Виски по-ирландски (СИ) - Левина Ксюша

- Да. Но некоторые вещи в этом мире ненормальны и должны таким быть. Ты встречаешься с женщиной, и это считают ненормальным. Ты хочешь что-то с этим сделать?

- Нет, - Пандора вдруг опустила голову.

- В чём дело? Я что-то пропустила?

- Потом, сейчас это не важно.

- Пандора?

- Не важно! - она выставила вперёд руки. Билли обеспокоенно приподнялась. - Не сейчас. Не переживай, это не наркотики. Я расскажу позже, когда мы всё решим. Я поняла тебя. Кто-то “болен” гомосексуализмом, а кто-то больными привязанностями. Ты уверена, что это стоит того, чтобы расстроить девочек?

- Нет. Нет… - Билли всхлипнула.

- И ты плачешь. Я не осуждаю. Я родного сына оставила из-за девушки и марихуаны. Прикинь? Но я одумалась. И я его предавала. А теперь вот что. Я не против всего этого, но ты должна понимать, что может так случиться, что Фел по молодости и глупости поставит себя и Тео на разные чаши весов. Их расстроит эта новость. Но это не значит, что ты должна наплевать на свою жизнь и свои чувства. Стой. Не говори, что нет чувств. Я вижу тебя, и, блин, это нормально! Никто в этом доме на самом деле не сомневался в тебе. Ты папу любила! Очень любила! Прошло время, в твоей жизни появилось другое чувство, даже не новое, а совсем другое. Всё. Нечего тут рассуждать больше. Да, я это чувство не понимаю, но говорить тебе, что ты не права, я не буду. Потому что… да. Меня тоже нельзя назвать нормальной, хоть я так и не считаю. И если это и правда твоё место, никто не имеет права тебя осуждать. Ты в этом доме не гостья, ты хозяйка, мать и подруга. Ясно?

- Ясно.

- А теперь соберись, отдохни, реши, что ты скажешь девочкам, а я ещё раз с ними поговорю. И нужно постараться, чтобы всё это не вышло за пределы дома. И Билли, это не значит, что я поняла всё, что с тобой происходит, не значит, что тебя поймут Агне и Фел, но вот что я скажу: мы и не должны понимать. Никто никому ничего не должен, вообще никто и вообще никому. Ты не виновата в том, кто ты есть, я не виновата, Тео не виноват. Агне не виновата, что злится, Фел не виновата, что злится. Мы все люди, и все мы разные. От того, что ты поступишь не так как того хотят другие, ты не станешь виновной во всех грехах, хоть тебя и обвинят. Ты так долго ходила высоко задрав нос, когда за твоей спиной шептались всякие шалавы, что должна уже привыкнуть. Брак с папой был скандалом, это тоже своего рода скандал, ну и что поделать… бывает! Сделай так, чтобы тебе было хорошо, а мы все подстроимся, у нас своя голова на плечах.

И Пандора вышла.

А Билли упала обратно на подушки, невольно улыбаясь и часто дыша.

"Я к нему неравнодушна. Потому что он меня понимает. Почему я так решила? Я. Это. Почувствовала."

Билли достала телефон и не думая стала набирать его номер, понимая, что с момента как занесла его в память - ни разу не звонила. Слышать его голос в телефонной трубке - было странно и необычно.

- Привет, - выдохнул он, в какой-то волнительной агонии, которая ощущалась через сотовую связь.

- Пандора со мной говорила...

- И что ты ей сказала?

- Что мы с тобой больный люди.

- Так и есть, мы с тобой больные люди. Именно так я это про себя и называю. И с самого начала считал тебя раковой опухолью...

- А теперь?

- Теперь мне кажется, что ты моя личная опухоль и виновата только в том, что происходит лично со мной...

- Как точно подмечено...

- Хочешь приду? Выпьем твоего мерзкого виски с молоком.

- И поговорим?

- Хочешь по-настоящему поговорить? Как... всякие парочки?

- Хочу.

