Жажда тебя (СИ) - Ангелос Валерия

- Ты пожалеешь!

- Утомил, - отмахивается ректор. – Сам свалишь или вышвырнуть силой?

- Твой психопат сломал моему сыну руки, а потом жестоко избил, наносил удары его же покалеченными руками. Без жалости! Раздробил ему кости.

- Да что ты ноешь? – издевательски бросает Громов-старший. – Твой выблядок надел кастеты, которые здесь запрещены. Получил по делу, даже из исходить из гребаных правил кодекса.

- Кастеты разрешены, - ревет Шеров-старший.

- Не с такими шипами.

- Я добьюсь твоего отстранения от должности!

- Удачи.

- Ты не сможешь покончить с клубом. «Ангелы Ада» были здесь долгие столетия. Ничего не поменяется. Ни сегодня, ни завтра. Ни через сто лет!

- Я бы разрушил ваше осиное гнездо давным-давно, - холодно заявляет ректор. – Но вы держали меня на цепи расследованием по убийству на Арене. Плели всякий бред про секретные архивы. К чертям. Надоело. Я допросил каждого ушлепка. И ничего полезного не выяснил. Вы абсолютно бесполезны. И раз так, то я могу всю «Клетку» с землей сравнять. Больше нет смысла тянуть. Надо вырубать заразу.

- Да что ты такое несешь? – возмущается Шеров-старший. – Раньше ты не возражал, что твой внук трахнет ту проклятую сучку, как и требует процедура инициации. Ты сам же толкал его на вступление в клуб.

- Все течет, все меняется, - резко замечает ректор. – Выметайся.

- Я найду путь от тебя избавиться, - шипит Шеров-старший. – Посмотришь, какой сюрприз получишь в понедельник. Попечители тебя вышвырнут.

- Охрана!

Я отшатываюсь в сторону, спешу поскорее удалиться отсюда. Еле держусь на ногах. Чувствую себя точно пьяная, хотя не пила никакого алкоголя. Меня потряхивает от волнения. Холодный пот прошибает тело.

Когда же эти мерзости закончатся?

Громов-старший одобрил план «Ангелов Ада» насчет меня и Захара. Хотя чему тут удивляться? Ему наплевать. Он жаждет мести. А теперь просто понял, что игра все же слишком далеко зашла.

Я не узнаю ничего нового, если не считать информацию про то, как Шеров-старший попытается избавиться от ректора.

Голова гудит. Виски болезненно ноют. Нервно дергаю плечами, проскальзываю обратно в палату и моментально наталкиваюсь на Джокера.

- Он спит, - сразу же выпаливает Артем. – Просто спит. Не переживай. Врачи накачали его лекарствами, чтобы отдохнул. А то мой брат погнал буянить в привычном стиле.

Рассеянно киваю, направляюсь в то самое кресло, где провела несколько дней, стараюсь двигаться осторожно, не нарушить покой Захара.

Пусть восстанавливается. Пусть набирается сил.

А я точно немею изнутри. Столько мерзостей вокруг, столько гадости, что начинает мутить. Физически и морально. Больше нет воли сопротивляться безжалостной реальности. Но я понимаю, рано сдаваться.

Это разминка. Настоящая битва впереди.

Я смотрю на спящего парня и сама незаметно для себя проваливаюсь в сон. Веки закрываются против воли. Ныряю в темноту. Последнее, что успеваю уловить: на меня набрасывают теплый плед. Дальше накатывает абсолютный вакуум.

Глава 24

Мне снится звездное небо. Сверкающая россыпь ярких огней на темно-синем полотне, будто ослепительные серебряные всполохи на бархате. А потом эта картина сменяется черно-белым эскизом. Созвездия выглядят точь-в-точь как размашистые штрихи грифеля на чистом холсте. Реальные кадры сменяются нарисованными. По кругу. Мир вращается. Сознание затуманивается.

Я вдруг распахиваю глаза. Стремительно выплываю на поверхность, вырываясь из сладкого забытья. Утыкаюсь взглядом в белоснежный потолок. Поверхность здесь далеко не идеальная. Побелка потрескалась, чуть осыпалась, четко прорезались прежде скрытые символы. В скупом освещении комнаты кажется, будто я снова изучаю карту звездного неба. Или это просто игра воображения? Я же не совсем проснулась, балансирую на грани туманной фантазии.

Моргаю, морщусь, пытаюсь сбросить сонный морок.

Где я?

