Юлия Михалина - Не дели любовь...
Тяжелое сбившееся дыхание, тихие стоны, и мелкая дрожь, растекающаяся по всему телу… Пустота. Черная, бесконечная, вязкая. Затаскивающая на самое дно. Уже не сон, но еще и не реальность. Так было всегда, когда Кира хотела проснуться, избавиться от жуткого кошмара, но так и не могла этого сделать. Когда картинки и голоса давно исчезали, оставляя вместо себя лишь тьму… И порой это было даже хуже любых, даже самых страшных кошмаров. Сплошная неизведанная безысходность…
То, из чего практически невозможно выбраться, не долетев до самого дна. Лишь когда долетаешь вниз, разбиваясь на сотни тысяч мелких осколков, разбивая свое сердце и душу, тогда можно вернуться в реальность. Полностью опустошенной и разбитой… Но все же вернуться. Просто сегодня девушка не хотела испытать такую, ставшую давно привычной, пустоту. Сегодня, словно что-то изменилось в ней, заставляя воспротивиться всеми фибрами души. И она пыталась. Честно, искренне. Остановить это, казалось, бесконечное падение, но почему-то это практически не получалось, лишь замедляя скорость, но до конца не предотвращая неизбежное. И Кира снова и снова металась со стороны в сторону. Снова содрогалась, едва ли не всхлипывая от отчаяния и безысходности…
А потом… крепкие объятия, заставившие на мгновение замереть от неверия. Очередная злая насмешка судьбы и провидения. Девушка была практически уверена в этом. Наверное, именно потому почти сразу задрожала еще сильнее, пытаясь освободиться. Она больше не хотела напрасных и пустых иллюзий. Даже во сне. Не хотела тешить себя пустыми надеждами, или тем более чьей-то жалостью. Единственное, чего хотелось, избавится от этой страшной зависимости. Растворения в другом человеке до такой степени, что еще немного и можно потерять себя.
Да, это сложно. Практически невозможно. Кира в этом уже не раз убеждалась на собственном опыте. Но она должна. Она ведь столько времени потратила на это все. Так неужели её старания напрасны? Неужели эти странные объятия, что с каждым мгновением становились все крепче и увереннее, заставят изменить своим принципам? Объятия, такие призрачные и такие обманчивые…
- Нет… нет! – сцепив зубы, вдруг прошептала девушка, сама толком не понимая, о чем просит, - я не хочу этого больше… не хочу… Лёшенька…
- Кирюш… - любимый голос, где-то у ушка. Еще одна злая шутка? Издевательство? Насмешка? Но почему именно сейчас?
- Пожалуйста… - напрягшись, тихо вздохнула, - Лёша…
- Кирюша, девочка моя… тише… - слишком реалистичная насмешка. И еще эти поглаживая по голове и щекам…
Резко дернувшись, Кира с ужасом распахнула глаза, уставившись перед собой. Вот оно то, чего она опасалась больше всего на свете. Перед ней, склонившись на уровне каких-то пары сантиметров, был Лёшка. Такой близкий и родной. Такой любимый и красивый… В предрассветных сумерках он казался по-особенному красивым. Обеспокоенный взгляд, слегка нахмуренный лоб, создающий у переносицы и в уголках глаз небольшие морщинки, что так хотелось разгладить одним движением руки… Упрямо поджатые губы, и легкая щетина, проступившая на подбородке… Весь какой-то взъерошенный и помятый. Но такой её! Боже, как же Кира его любила! Любила тогда и продолжает любить сейчас…
Не в силах контролировать свое самообладание, девушка осторожно протянула руку к лицу Алексея. Провела пальчиками по щеке, спускаясь к губам, словно пыталась убедиться, что он реален. Не сон, не иллюзия, ни видение. Лёшка рядом. И это она могла уже знать наверняка…
Вмиг вернулись все воспоминания об этой ночи, вместе с осознанием, что они опять натворили. Все объятия, поцелуи, страсть и испепеляющее желание… Все те восхитительные чувства и ощущения. Кружащие голову и мутящие рассудок. Те, которые Кира уже думала, никогда не сможет испытать.
Но сегодня все было почти как когда-то. С единственной лишь разницей, теперь вместо жены Лёшки быть вместе им мешали призрачные тайны прошлого. Нелепые недомолвки и недосказанность…
Казалось бы что в них такого? Почему бы не решить сейчас все раз и навсегда и быть вместе? Ведь Кира после этой ночи голова была поклясться, что Лёшка хочет этого не меньше её. Тогда что? Почему? Ответ прост – стена непонимания была слишком огромной. Стена, за которой ко всему прочему расположилась огромная пропасть, все время оставляющая их по разные стороны, как бы близко друг к друг они не находились. И дело даже не в гордости Киры. Скорее в непонимании, почему все сложилось именно так? Если любил, то зачем отпустил? Зачем позволил всему в один миг рухнуть? Именно тогда, когда после всего пережитого, казалось, оставалось не так много до счастливого финала? Почему не искал, в конце концов? А заявил о себе лишь после случайной встречи? Слишком много вопросов, ответов на которые Кира пока так и не услышала. Зато неоднократно слышала свою обиду, что горькими отголосками отзывалась внутри. И это было едва ли не самой большой её проблемой…
Но жалела ли теперь она о случившемся? Нет. Кира давно разучилась о чем-либо жалеть. Наверное с того самого момента, когда нарушила свой принцип не спать с женатыми мужчинами. После краха своих юношеских иллюзий жалеть о чем-то еще было бы, по крайней мере, глупо. Да и разве можно жалеть о том, чего действительно хотела? Волшебная ночь с любимым мужчиной. Разве может быть что-то лучше? Потому не могла жалеть. Не хотела. Равносильно, как и не хотела, чтобы её жалел Лёшка. А ведь это непременно будет. Не сейчас, так на утро. Завтра. Через день. Неделю. Неважно. Уже сейчас Кира могла это увидеть в бездонных серых глазах любимого мужчины. Да, он беспокоился сейчас о ней, но все же… Это беспокойство было смешано с сожалениями. И неважно из-за этой ночи, или из-за прошлого в целом...
- Милая моя, это всего лишь сон… - перехватив руку Киры, Лёша стал покрывать её ладонь рваными поцелуями, - все будет хорошо. Слышишь? Все будет хорошо.
Кого он этим пытался убедить, Кира толком определить не могла. Но то, что его слова звучали со скрытым смыслом и надеждой на будущее, это бесспорно.
- Я знаю… - слабо улыбнувшись, выдохнула, наконец, Кира. И высвободив руку, снова провела по щеке любимого, отметив, скорее для самой себя, – ты здесь… и ты настоящий…
- Да, солнышко, я здесь, - повторил следом Лёшка, - и я больше не уйду. Слышишь?
- Поцелуй меня… - тихо попросила Кира, вместо ответа. И прежде чем мужчина успел хоть как-то отреагировать, потянулась к нему, осторожно соприкоснувшись устами.
Легкий и осторожный поцелуй. Почти невинный. Особенно после сумасшедшей и прожигающей страсти. Но поцелуй, в котором вместилась вся нежность и любовь к этому мужчине, которую Кира когда-либо испытывала. Все самые светлые и теплые чувства. Поцелуй, значащий гораздо больше, чем сотни даже самых горячих и страстных ночей, но с чужими мужчинами… Со сладостным пьянящим вкусом его губ, и соленым привкусом горечи от недавнишних слез Киры…
