Дейл Уилмер - Выбор Роксаны Пауэлл
— Сторож Теба пытался криком остановить их, но безуспешно. Теперь у меня закралось сомнение, были ли это ваши друзья.
Прежде, чем мы смогли обсудить эту мысль, раздался вежливый стук в дверь со стороны столовой. Обернувшись, мы увидели стоявшую там женщину. Это была молодая милая малайка в зеленом саронге,[1] шелковые складки которого укрывали ее от груди до лодыжек. Алая орхидея украшала ее темные прямые волосы, собранные сзади в пучок. Теперь я наверняка знала одно: у Керка не было жены.
— Слушаю тебя, Сити, — сказал Керк.
— Че Муда на кухне и хочет говорить с вами, туан,[2] — произнесла Сити.
У нее был тонкий голосок, соответствующий ее хрупкому телосложению, а ее английский содержал приятные чужеземные интонации.
— Сейчас приду. Кстати, Сити, у нас гости. Позаботься об обеде еще на четверых и приготовь свободные спальни. — Керк повернулся к нам:
— Вы можете занять спальни на первом этаже, а ваши друзья — наверху.
— Хорошо, господин, я позабочусь об этом, — проговорила Сити.
Ее приподнятая верхняя губка постоянно обнажала зубы в непреднамеренной полуулыбке. Эта милая заячья улыбка и полноватая нижняя часть смуглого лица придавали ей экзотический вид симпатичного бурундучка. Она вышла на кухню тем же путем, что и пришла. Ее плавные движения, в которых чувствовались ритм и изящество, восхитили меня как актрису.
— Надеюсь, вы меня извините. Че Муда — мой новый управляющий, и ему, как видно, требуется небольшая встряска. Я скоро вернусь. Если зазвонит телефон, пожалуйста, ответьте. И угощайтесь без стеснения. — Он кивнул в сторону напитков и вышел вслед за Сити.
Когда мы остались вдвоем, Дэн подошел и уселся на подлокотник моего кресла.
— Все идет прекрасно, — заявил он. — Только перестань ежеминутно доставать старину Керка.
— Ничего не могу поделать с собой, Дэн. Есть в нем что-то такое… Эти бровищи! Брр!
— Но я же не прошу тебя спать с ним. Смотри на что-нибудь другое. Не забывай, что значит для нас эта сделка, особенно для тебя.
Нужды в подобных напоминаниях не было. Шесть тысяч миль проделывают не для того, чтобы все потерять. Наоборот, я лелеяла надежду, что, может быть, мне повезет и полученный здесь толчок поможет моей карьере перевалить через бугор. Я слонялась по Голливуду в течение долгих тяжелых восьми лет, поджидая подходящий момент, временами бросаясь то на одно, то на другое, продвигаясь вперед, но не настолько быстро, чтобы это можно было брать в расчет. Так, может быть, на этот раз…
Вот такие мысли вертелись у меня в голове. Настолько обычные для тысяч других, питающих надежды, везунчиков и неудачников, что Дэн мог их читать.
— Это большой шанс, — сказал он. — Если вернемся с чем-то оригинальным в этом видовом фильме, таким, что невозможно будет не использовать для полнометражной картины, ты попадешь в струю. И тогда тебя не сможет остановить ничто, Рокси.
— О Дэн, ты в самом деле веришь в это?
— Конечно. Ты же знаешь, как высоко котируешься в паре со мной. Тебе нужен всего лишь один хороший прорыв — и ты их сразишь.
— Студия не послала бы нас в такую даль и не тратила бы такие деньги, если бы они не думали… не верили в меня, правда?
— Абсолютно верно. Они только и ждут, чтобы им показали что-нибудь стоящее.
— Я покажу! Подожди, и ты сам увидишь.
Дэн был коммерсантом, это было у него в крови и составляло его жизнь. Но в данный момент я воспринимала его инъекцию энтузиазма с благодарностью. Почему, собственно, ему и не оказаться правым? Ведь загоралась же искра удачи для некоторых, даже для актеров по контракту, обивавших пороги съемочных площадок по многу лет. Она может зажечься еще. Почему может? Она зажжется обязательно, и заставляю ее сделать это я! С такими мыслями настоящее не казалось мне столь уж мрачным. Партизаны, накаленная атмосфера плантации и даже враждебная фигура Луэлина Керка уменьшились до размеров ничего не значащих мелких раздражителей, которые легко отмести в сторону.
Я потрепала Дэна по ноге.
— А ты приятный парнишка.
— Скажешь мне об этом сегодня ночью, — ответил он, — сжимая мою руку. — А как тебе понравилась предусмотрительность Керка? Готов поспорить, что наши спальни рядышком.
— И это ты считаешь предусмотрительностью? Знаешь, я начинаю уставать от споров с тобой. Дэн наклонился и легонько поцеловал меня.
— Выпьешь, чтобы устать еще больше? — Он поднялся, чтобы приготовить мне напиток. — Кстати, что скажешь о вкусе Керка? Эта Сити — прелестная домашняя кошечка.
И снова по непонятной для меня причине я почувствовала внутреннюю потребность защитить хозяина дома или, по крайней мере, воздержаться от его осуждения. Не было приятным для меня и одобрение Дэном миниатюрной малайки, хотя это было совсем нелогично, так как Дэн обладал здоровой способностью одобрения всех хорошеньких женщин.
— А ты не думаешь, что это личное дело мистера Керка?
— Я бы сказал, неплохое дело. Ревнуешь? Не стоит, она не в моем вкусе. Мне нравятся женщины… — он сделал вид, что рассматривает меня внимательно, ростом пять с половиной футов, с волосами золотистого цвета, зелеными глазами, довольно-таки полными губами и… О, я бы мог продолжать бесконечно, но, пожалуй, рискую схлопотать по физиономии.
Слушая эту лесть, я не сдержала улыбки, но больше себе позволить не могла.
— Я думаю, не стоит обвинять столь занятого мужчину за то, что он держит в доме симпатичную экономку.
— А кто обвиняет? — возразил Дэн, вернувшийся со стаканом виски с содовой для меня. — Между нами говоря, Рокси, у старины Керка, думаю, действительно есть кое-какие проблемы, но я серьезно сомневаюсь в том, что дела здесь настолько плохи, как он пытается нам…
Я принимала из его руки стакан, когда в тишине сумерек неожиданно раздались резкие звуки. Рука моя дрогнула, стакан упал на пол, виски пролилось, но никто из нас не обратил на это внимания.
— Рокси, ты слышишь? — без всякой надобности спросил Дэн.
— Да, — прошептала я. — Даю сто из ста, что это ружейные выстрелы и доносятся они со стороны ворот.
Глава 3
Стрельба прекратилась так же неожиданно, как и началась. Мгновения спустя в наружную дверь эхом раздался бешеный стук. Мы с Дэном колебались, пока не узнали голос Хуссейна, умолявшего пустить его в дом. Я совсем забыла о нем, оставшемся в джипе! Дэн осторожно открыл дверь, и Хуссейн юркнул внутрь. Его глаза за очками в роговой оправе были широко открыты от страха.
— Бандиты! — выдохнул он. — Нас всех убьют!.. Я подошла к окну, посмотрела во двор, и, хотя ничего плохого там не увидела, в воображении пронеслись страшные картины. Дэн ругался, возясь с «бреном»: