Барбара Делински - Близкая женщина
Он словно расставлял галочки в воображаемом списке. Причем собственная жена была в нем явно не на первом месте.
– Уже пригласила, – тихо ответила она.
Воистину у нее было ангельское терпение.
– А как насчет благотворительного бала в институте?
– Они нас ждут.
– Хорошо. Можешь позвонить Фино и спросить, готов ли мой костюм. Если да, пусть Маркус его заберет.
Они стали спускаться по лестнице. Блейк убрал руку с ее талии. Ладонь Даники заскользила по перилам из красного дерева.
– А Берт Хэммер ничего не говорил насчет твоего участия в художественном совете? – поинтересовался он.
– Это в институте?
– Ну да. Им ведь нужны новые люди. Тебе это интересно?
– Конечно. Я люблю искусство, ты же знаешь.
– Боюсь, искусством там и не пахнет. – Блейк снисходительно покашлял в кулак. – Сплошные заседания. Нужно отбирать самых достойных жителей Бостона… Если ты вращаешься в высших кругах, все то и дело спрашивают твоего совета.
По лицу Даники пробежала легкая улыбка.
– Я не возражаю, – сказала она. – Так замечательно ощущать, что ты кому-то нужна. Я знаю по крайней мере трех женщин, которые готовы отдать все что угодно, лишь бы войти в состав этого совета. Две из них вполне достойные кандидатуры.
– А третья?
– Мэрион Уайт?
– Ну да, – кивнул он и закашлялся, стараясь скрыть усмешку, – конечно, ты права.
Они спустились на первый этаж. Там их дожидался Маркус.
– Вещи лежат в спальне. Когда все будет готово, дайте мне знать, – распорядился Блейк. – Я буду в библиотеке.
Маркус кивнул и поднялся наверх. Блейк торопливо направился в библиотеку, и Даника осталась в одиночестве перед входной дверью. Поколебавшись секунду, она было двинулась за мужем, но, услышав, что Блейк разговаривает по телефону, передумала и отправилась к себе.
Ей было больно оттого, что он звонил в офис, хотя не прошло и двух часов, как он уже созванивался с ними. И это вместо того, чтобы побыть с женой перед расставанием. Он уезжает на целых три дня и, конечно, будет звонить ей. Может, раз. Может, два… В офис же он будет названивать гораздо чаще. Ей было бы гораздо легче, если бы она могла убедить себя в том, что он «горит» на работе. Но Блейк был здоров, как бык, и не был похож на человека, сжигающего себя в трудах праведных. Напротив, он был абсолютно спокоен и доволен жизнью. Если у него дел по горло, то это потому, что он сам так хотел… Может быть, именно это было для нее больнее всего. Он сам так захотел.
Услышав шум в холле, Даника выглянула туда и увидела, что Маркус с вещами вышел на улицу, и направилась к автомобилю. В ту же минуту из библиотеки показался Блейк. Поставив на пол «дипломат», он открыл стенной шкаф и надел плащ, потом повернулся к подошедшей Данике.
– Веди себя хорошо, – улыбаясь, сказал он жене, наклонился и чмокнул ее в щеку.
В эту секунду ей захотелось броситься к нему на шею, удержать его дома… Увы, это было бесполезно. Так же, как и ее отец, Блейк был напрочь лишен какой бы то ни было сентиментальности. Они были очень похожи друг на друга – эти два мужчины.
– Я буду вести себя хорошо, – серьезно пообещала она. – Во всяком случае, постараюсь.
Она проводила Блейка до дверей. Он прошагал по мощеной дорожке и уселся на заднее сиденье «Мерседеса». Все происходящее было так хорошо ей знакомо. Впрочем, с годами ее чувства несколько изменились. Она грустила вовсе не потому, что Блейк уезжал: его часто не бывало дома, и причина была совершенно в другом. Быть может, она тосковала оттого, что привыкла к счастью, привыкла к любви и воспринимала эти чудесные дары жизни как обыденность.
Маркус обогнул автомобиль сзади, а Блейк еще раз взглянул на нее и улыбнулся. Она помахала мужу рукой, но тот уже отвернулся от нее. «Наверное, уже открыл свой «дипломат», – с тоской подумала она.
Как только машина тронется, Блейк и думать о ней забудет. Она знала, что не ошибается.
– А, миссис Линдсей! Миссис Маршалл уже здесь. Прошу вас сюда…
– Спасибо, Джулз, – едва слышно произнесла Даника и, сбросив длинную шубу из чернобурки, направилась следом за метрдотелем.
Когда они подошли к угловому столику, который в «Ритце» всегда оставляли за ней, Даника воскликнула:
– Мама! – Взгляд женщины, сидевшей за столиком, вспыхнул, и Даника прижалась щекой к ее щеке. – Прости, что заставила тебя ждать.
– Ничего, дорогая, я сама пришла пару минут назад. Как поживаешь? Выглядишь ты замечательно. У тебя порозовели щеки! – Миссис Маршалл нахмурилась. – Ты что, пришла сюда пешком?
– Конечно. Напрямик через городской парк. Не брать же для этого машину! Кроме того, я обожаю ходить пешком.
Элинор Маршалл неодобрительно покачала головой.
– Даника, Маркусу платят за то, чтобы он возил тебя, куда надо. Не говоря уж о том, что городской парк не самое безопасное место.
Она повернулась к официанту, чтобы сделать заказ.
– Со мной все в порядке, мама. Жива и невредима. Ты тоже замечательно выглядишь. У тебя, что, новые серьги?
– Это подарок от семьи, с которой мы были в прошлом году в Бразилии. Они с топазами. Ничего особенного. Но мне приятно, что ты их заметила.
– Еще бы. Они тебе очень идут.
У Элинор всегда был прекрасный вкус. Этого у нее не отнять. Ее нельзя было назвать красавицей, но она умела подать себя. В свои пятьдесят два года она была весьма привлекательной дамой. Впрочем, мужчины обращали на нее внимание, только когда она была с мужем.
– Отец считает, что такие подарки принимать прилично? – поинтересовалась дочь.
– Он полагает, что да, – спокойно ответила Элинор. – Ему виднее.
Даника удивилась про себя, но ничего не сказала. Не слишком часто ее мать находила возможность позавтракать вместе с дочерью, и Данике не хотелось омрачать эту встречу. Ее родители были очень занятыми людьми. Их было почти невозможно застать дома. Они все время были в разъездах.
– Я рада, что ты пришла. Это просто замечательно. Не все же по телефону общаться… – сказала Даника. Как ни странно, мать не стала возражать. – Как отец? Он, кажется, собирался в Ванкувер?
– Он уехал вчера утром. Я позвонила тебе незадолго до этого. Он сам узнал о поездке в последнюю минуту. Нужно было подменить заболевшего члена комитета. Но он просил передать, что любит тебя. Перед отъездом я сказала ему, что мы собираемся встретиться.
– Ты не захотела ехать вместе с ним?
– Я предпочла остаться дома, – с невинной улыбкой произнесла мать. – Должно быть, сказывается возраст. Когда твой отец в отъезде, я отдыхаю. Время от времени мне необходима тишина и покой…
Данике это показалось очень странным. Они с матерью совершенно по-разному смотрели на мир. То, что одна называла тишиной и покоем, другую просто пугало.