- 2 -

Луи Почето служил в доме Остеров уже двадцать лет, с тех пор, как Уна Остер узнала, что скоро в доме появится ещё один ребёнок. Тогда ему представили маленьких Пандору и Тео - очаровательных детей с интересом слушавших все, что он говорит. Малыши никогда не нуждались во внимании, но ещё один человек, их собственный человек, стал особенным для детей. Они почувствовали себя детьми из «обеспеченной» семьи, у них появился гувернант. До этого дня Остеры были семьёй «среднего достатка», а теперь стали людьми совсем другого сорта. В школу за маленькими Остерами приезжал красавец Почето на маленьком старом «Форде», а уроки теперь всегда были сделаны в срок и красиво оформлены. Раньше у Тео и Пандоры были только богатый греческий дедушка и подозрительный итальянский, а теперь и про их собственную семью было что рассказать.

Луи воспитал старших детей, потом Фелису, потом Агне. Когда он был уже готов попрощаться в скором времени с родным домом, Пандора родила Боно и продлила срок службы ещё на десяток лет. Почето укоренился в доме, стал неотъемлемой его частью, как Макс или Эстель. Он флиртовал с Оливией, называл Боно «маленьким хозяином», обсуждал с Фел балет и мог бесконечно слушать истории Агне про компьютерные игры или живопись.

Сейчас в доме было неспокойно, и все страждущие стали собираться под крылом сеньора Луи.

В полдень гувернант вышел в сад, чтобы посидеть недолго на свежем воздухе с книгой. Почти сразу прибежал Боно. Потом Бьянка и Скай решили попить в холодной беседке чай, потом пришёл Лео и наткнулся на странную компанию, когда искал сына. Последним участником стал Тео - первый воспитанник, любимый, хоть и такой непохожий на свою маленькую версию, вышел во двор с широкой улыбкой. Он поежился, натянул тёплый свитер и направился к беседке.

- А не сыграть ли в «БлэкДжек»? - спросил Почето и достал колоду карт.

- Ах, обожаю эту игру! Давайте, por favor! - воскликнула Бьянка и откинула за спину упавшие на шикарный бюст локоны. Луи питал слабость к Бьянке, как и ко всему прекрасному.

- Умеешь играть? - спросил Тео у Боно.

- А то! - Боно поднял обе руки и широко улыбнулся.

Почето раздал на пятерых, а Боно подрядили помогать Скай, справляться с её картами. Девушка послушно делала то, что говорил мальчик, а он светился от собственной важности.

Почето, Лео, Тео и «хрестоматийные горничные» невозмутимо играли в «дурака», зная, что в доме рушится внутренний мир. Эстель принесла чай, Макс принёс садовый стул и наблюдал за «молодёжью» издалека. Боно перебрался к старику-садовнику на колени, и тот тепло улыбался, как будто это родной внук ковыряет его застежку на куртке, а за столом сидит его родная семья. Анна вышла во двор, села на ступеньки, прислонилась к побелённой колонне.

- Вышел! - восклицал кто-то, а остальные возникали: «Да там ещё шестерка снизу лежит!»

- А ну-ка, Скай, раздавай ты! Рука счастливая!

- А давайте сеньорита Эстель перетасует!

Сеньор Луи наблюдал за всеми и понимал, что в доме этим людям не сидится. Они пришли к нему, не хватает только его девочек. Сеньориту Агне он видел, она сидела на своём крошечном балконе с планшетом и быстро-быстро рисовала, вытирая набегающие слезы.

Сеньорита Пандора выходила с тёплой курточкой для сеньора Боно, что-то шепнула сеньору Лео, и тот улыбнулся.

Не видно хозяйки, сеньора Билли вчера ещё была такой счастливой, а утром он видел, как она идёт к себе, будто по воздуху парит, но на завтраке её не было. А сеньор Тео поглядывает на дом, на крыльцо и балконы. Луи замечает такие вещи не хуже старых сплетниц, только молчит.

Не было и красавицы Фелисы, любимицы, отрады для старика Почето. Он чувствовал, что с ней что-то не так, и скоро что-то случится. А потом хлопнула дверь.

В доме громко хлопнула дверь, завёлся мотор машины сеньориты Фелисы, зашумел под колёсами гравий, и все стихло. Из дома уехала та, с которой началась карьера Почето. Все стали вставать с мест. Боно забежал в дом. Сеньор Тео за ним, и Лео. Эстель помогла Максу подняться с кресла и прикрикнула на девчонок-горничных. Анна поторопилась следом.

Сеньор Луи Почето остался один. Собрал карты, вытер что-то похожее на слезу со щеки и достал книжку, которую собирался читать.

***