На изломе доверия (СИ) - Горовая Ольга Вадимовна

Больше того, совершенно не понимал, что самого Дмитрия так из равновесия вывело. А ему рвать и метать хотелось! Только даже с подушки голову поднять не в состоянии, твою ж налево!

— Ты Але зачем это сказал, придурок?! — прохрипел через зубы, пытаясь заглотнуть побольше воздуха. Но грудная клетка болела от самого легкого, едва заметного движения.

По барабану! Он сейчас как-то должен собраться, отцепить все эти трубки и встать… А потом до нее добраться. Возможно, ползком. Но обязан, блин! ОН ей клялся, что вернется! И…

Бл*, не дурак же, мог себе представить, как именно по Алине прокатилась вот эта вот «новость», которую Женька на него с такой радостью вывалил.

Прибить бы подушкой этого оптимиста. И Гутника с ним, походу. Стратеги, мля! В гробу он эти их должности и планы видел. У него уже свои планы на жизнь имеются! И те точно не подразумевают того, чтоб Аля к нему на могилку слезы проливать ходила…

Хотя, эти придурки, наверняка же, и тут зашифровались. Никто и не скажет ей, где он якобы «похоронен». Греб*нные одуванчики, а не СБУ! Дурдом полный!

Нет, если отключить личное и оценить ситуацию отстраненно, план был верным и хорошим. Идеальным, можно сказать. Лучший вариант, чтоб убрать «Дреда». Потому как да, учитывая все, что Романенко хотел провернуть под его именем, это прикрытие уже только вниз Диму тянет.

Но ведь он не мог это личное убрать! Оно у него, считай, впервые в жизни появилось. И хоть восстановление своего доброго имени было в его же интересах в вопросе налаживания отношений с Алей, Дима точно не планировал ее заставлять по нему тосковать и оплакивать!

Если, конечно, он сейчас себя не тешит пустыми надеждами, и она с облегчением не выдохнула, узнав, что от своей моральной дилеммы избавилась… Ни фига! Такие мысли Дима предпочитал прочь гнать. Никто ей от него свободы не даст! Пусть и не надеется даже!

Только как встать сейчас?!

— Помоги мне, — зыркнул на Женьку, едва языком ворочая.

А тот застыл, будто истукан, смотрит то на него, то за спину себе, будто не уверен, что друг с ним разговаривает.

— Дим, ты чего? Тебя еле с того света вытащили, — таки рванул к нему, заметив, видно, что Дима перекатиться пытается ближе к краю. — Тебе ключицу задело, артерию порвало. Мы тебя еле дотащили до больницы… Я этими руками тебе кровотечение останавливал, пока врачи забрали…  — Женька, этот недоумок, начал трясти своими кулаками у него перед лицом, а потом и вовсе назад на подушку откинул!

А Дима же все силы потратил на то, чтоб себя на бок перевернуть, на второй раунд не то что мощи, дыхания не было! «Восстание мертвецов», блин. Тут точно Алине ничего не доказать. Она сама его, в случае чего, одним пальцем завалит…

— Куда ты собрался, твою мать?! — ты смотри, не вытерпел и Женька. Рявкнул прям, удерживая его на месте, но, кажется, стараясь и послеоперационную рану не задеть.

— Мне к Але надо. Ты, дебил, ей на кой ляд сказал, что я откинулся?! — процедил сквозь зубы, пытаясь мир сфокусировать и заставить остановиться.

Пол с потолком сейчас крутились перед глазами, будто бешеные, тошнота накатывала.

А Женька замер, уставившись на него с таким выражением лица, будто снежного человека увидел. И точно не знает, что сказать в ответ.

—  Твою дивизию, мл*!… Я и не думал, что… — как-то ошарашено пробормотал, отпустив его руки. От шока, видимо.

— Да понял я уже, что мозги ты не врубил. У тебя с этим процессом, вообще, проблемы, — раздраженно ругнулся Дима, без сил закрыв глаза.

Может, и зря, конечно, так жестко на приятеля наехал. Но, блин! Стоило представить, что Аля его мертвым считает… и внутри все холодело!

— А я-то понять не мог, что это с ней, — как-то с досадой прикусил губу приятель, глянул на него…

О, наконец-то, чувство вины появилось во взгляде.

