Мы - ошибка - Ольга Тимофеева
— А Никифорова приглашала зачем? — Подает голос совесть. — Подразумевала, получается, что-то или хотела?
— Ничего я не хотела. Просто Марка я давно знаю и не волнуюсь. — Здравый смысл еще никто не отменял.
— Этот-то, чем плох? Сбежит от тебя, если будешь долго сопротивляться. — Свое веское слово вставляет либидо.
— А Марк же не сбежал.
— Как же не сбежал, если сбежал.
— Сбежал, но только после того, как соблазнил. А этот такими темпами и до соблазнения нашей девочки не дойдет. Дайте ему шанс, феминистки.
Трясу головой, возвращаясь в реальность. Все же нет. Надо узнать друг друга получше. Одноразовые акции не для меня.
Машина тормозит под моими окнами, означая только одно — конец поездки.
— Спасибо за необычный вечер. Это было неожиданно. — Я разворачиваю к нему, чтобы отстегнуть ремень и заодно попрощаться.
— Рад, что тебе понравилось.
Молчание повисает пеленой между нами.
— Пока, — я киваю и натягиваю улыбку.
Он поджимает губы, чтобы не выдать своего настоящего желания или чтобы не спугнуть меня. Он явно ждал другого.
Наклоняюсь, чтобы поцеловать его в щеку, и хоть как-то компенсировать облом. Но он перехватывает за подбородок и, развернув к себе, касается губ. Хочет сделать все мягко, но сдержать ему себя сложно и он настойчиво целует.
Надеюсь, я не буду до пенсии сравнивать все поцелуи с одним и тем же эталоном. Когда-то же это прекратится. Может, просто надо больше практиковаться.
Я запускаю руку ему в волосы и провожу по затылку. Его ладонь скользит по моей шее и ключице.
И я не могу сказать, что это неприятно, просто это по-другому. Другие руки, другие объятия, другие поцелуи. И что-то внутри разгорается. Пусть не красивыми и мощными фейерверками, а менее яркими, но приятными. Я обнимаю его за шею и притягиваю ближе к себе.
38
Марк
Я же пообещал ей развестись и я не собирался обманывать. Но она не поверила. Целовала меня, но, увидев Марину, снова не поверила.
Раз за разом пытаюсь вырваться из этого хаоса, чтобы начать жить спокойно, и не могу. Не избавившись от прошлого, не построишь нормального будущего. А мне никто не давал время разобраться с прошлым, выстраивая новую жизнь, в которой мне оставалось все меньше места. Я думал, она шутит на счет кино, но нет.
Она действительно с ним уехала и это не шутка. Она отвечала мне на поцелуй, смотрела в глаза и давала шанс, но все равно ехала с ним. Только мне показалось, что это какой-то шаг навстречу, но она строила другую жизнь, в которой мне не было места. Нет никакого будущего. Она даже себе не дает время подумать, просто вычеркивает меня, как ошибку.
Я паркуюсь напротив ее дома, чтобы дождаться ее и поговорить. Я должен объяснить ей, что было днем. Что это был спектакль не для них, а для меня. Напоминание о том, что я никогда не лишусь этого брака, даже одни мысли об этом уже списывают нули с моего счета.
Вспоминаю о чертовом брачном договоре и набираю своему юристу. Когда-то я помог этому парню решить его проблемы, за что теперь он предан мне и точно не подведет.
— Юрий, как дела?
— Марк, — он замолкает и это не означает ничего хорошего, потому что выгодные сделки он начинает с других слов.
— Не может такого быть, чтобы не было вариантов.
— Это действительно идеальный брачный договор. Вы зависимы друг от друга. И вроде бы фирма твоя, а инициатор развода выплачивает якобы небольшой процент. Но все вывернуто так, что, если вчитаться в документы, процент выплаты очень большой. Кажется, кто-то из юристов упустил это. Или намеренно, или случайно.
— Черт. — все что я могу сказать в этой ситуации. — Ты видел, на каких условиях там все заключалось?
— Видел. Марк, есть один вариант, который вижу я сейчас. Ты все равно потеряешь часть денег, но сможешь сохранить свою фирму и недвижимость. Но на это надо время.
— Сколько?
— Минимум месяц и то, если получится быстро оформить документы. И тебе нельзя даже заикаться о разводе. Лучше даже вернуться к жене.
— Это исключено.
— Если та сторона узнает, что ты задумал, то и этот вариант не выгорит.
— Я буду осторожен. — Выдыхаю и прикусываю губу. — В конце концов я играл этот спектакль целый год. Сыграю и дальше.
— Вот сколько я говорю клиентам, что расчет редко приводит к счастью. А месть и того хуже.
— Раньше никак? У меня нет времени.
— Все стоит денег. В твоем случае немаленьких. Ну и риски.
— Какие?
— Давай встретимся лучше, это не телефонный разговор. Это тебе тоже не понравится.
— Скажешь ли ты мне что-нибудь, что мне понравится?
— Выход есть, но если дело в другой женщине, тебе лучше держаться от нее подальше.
— Я понял тебя.
Отключаюсь и смотрю в темноту. Держаться подальше… Я не могу просто плюнуть на все. Я могу отказаться от чужих денег, но потерять свою фирму и систему, в которую вложил так много, нельзя. Это как ребенок, я не могу отказаться от него и отдать в чьи-то руки, чтобы его распродали и убили жизнь. Все те люди, которые работали на меня, — я давал им стабильность и возможность жить и строить планы. Это не просто деньги, от которых можно отказаться и заработать снова. Я ответственен за каждого из них, за то, что завтра у них будет чем заплатить за продукты и ипотеку.
Возле подъезда паркуется машина. Я всматриваюсь в людей на передних сидениях и, сложив руки на руле, упираюсь в них подбородком.
Она улыбается ему. Разворачивается и что-то говорит. За ребрами глухо бьется сердце. Так больно ее видеть с ним. Она наказывала меня раз за разом за то, что я сделал тогда. За то, что выбрал другую жизнь, но не нашу общую. Испортил все, что было идеальным. Как я вообще мог два этих года жить без нее? Сейчас я уже сам этого не понимаю.
Она наклоняется к нему и целует. Обнимает его шею и притягивает к себе. Мне нет там места. И я его не заслужил. Все, что я имею сейчас — только моя вина.
Моя девочка, которую сам оттолкнул. Как мог не поверить, что все было по-настоящему. Любила по-настоящему. Искренне и бескорыстно. Не
