Верная (не)верная (СИ) - Грозд Евгения

Дима, явно отправился к Морфею и спал несмотря на нашу беседу.

— Можно? — Валерия испуганно и с надеждой протянула к моему сыну руки. — Я осторожно. Чуть-чуть. Пожалуйста… Разреши.

Смотрю в эти глаза, которые вмиг очистились от серых туч. Голубизна пленила доверием, и я купилась. Аккуратно, вложила свёрток в её колыбель из рук и выпустила.

— Эй, ты такой красивый, — промурлыкала девушка, осторожно прижимая моего сына к себе.

Пригладила его светлые волосики и поцеловала в лоб, упиваясь блаженством. Укол мизерной, но ревности потёк по жилам. Нервно заломила кисти рук, наблюдая за чужой женщиной, которая так ласково и нежно смотрела на моего Диму. Валерия, уловив моё беспокойство протянула живой конверт обратно мне в руки.

— Я пойду, — девушка выдохнула и утёрла лицо. Слёзы?! Снова.

— Приходи в любое время, — вдруг ляпнула я, но поняла, что не лгу. — Мы с Димой всегда тебе рады.

— Спасибо, Леночка, — Валерия вложила в эти два слова такую искреннюю благодарность, что руки, тело и душа, дрогнув, онемели. — До встречи. Я очень жду твоего звонка.

Смотрела вслед уходящей девушки и долго не могла понять, что меня беспокоит в ней. В родильном Валерия хоть и была вежливой, но немногословна, а сейчас вдруг такое участие. Хотя, не мне судить её. Она потеряла своего ребёнка и забота о ком-то, возможно, сейчас именно то, что ей необходимо, чтобы пережить утрату. Если оно, действительно, так, я не против ей помочь.

Дальнейшие три дня в больнице пролетели вихрем. Знакомство и общение с сыном постигалось через пробы и ошибки, тонну вопросов врачам и медсёстрам. Мне всё казалось, что делаю много неправильного, переживала в моменты, когда кроха громко плакал, а я перепробовав всё, не могла понять, что с ним.

— Дети иногда просто плачут, — успокаивала патронажная медсестра. — Прижмите сыночка к себе и укачивайте. Разговаривайте с ним. Он привык к Вашему теплу и голосу в утробе, а сейчас с непривычки возмущён и растерян.

— Но я так и делаю, — в отчаянии пожимала плечами, едва не плача.

— Отлично. Не сдавайтесь…

Валерия, действительно, приехала к дню выписки. Увидев, её в фойе роддома, невольно раскрыла рот, восхищаясь — элегантная, красивая, дорогое пальто и украшения. За спиной девушки возвышался огромный дитина с бульдожьей физиономией, от глаз которого душа уходила в пятки. По началу решила, что это её супруг, но после с облегчением поняла — охрана. Слава Богу! Да, такую красавицу необходимо беречь.

Диму разместили в детском кресле между мной и Валерией.

— Ты расцвела, — улыбнулась девушка. — Румянец появился. Как самочувствие?

— Неплохо, — я выдохнула, поправив сыну шапочку. — Спать только хочется. Димка на удивление упрямый и требовательный. Точно не в меня пошёл.

Я засмеялась.

— Упрямый — это хорошо, — уронила Лера и с тоской посмотрела на малыша. — Упрямцы всего в жизни добиваются.

Машина въехала в мой двор, но упёрлась носом в Газель, возле которой ожидали двое таких же амбалов.

— Я не стала мотать людей мужа до больницы, — объяснила Валерия. — Потому и спросила твой адрес заранее. Думала, пока мы с вами доберёмся, они уже всё занесут и начнут собирать.

Слушая, медленно доходила до сути происходящего, а точнее до масштаба апокалипсиса — баба Тоня и Граф! Эти двое ведь хуже церберов.

— Валерия Дмитриевна, — к девушке подошёл один из громил. — Там старуха держит квартиру на смерть. Ни даёт ничего объяснить даже. Еле убедили ментов не вызывать. Чё с ней делать-то?

— Я сама, — встряла я и поспешила к подъезду.

Долго и нудно пришлось уверять Антонину Макаровну в том, что это не мафиози, что подарки от чистого сердца и мы ничего никому не должны. Лающего Графа закрыла в ванной, едва справившись с ним.

На Валерию баба Тоня отреагировала нелестно, но девушка стойко выдержала её колкие взгляды и вежливо отвечала на резкие вопросы и ворчливое бурчание.

