Второстепенный (СИ) - Нельсон Ирина

- Лучше всего у меня получается договариваться, - сказала она. – Я вхожа во все дома, моя семья пользуется большим доверием.

Я, не будь дурой, сходу ничего придумывать не стала и услугу отложила на будущее.

Шрамы лорда Ирвина свело обычное свежее яйцо и масляные масочки. После того, как он легко снял корочку, в которую превратились келоидные рубцы, и неверяще потрогал гладкую кожу, в его глазах показались слезы.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Всеблагие силы… Он исчез!

Я бросила почерневшее яйцо, последнее, третье, в огонь камина и вытерла руки.

- Теперь можете смело идти к пластическому хирургу. Рубцы перестанут образовываться.

Ирвину нужно было исправить искривленный нос и линию губ. Еще оставалась легкая ассиметрия из-за смещенных мышц, делающая его похожим на человека. Сущие мелочи по сравнению с тем, что было.

- Мистер Волхов, у меня нет слов, чтобы выразить вам мою признательность! – лорд Ирвин поклонился мне в пояс. – Как я могу вас отблагодарить?

- Оговоренной платы будет вполне достаточно.

- Услуга, дар или знание, я помню, - Ирвин вновь посмотрел на себя в зеркало. Даже с кривыми губами и носом он был прекрасен. – Знаете, у меня есть записи Игрэйн, той самой ведьмы, которая наслала на род проклятье. Она была жрицей Бригитт, богини огня, друидкой и оставила после себя очень много описаний своих чар, в том числе лечебных. Для нас они бесполезны, да и у друидов тех лет они работали слабо, но вы… Думаю, вы сможете найти им наилучшее применение. Как и жизнь, записи бесценны. Я сделаю вам перевод и подарю полную копию.

- Это очень щедро! – я неприкрыто обрадовалась.

Одно дело полагаться на те немногие знания, которыми поделилась бабушка, и совсем другое – получить проверенные техники от практикующей ведьмы!

- И рабочее место в Сиде Трех Дубов, - добавил Ирвин. – Сразу по окончании учебы. Я ведь правильно вас понял, в бруиден Аунфлай вы вступать не желаете?

- Д-да.

- В таком случае у вас уже будет престижная работа и поддержка Арабор. Даже если вы не захотите вступать в мой бруиден и останетесь свободным эльтом.

В который раз убедилась в мудрости бабушки. Как она говорила, людская благодарность хорошего знахаря и защитит, и прокормит в любые времена.

Вот так вот и задумаешься, а стоит ли валить? Однако в праздник осеннего равноденствия я поняла – стоит. И побыстрее, пока не образовались новые пациенты.

Торжественный прием для Попечительского совета и родителей готовился два дня. Леди Изольда сбилась с ног, командуя учениками и профессорами. По этому случаю нас даже от уроков освободили, а наш курс в полном составе выгнали во двор, дали в руки грабли и велели причесывать траву от сих и до обеда.

Барды перемешались с филидами и разбрелись по территории. Я облюбовала себе пространство в уголке, под деревцами и принялась с неспешностью истинного интроверта собирать опавшие листья. Опыт многочисленных субботников давал о себе знать, и дело у меня шло быстрее, чем у остальных. Погодка стояла замечательная – над головой голубело чистейшее небо, рассеянный солнечный свет золотил деревья и розы на вьюне, который оплетал весь замок. За месяц чудо магической селекции окончательно прижилось и даже выпустило многочисленные мягкие усики, которыми было удобнее цепляться за выступы. Только крупные белые цветы по ночам светились теперь не холодным серебряным светом, а теплым и ярким желтым, отчего лунный вьюн переименовали в солнечный. Насколько я поняла, профессор МакКензи, которая вела трансмутацию, провела еще пару экспериментов, закрепила изменения и презентовала химеру в Службу контроля как дополнительный, весьма экологически чистый и экономичный источник света в ночное время. Если вьюрозу одобрят, то фонарные столбы человеческих городов отключат от электропитания, а бруиден Аунфлай получит патент на солнечную вьюрозу.

Вот такой вот неожиданный результат моего обморока в Комнате Испытаний.

- Привет! – вырвав из пространных мыслей, сказал мне знакомый голос.