Тело разомлело, двигаться нет желания. Понимаю, что лежу на кровати, ощущаю под спиной жесткий матрас. Я же уснула в кресле. Кто-то накрыл меня пледом, который кстати чувствую и сейчас. Мягкий ворс чуть щекочет кожу.

Я все же решаю приподняться и осмотреться по сторонам. Но стоит дернуться, как тяжелая рука, покоящаяся на моей талии, возвращает обратно в прежнее положение, властно притягивает, буквально вбивает в мускулистое тело.

Щетинистая щека проходится по моей голой шее, утыкается в плечо.

- Захар, - бормочу я. – Когда ты успел меня уложить? И вообще, тебе удобнее отдыхать одному. Кушетка слишком узкая для двоих.

- Нормально, - тихо бросает парень. – Без тебя не спалось.

- А плед ты откуда достал?

- Не я, - шумно вдыхает аромат моих волос. – Джокер.

Память смазывается. Плохо помню, кто находился в палате, когда я вернулась. Пара медсестер, несколько врачей еще не ушли, шепотом обсуждали новые анализы. С Джокером я столкнулась на пороге. Кого-то не хватало.

- А где твоя мама? – выпаливаю, осознав пропажу.

- Черт знает, - глухо заявляет Захар.

- Ты прогнал ее?

- Я и слова ей не сказал.

- Тогда почему она ушла?

- Видно, сбежала к этому, - хриплый голос парня пронизан жгучим презрением. – К своему хахалю. К Харитонову.

- Может, Артем заставил ее уйти, - роняю задумчиво.

- Она всегда принимает решения сама.

- Захар, твоя мама явно переживала.

- Конечно, - хмыкает. – Вдруг я сдохну, и она потеряет последний шанс получить наследство. Пока я жив, мать получает проценты от научных проектов отца. Это мелочи, ей нужен совсем другой выигрыш, но и копейки жалко терять.

- Нет, я не думаю, - сглатываю. – Она любит тебя. Со стороны заметно. В глазах читается.

- Соня, ты ее совсем не знаешь.

- Но это выглядит очевидно, - говорю твердо. – Такое отношение нельзя сыграть намеренно. Твоя мама любит тебя.

- Она и отца любила, - брезгливо кривится парень. – А потом выскочила замуж за этого уебка. Все. Закроем тему. Если бы не ты, я бы сразу ее вышвырнул из этой палаты. Мать ничем не лучше деда. Одна масть.

- Ты ошибаешься, - нервно усмехаюсь. – Вряд ли твоя мама согласилась бы на инициацию клуба, которую одобрил твой дед. Для нас. Для меня. Я случайно подслушала его разговор с Шеровым.

Захар резко приподнимается, проходится тяжелым взглядом по моему лицу, хмуро сводит брови.

- Шеров?

Парень явно недоумевает, как избитый до полусмерти враг способен общаться с ректором.

- Шеров-старший, - поясняю. – Он сказал, твой дед не возражал против посвящения, поддерживал договоренности с «Ангелами», давал им гарантии. Но теперь ситуация изменилась.

Я сообщаю все подробности той беседы. Про угрозу судом, разорением. Про то, как Шеров обещал «сюрприз» для ректора в понедельник.

- Ты слушаешь? – спрашиваю под конец, ведь Захар смотрит так, будто думает о другом. – Если действительно удастся сместить ректора, то нам станет хуже. От твоего деда хотя бы понятно чего ожидать.

- Ничего хорошего, - хмыкает парень. – Но тебе не стоит переживать.

- Если «Ангелы» не имеют никакого отношения к делу «Х», то тогда вообще непонятно, кого нам искать.

- Разберемся, - уверенно заключает Захар и не сводит с меня горящего взгляда ни на секунду, вглядывается мои глаза, точно желает проникнуть в разум.

- Почему ты так странно смотришь на меня? – вопрос вырывается против воли.

- Я твой сталкер*, - мрачно произносит парень. – Это я следил за тобой несколько лет. Старался уберечь, оградить от всего плохого, но в итоге затянул в западню.

*История про Сталкера подробно показана в моем бесплатном рассказе "Одна ночь" (смотрите мой профиль автора)

Я улыбаюсь и провожу ладонью по его щеке, черчу пальцами путанные линии, прохожусь по острым скулам.

- Я знаю, - выпаливаю. – Всегда знала. Чувствовала. Признала в тебе того, кто скрывался под капюшоном толстовки, просто осознала это не сразу.