От обилия вещей стало неловко. Кроватка, пеленальный столик, манеж, игрушки, детская аптечка, книги по уходу, тонна одежды как для ребёнка, так и для мамы, средства по уходу. Даже коляска-конструктор со слингом.

— Боюсь комната и шкафы не вместят всё это, — промямлила смущённо, наблюдая, как двое мужчин расположились на полу моей ветхой комнатушки и принялись за монтаж детской мебели.

— Это по-началу так кажется, — улыбнулась Лера. — Сейчас разложим, уместим и всё, словно исчезнет. Хочешь помогу тебе?

— Спасибо, Лера, но я сама. И так не удобно, перед тобой, — твёрдо покачала головой.

Девушка оценивающе посмотрела на меня и покорилась. Да, Валерия хоть и активна, но не навязывается. Это мне нравится.

— Я попросила свою кухарку испечь мой любимый вишнёвый пирог, — улыбнулась девушка. — Вам непременно нужно его попробовать. Ум можно отъесть. Идёмте пить чай, пока ребята работают, а Дима пусть поспит в автокресле.

С энтузиазмом кивнула и проводила Валерию на кухню. Пирог и правда был божественный. Уплетала его за обе щеки, тогда как бабя Тоня сверлила гостью подозрительным взглядом. Валерия, видимо, поняв, что бабка Димы — не подарок, храбро терпела косые взгляды старухи.

— Ты откуда самаритянка такая выискалась? — хлюпнув горячим чаем, колыхнулась Антонина Макаровна.

— Мы рожали в одной палате, вот и познакомились, — пояснила я.

— Рожали? И где тогда твой спиногрыз? — резко фыркнула старуха.

— Баб Тонь, — шикнула я, осаждая и видя как гостья посерела в лице.

— А ну цыц, не бабкай, — не осталась в долгу Антонина Макаровна.

— Мой ребёнок, увы…

— Помёр что ли? — старуха схватилась за сердце. — Ох ты ж напасть! М-да, горемыкушка. Ну, прости, старую. Не знала ведь. Ленка непутёвая, вот и слежу, чтоб никто не обдурил да не обидел…

— Баб Тонь, — обиженно отдёрнула родственницу.

— Вот и баба Тонь. Помалкивай лучше и жуй пирог. Дитё проснётся скоро.

Валерия, наблюдая за нашей семейной перепалкой, дёрнула губами в улыбке.

Сборка мебели продлилась около часа и мужчины собрались покинуть мою скромную обитель. Правда пронырливая баба Тоня вцепилась в одного из них клешнями и до кучи попросила поправить гардину на кухне, прибить полку в её комнате и посмотреть почему форточка открывается не до конца. Мужик, поглядывая на Валерию, понуро и терпеливо выполнял сверхурочные. Выхлопывание паласов в комнате старухи, я уже решительно пресекла — бабе Тоне дай волю, так и дом не постесняется отстроить заново.

Димка проснулся и забрал моё внимание себе, а Лера, тем временем, стелила постельное бельё в кроватку, устанавливала шторки, мобиль. После помогла искупать сына, освоила вместе со мной науку по обработке пупка. Наконец чистый и накормленный младенец сладко сопел в своей новой кроватке.

— Обалдеть, уже темно, — тихо засмеялась Валерия, глянув в окно. — За заботами время летит незаметно. Я пойду. Тебе тоже нужно отдыхать.

— Да, — кивнула в ответ. — Я не знаю, как отблагодарить тебя за всё это. Ты просто чудо…

— Можно я… — девушка вдруг боязно посмотрела на меня. — Разреши навещать вас иногда.

Эта просьба слегка удивила. Да, переживать горе таким образом возможно, но это лишь зациклит её на потерянном, молчу о том, что девушка тянется к моему сыну.

— Конечно, приходи. Мы будем рады тебе, — но отказать, язык не повернулся.

За период общения с Валерией, однако, не пожалела о том, что сказала ей "да". Девушка не навязывалась, осторожно и аккуратно блюла дистанцию, не посягая на мой статус матери. Можно сказать, Лера стала родной тётей для Димы, а мне хорошим другом. Она всегда приезжала по первому моему зову и, напару с бабой Тоней, помогала решать все вопросы. Колики, режутся зубки, непонятная сыпь, походы к педиатру и оформление документов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Девушка лучезарно улыбалась малышу, общаясь с ним, когда я разрешала брать его на руки. Баловала постоянными подарками и уверяла, что для неё это пустяки и для такого симпатяги, как Димка, ей ничего не жалко.