут? — обращается Глеб ко мне. Косится на руку Марка на моей талии, сжимает зубы. Но ничего не говорит.
Киваю и иду за ним. Стоило нам зайти за угол, как он притягивает меня к себе за талию и жадно впивается в губы. Его поцелуй горячей лавиной прокатывается по телу, отзываясь в каждой клеточке сладкой истомой.
— Не смог дольше терпеть, — шепчет он хрипло мне в губы, разрывая поцелуй.
— Ты обещал дать мне время, — пытаюсь протестовать, но мое тело не слушается меня. Этот мужчина давно приручил его, привязал к себе.
— Знаю, — выдыхает он. — Знаю, малыш. Прости. Не могу без тебя.
Медовые глаза смотрят на меня, но как-то по-другому. Если раньше они казались отстраненными, немного надменными, то теперь в них тонешь без шанса выплыть обратно. Как же хочется ему верить. Без сомнений, без остатка. Так, как могла раньше.
— Проводи меня домой, — прошу его, немного отстраняясь. Так трудно сопротивляться, когда он рядом. Меня все еще тянет к нему, а воспоминания о нашем последнем сексе подогревают фантазию.
— Хорошо, — кивает мужчина, берет за руку.
Возвращаюсь к друзьям, говорю, что мне нужно уйти. Подмечаю, что Марк хмурит брови, но не акцентирую на этом. Я не обещала ему ничего, и оправдываться не обязана.
Глеб следит за мной взглядом, как кот за мышью, — так, как всегда делал раньше. Только раньше он просто наблюдал, а теперь во взгляде одна эмоция сменяется другой со скоростью света. Нежелание отпускать, ревность, злость на Марка, собственничество… Я подмечаю, как между бровей пролегла глубокая складка. Но он изо всех сил старается сдерживаться.
Возвращаюсь к мужчине и провожу пальцем по складке на лбу, разглаживая ее. Глеб перехватывает мою руку, подносит к губам, нежно целует пальцы.
В его взгляде столько нежности, сколько не было за все время, пока мы жили вместе в одной квартире. Эта нежность, как живительный бальзам, она окутывает меня, забирает в кокон, отрезая от всего мира.
— Я так тебя люблю, — шепчет мужчина. Бережно касается живота. — Люблю вас обоих.
Сердце заходится в бешеной гонке, колени стали ватными. Мы знакомы не один месяц, но вот таким я Глеба не помню. Совсем. Раньше он давал мне то, что считал нужным дать. Снисходительно, с барского плеча. Тогда я от него полностью зависела. А теперь все изменилось.
— Может, вернешься в нашу квартиру? — говорит