Если бы - Оксана Фокс
Глава 30
– За вами, художники и дизайнеры, решение мировых проблем: глобальное изменение климата, перенаселение, политическое равновесие. Всё это, вам по силам. Мы безоговорочно верим в вас, наши выпускники!
Полный доцент и несколько преподавателей, удостоившихся почётной степени, покинули трибуну в аплодисментах, уступили место следующим ораторам.
– Мы создатели! Создаём новое выражение мысли! Мы настолько сильны, что способны менять не только окружение – нам под силу строить новые идеи!
– Учёба в Пратте, порой давила на мою психику. – Зал зашёлся одобрительным хохотом. – Иногда я не успевала спать и есть. Но, я выдержала испытания и стала сильнее. Я поверила в свои силы, обогатилась изнутри, научилась видеть красоту. Пратт дал мне ресурсы, орудия труда, способные менять мир. И я верю, что смогу его изменить!
Отмеченная наградой за академические достижения и плодотворную работу в качестве редактора студенческого литературного журнала, Маргарита Букреева светилась от счастья. Она покинула нарядную сцену под куполом ярко розовых драпировок.
Зал церемоний наполнился флагами десятков разных стран, из которых приехали уже бывшие ученики. Следом за остальными сокурсниками, Лина приняла из рук председателя совета попечителей Бруклинского отделения Пратт, свидетельство о получении степени магистра. Посмотрела на бумагу и… ничего не ощутила.
Диплом магистра Изящных наук уже направлялся в почтовый ящик сержанта Кроссмана... Но, что ему делать в кухонном шкафу жены полицейского?
Пожав плечами, Лина широко улыбнулась для выпускного портрета. На счёт три, подбросила квадратную шапочку с золотой кисточкой.
Ещё один отрезок позади.
Прислонившись к мраморной колонне, она наблюдала за царящей сумятицей. Прошлым вечером, без пяти минут выпускники шумно гуляли в ночном клубе. Бессонная ночь, алкоголь и разной тяжести наркотики отражались на бледных мятых лицах. В глазах, полных восторженных надежд, блестели слезы. Преподаватели и родители стояли чуть в стороне, глядели, как с гиканьем широкий круг парней и девчонок бросал под потолок хохочущего китайского юношу запутавшегося в мантии. Трещали вспышки фотографов. Несколько нарядных фигур позировали и давали интервью для студенческой газеты.
Университет задохнулся восторгом, опьянел. Он ликовал.
Крутя в пальцах свидетельство, Лина глядела сквозь блеск улыбок. Праздник только начинался: впереди пышная торжественная церемония в Театре Мэдисон-сквер-гарден, где выступит с речью президент Пратта, комиссар Департамента транспорта, секретарь жилищного хозяйства, президент Бруклинской торговой палаты и ещё много ведущих деятелей Нью-Йорка. А после, вечерний бал с полноводной рекой шампанского и живыми аккордами модных групп; братства колледжа впервые объединились идеей: они подготовили выпускникам сюрприз. Лина не собиралась на праздник: никто и не звал её, никто не ожидал её там встретить. Она числилась изгоем, не испытывая особых сожалений.
Отыграл институтский гимн. Взорвались аплодисменты. Официальная часть подошла к концу. Оставив укрытие за колонной, лавируя меж людьми, Лина пробралась к выходу: нужно вдохнуть свежий воздух!
Ещё один отрезок позади.
– Что будешь делать? – спросил Майк-Бекки, поставив острый локти в фиолетовых синяках на стол.
Лина помолчала; окинула взглядом накуренный вагон закусочной, слабо улыбнулась Хэнку у барной стойки и вздохнула:
– Не знаю. Разошлю резюме.
– А дальше? Бросишь копа?
– Нет. Конечно, нет, – она покрутила в пальцах пивной бокал. – В конце августа мы поженимся
– Неужели?
– Да. На неделе поеду с Мирандой в магазин, выбирать платье.
Майк коротко кашлянул в плечо, провёл пальцами по влажному лбу, откинув с лица остатки блёклых волос:
– Подумай ещё, Принцесса. Не торопись. Коп, совсем не то, что тебе нужно.
– Он нравился... – сглотнув острый комок, Лина выговорила, – Джулии.
– Кто нравился? Коп? – Джей оторвал голову от тарелки и, подражая материнской привычке смачно сплюнул: – Ещё чего!
– Пол заботится обо мне.
Потускневшие глаза, казались тяжёлыми для худого лица. Майк глядел очень пристально, наконец, мотнул головой:
– Мало!
– Я благодарна ему.
– Мало!
– Господи, Бекки! Мало, для чего?
– Чтобы похоронить себя. – Майк крутил в костлявых пальцах сигарету.
– Я не собираюсь хоронить себя. Ничего подобного не чувствую, – вяло отозвалась Лина, рассматривая на столе выцарапанные ножом надписи.
– А что ты чувствуешь?
– Не знаю.
– А ты попробуй узнать! Заставь себя, наконец, слышишь! – надтреснутый голос Майка задрожал как тонкая струна.
– Я… не могу. – Лина не отрывала взгляд от уродливых надписей.
– Можешь, ещё как можешь!
– Не нужно, Бекки. Не заставляй меня... Так… будет лучше.
– Кому? – адресуя вопрос в потолок, Майкл осушил бокал. Закашлявшись в кулак, он спрятал ладони в рукава растянутой кофты. Теперь он мёрз и в разгар дня под прямыми лучами солнца. Лина делала вид, что не замечает, как и стук его зубов. Бекки не нравилось, когда она видела…
– Лин, он прав. Мать хотела, чтоб ты свалила отсюдова, конкретна. Твердила всяк раз, вместе со своими гимнами, – вставил Джей с полным ртом блинчиков.
– Знаю, – она потрепала худенькое плечо. – Не получилось. Так бывает...
– Ещё не поздно, Принцесса, – проговорил Майк, рассматривая дно пустого бокала.
– Бекки, не нужно. Не усложняй. Я уже всё решила.
– Как скажешь, – Майк покорно склонил голову. – Ты уже знаешь? Объявилась тётушка. Пиявку у меня забирают…
– В Орегон. Да, знаю…
– Я сбегу! Не поеду к вонючей грымзе! Ненавижу её! Ненавижу!
– Джейсон не веди себя как ребёнок. Ты знаешь, это ненадолго. Придётся потерпеть, – безлико проговорила Лина, не уверенная ни в чём.
– Как и всем, – эхом отозвался Майк.
– А я всё равно сбегу, – угрюмо буркнул Джей, тщательно вылизывая тарелку с кленовым сиропом.
– Это лучше, чем приют. Я заберу тебя у неё, как только смогу.
– А когда сможешь? – Джей впился в лицо острым не детским взглядом.
– Когда выйду замуж. Я поговорю с Полом...
– Ты обманываешь себя, – прошелестел Майк.
– Не знаю. Но мне всё равно: я сделаю что нужно. Только ты пока не беги, ладно?
– Поглядим, – шмыгнул носом Джей.
– Ладно, лапули, у меня тоже новость. Сваливаю я! В ритме танго дефилирую в тошниловку для дармоедов, – без предисловий вставил Майк. – О чудо! Я таки встряла в социальную программу!
Через силу, Лина подняла голову, заставила себя взглянуть в багровые впадины глазниц, обрамляющие глаза. Отвечая на невысказанный вопрос, Майк едва заметно улыбнулся, словно бережно поддержал под