— Думал еще, что странная, отмороженная какая-то. Головой немного двинулась после всего… Понять не мог, почему она застыла столбом, мне полчаса пришлось ее уговаривать, пока вещи пошла забирать… Как кукла… И молчит, ни слова не говорит, только смотрит на меня так… Блин, мороз по позвоночнику и сейчас, как вспомню, — Женька передернул плечами и… отступил от него еще на шаг, да и от кровати подальше…

Ты гляди! А как его шкуры вопрос касается, так чудеса догадливости проявляет! Дима сейчас чуть в шею Женьке не вцепился, наплевав на слабость, бессилие и тошноту! Удавить хотелось за то, что через такое Алину пропустил…

Но и теплом что-то за грудиной бухнуло, отозвалось в голове! Небезразличен ей! Важен и значим!.. Теперь бы как-то из этой больницы вылезти и к ней…

— Так она в курсе, кто ты?.. — кажется, в голосе друга неодобрение прорезалось.

— Ты таки дебил, — тяжело выдохнул, припечатав Женьку своим гневом, хоть и голос пропадал через звук.

И, вот честно, теперь даже пожалел, что этикой и какими-то доводами руководствовался, легенду поддерживая. Надо было Але сказать всю правду… Насколько самому легче бы стало! Ну да ничего, сейчас поднимется и все это исправит!

Правда, пока и сам себе больше труп напоминал по ощущениям, если откровенно. Мысли роились в голове, а вот с их осуществлением… Того и гляди, точно коньки отбросит, не таким и лгуном Женька окажется.

— Мужик, слушай… — Женя, видимо, решил тут принести извинения.

— Отвали, — буркнул едва слышно.

Откинул голову на подушку, устало глаза закрыл, пытаясь отдышаться и не дать себе наизнанку вывернуться в приступе тошноты.

— Я ж не знал… Ты не говорил… О! Давай, я ее сейчас попробую достать, а?! Номера нет, но ее родители же в курсе должны быть… Скажу, что да как…

— Заткнись! — все еще бесясь от своей слабости прохрипел Дима. — Ты уже достаточно наболтался. Лучше… Расскажи, что там, как все… Ее восстановили?.. — пытаясь хоть как-то сосредоточиться и придумать план, чтоб разрулить такой залет перед Алей максимально эффективно, попросил у приятеля, не открывая глаза.

Глава 45

через неделю

— Алина? День добрый. Как дела, настроение?

— Николай Андреевич? — удивилась…

Или, наверное, должна была бы.

В голове пустота и вязкое течение мыслей. Какой-то серый «туман», заполонивший разум после того, как первое добивающее осознание пришло. Будто постоянный шум, не дающий ничего воспринимать адекватно, только не ощутимый ушами… Как ультразвук. Но при этом вполне себе реально день за днем разрушающий каждую ее клеточку своими колебаниями.

И что-то в ней таки сломалось, сделав иной, дефектной.

— Вы-то как? Как себя чувствуете? — попыталась вспомнить, как адекватные люди разговор поддерживают.

Отчаянно старалась изображать видимость нормальной. Только сомневалась, что ей действительно удавалось это.

— Да что со мной станется? Зубы обломятся, — хохотнул начальник, но ей показалось, что дышал он не так уж и легко, а словно бы через усилие ему этот смех дался. — Не первый раз, выгребу. Уже вон, выписался… — подполковник помолчал, будто в ее сторону вслушиваясь. Только его дыхание, все же тяжелое, тишину нарушало. — Ты там как? У отца твоего новый номер взял… Не особо меня теперь жалуют твои родители, да? — так хмыкнул, словно и понимал, что породило подобное отношение, но и чуть посмеивался, пытаясь оптимизма придать нелегкой ситуации.

— Они… тяжело все перенесли, — Алине было непросто слова искать. И все-таки постаралась ответить нейтрально.

Николая Андреевича тут обвинить не в чем. Да и… те, кто был виновен, уже задержаны, даже более, чем рассчитывала и надеялась. Теперь осталось добиться, чтоб суд состоялся и прошел честно, а то… Всякое бывало.

Но ей в СБУ вроде пообещали, что это дело их чести и они проследят…

Все, что считала себя должной погибшим друзьям, исполнено, ведь так? Можно выдохнуть и идти дальше, помня и скорбя. А ей хочется лечь на землю и просто лежать, рассматривая холодное осеннее небо, пока не подохнет…

 И Алей себя сейчас даже в мыслях назвать не могла сама. Трясти начинало!