Я перевела взгляд со стены и обнаружила перед собой Криса. Он робко мне улыбался, нервно переминался с ноги на ногу и шмыгал носом. Во взъерошенных волосах торчали листья, и даже за эмблему филида на его груди тоже зацепилась травинка. За спиной Стенли, чуть в стороне, стояла парочка из девочки и мальчика и бросала в его сторону неодобрительные взгляды. Кажется, Крис в последнее время сидел с ними за обедом.

- Привет, - удивленно поздоровалась я.

Признаться честно, про Стенли я забыла самым позорным образом. Не до него мне было. Впрочем, он тоже по мне не скучал, раз подошел только сейчас.

- Я… это… Вот! – помявшись, Крис достал из внутреннего кармана слегка помятый прямоугольный конверт и протянул его мне. – От мистера и миссис Стоун. Мама спрашивала, почему ты им не пишешь.

- А можно было? – удивилась я и взяла письмо. – Спасибо. Как у тебя дела? Теперь с друзьями проблем нет?

Увидев, что никакого неприятия его появление не вызвало, Крис расслабился и разулыбался шире.

- Всё отлично! У филидов классно. У нас гостиная такая классная: вся в старинных барельефах, гобеленах. Мебель такая большая, мягкая. И живем мы в комнатах на четыре человека. А еще у нас есть отдельная кухня, но она для девчонок. Профессор Романо с ними проводит дополнительные занятия и мальчиков совсем не пускает, а Стефани совсем-совсем о них не рассказывает! А еще помнишь девочку, Селену Старханд? С ней никто не водится, потому что она нос задирает. А еще я здорово подружился с Биллом Портером. Он очень веселый, вон он! – Крис обернулся и помахал тому самому мальчику из парочки, который смотрел на меня, как Ленин на буржуазию. Дополнительного сходства с вождем пролетариата ему придавали короткие рыжие волосы и острый подбородок.

- Уж не тот ли это самый Портер, который статую первого ученика разукрасил? – спросила я.

Крис хихикнул.

- Ага. Но он с теми парнями больше не дружит.

- Крис, насчет почты – как мне послать письмо?

- Так через привратника Ди! Отдаешь ему письмо, а он передает его Аю. Ай по вторникам и пятницам почту разносит и все адреса знает, потому что с мистером Аунфлаем часто к людям выбирается.

Ну да, сколько он ни возил нас с профессором по всяким достопримечательностям, келпи не ошибся ни разу и даже не спрашивал дорогу. Страну он, похоже, знал на уровне таксиста с двухсотлетним стажем.

- Спасибо, Крис, - я пожала руку приятелю. – Я обязательно напишу Стоунам. И ты подходи, если что.

- Ты будешь со мной дружить, даже если я филид? – удивился Крис.

- А почему я должен этого не делать? – уставилась я на него.

- Ну... Вообще-то, барды с филидами не дружат. Не принято.

- Глупости какие, - отмахнулась я. – Мы с тобой подружились гораздо раньше распределения. Так что плевать на всякие принято и не принято. Не убьют же нас за это!

- Крис! – потеряв терпение, крикнул Билл. – Нам нужно мешки отнести!

- Иду!

И довольный Крис ускакал к своим друзьям, оставив меня переваривать информацию. О почте я не имела ни малейшего понятия и как-то не задумывалась, откуда у однокурсников появлялись посылки из дома.

Мы закончили с уборкой двора, оттащили мешки с листьями в пристройку с удобрениями, поправили клумбы и, порядком измотанные, завалились в душ. Душ здесь был английский традиционный, то есть той самой температуры, чтобы намокнуть, намылиться, сполоснуться и выскочить ровно за минуту до того, как замерзнуть. Хотя каждую неделю у нас была всеобщая помывка с вполне нормальной горячей водой в той же самой душевой. Странные у них все-таки порядки.

Мы с Эдрианом поставили новый рекорд, помывшись за две минуты, и свеженькие отправились к себе. Сосед тут же взялся за строительство модели Фогруфа из камней, а я распечатала письмо.

Ничего интересного Стоуны не писали. Интересовались, как у меня дела, как учеба и друзья, и спрашивали, ждать ли меня на новогодние каникулы.