Джорджия Боковен - Обещай мне
В тот момент Диана заметила поднимавшегося по лестнице мужчину в голубой форменной куртке с большой коробкой под мышкой. Он тяжело дышал и выглядел утомленным.
– Это вы заказывали пиццу? – обратился он к Эми.
– Да, подождите, я вынесу вам деньги.
– Я заплачу, – остановила сестру Диана. Она достала из бумажника двадцать долларов и протянула посыльному. – Сдачи не надо.
– Здесь сказано двадцать один доллар восемьдесят центов, – сказал пожилой посыльный, протягивая чек.
– Что это ты заказывала? – слегка удивилась такой сумме Диана.
– Уже не помню, – беспечно махнула рукой Эми.
Диана достала еще десять долларов. Старик сначала отправил в карман деньги и уже после этого открыл коробку, извлек упаковку с пиццей и протянул ее Эми. Проделав всю процедуру, он собрался уходить.
– А как насчет сдачи? – напомнила Диана. Старик озадаченно посмотрел на нее.
– Ну да ладно, – смирилась она, махнув рукой.
– Ах, какие мы щедрые! – не могла не съязвить Эми, когда посыльный отошел достаточно далеко.
– А ты думаешь, легко в его годы разносить пиццу, чтобы заработать на жизнь?
Диана прошла в квартиру вслед за сестрой. Ей показалось, что она попала в чужой дом. Спущенные жалюзи и задернутые шторы до неузнаваемости изменили привычную обстановку. Розовато-лиловые и зеленые тона разом померкли, как-то поскучнели, отчего все вокруг приобрело мрачный и унылый вид. Проходя гостиную, Диана включила свет, но это мало что изменило. Казалось, та живая искра, что горела в Эми и служила источником тепла и домашнего уюта, бесследно угасла. Помрачневшая хозяйка больше не излучала живительной силы, придававшей окружающим предметам неповторимое очарование, отчего огромная уютная тахта и расписные столики утратили свой колорит и смотрелись скучно и старомодно.
Прежде Диана чувствовала себя у Эми уютнее и свободнее, чем в собственном доме. Когда они со Стюартом решили съехаться, то по общей договоренности со скрупулезной точностью поделили все обязанности и финансовые затраты, связанные с их будущей совместной жизнью. Заботы о покупке квартиры, оплата ее содержания и коммунальные расходы отошли к Диане, а всеми остальными вопросами, включая меблировку, занимался Стюарт. Он обставлял квартиру исключительно на свой вкус, с особой придирчивостью подбирая каждый предмет. Стюарт признавал только кожу, хрусталь, редкие породы дерева. Безумная роскошь по баснословным ценам. В итоге получился не дом, а музей или рекламная выставка шикарного интерьера.
Жилище Эми представляло разительный контраст холодному музейному однообразию обставленных Стюартом апартаментов. Собранные в ее квартире предметы представляли причудливую смесь времен и стилей. Она подбирала понравившиеся вещи на распродажах, аукционах или приобретала их по объявлению. Все эти находки – от кухонного гарнитура 50-х годов до каминных часов в стиле рококо, принадлежавших в свое время еще их бабушке, – каким-то невообразимым образом уживались друг с другом.
Эти уникальные часы являлись семейной реликвией и переходили по наследству. Считалось, что они были подарены кому-то из их рода самой Екатериной Великой и стоили целое состояние. Мать Дианы не сомневалась, что законной наследницей их являлась только Диана. Для Эми значение часов не определялось их фактической стоимостью. Она очень гордилась, что именно ее бабушка выбрала хранительницей фамильной реликвии. Бабушка Мэри была единственным, кроме Дианы, человеком в многочисленной семье Боэм, кто принимал и любил Эми без всяких оговорок, какой она есть.
– В холодильнике есть лимонад, – заметила Эми, когда они вошли в кухню. – А хочешь, там внизу стоит пиво.
– Для чего тебе… – начала Диана и тут же прикусила язык, но было уже поздно: Эми насторожилась.
Когда сестра вышла из клиники, Диана обещала, что не будет досаждать ей расспросами и не станет обсуждать ее поведение. Диана с трудом сдерживалась, когда Эми отправлялась в компании, где алкоголь и наркотики были так же привычны, как кола и чипсы. Ей всегда удавалось удержаться от замечания, и вот она все же проговорилась.
– Для чего тебе пиво, ты это хотела спросить? – в голосе Эми слышался вызов.
– Извини, – поспешно проговорила Диана, – это вырвалось случайно…
– Очко в твою пользу, что честно призналась. – Эми полезла в шкаф и достала тарелки.
– А сколько очков ты мне дашь за все те случаи, когда я молчала в прошлом?
– А какая награда ждет меня за то, что порой готова была убить ради глотка спиртного, но удержалась? – вопросом на вопрос ответила Эми.
– Удержалась от чего – выпивки или убийства? – с ехидцей поинтересовалась Диана.
– Будь уверена, основания находились и для одного, и для другого, – ответила Эми, бросив на Диану многозначительный взгляд. Она развернула упаковку и заглянула внутрь. Несколько секунд Эми в недоумении взирала на содержимое коробки, но наконец улыбнулась. – Вот это да!
– Что там? – заинтересовалась Диана.
– Это надо видеть, – ответила Эми, отступая. Диана заглянула в коробку. Ее глазам предстало необычное зрелище: совершенно пустая лепешка, и только в углу в бесформенную груду смешались сыр, перец, маслины, грибы и остальные компоненты несчастной пиццы.
– Это что, какой-то новый сорт? – только и могла сказать она.
– Да, что-то в этом роде.
Диана не сразу сообразила, в чем было дело, но потом с досадой охнула:
– Нам стоило сразу догадаться, что нас ждет. Ты видела, как он ее нес?
Эми выудила маслину, с которой, как лохмотья, свисали сырные стружки, и, закинув голову, отправила все в рот.
– Фу! – брезгливо поморщилась Диана. – Как ты можешь, вид у этой пиццы тошнотворный.
– А ты попробуй, на вкус ничего, – откликнулась Эми.
С явной неохотой Диана зацепила вилкой гриб и положила в рот, действительно было вкусно. Она попробовала еще кусочек перца.
– Ты права, вкус совсем не такой кошмарный, как вид этого жуткого месива.
Эми достала пару салатников и протянула один сестре:
– Ну, приступим.
Диана взяла салатник и, в свою очередь, вручила Эми вилку. Сестры принялись по очереди тыкать в угол, безуспешно пытаясь разъединить уже успевшую застыть массу. Когда первая попытка окончилась плачевно, они решили пустить в ход нож, но и этот способ результата не дал. Диана видела, как на лице сестры нетерпеливое ожидание сменилось мрачной решимостью. Неожиданно ее подвижное лицо просветлело. Не в силах сдержаться, она от души рассмеялась.
– Мы с тобой как две львицы, делящие добычу, – ухмыльнулась Эми.
– Мало того, мы похожи на дядю Пита и тетю Рози, спорящих из-за последнего куска тыквенного пирога.
