Кэтрин Гарбера - Карибская фантазия
— А ты что думаешь об этом, дорогой?
— Жара и у меня вызывает определенные ассоциации, — после небольшой паузы ответил Адам. — Это связано с детством.
— Я почти ничего о тебе не знаю, — заметила Джейн.
Многие могли бы сказать то же самое. В деловых кругах Адам слыл человеком-загадкой.
Рассказывали о том, как он, начав с нуля, достиг всего только собственным трудом и упорством.
На деньги, заработанные участием в автогонках где-то на юге страны, он покупал старые, полуразвалившиеся строения и со временем превращал их в первоклассные отели, вкладывая прибыль в дальнейшее развитие своего гостиничного бизнеса.
— Не хочу ворошить прошлое, — пожав плечами, сказал Адам.
— Так почему же ты любишь жару? — настаивала она.
На самом деле Джейн не так уж важен был ответ, она просто хотела знать о нем побольше чем он живет, чем дорожит; без этого, она чувствовала, дальнейшее развитие отношений невозможно.
— Я и не говорил, что люблю.
— Но с этим что-то связано?
— Да, клятва, которую я дал себе в четырнадцать лет.
— Какую клятву?
— Секрет, дорогая. Это касается нашей договоренности и условий сделки.
— Значит, с тех пор ты устраиваешь свою личную жизнь «по договоренности»?
— Почему тебя это интересует?
— Ты сам начал. Как твоя «жена» я должна знать.
— Ты права, Джейн, необходимо обсудить некоторые моменты. Ты отличаешься от прочих женщин, которых я знал. — Адам так пристально посмотрел на нее, что ее бросило в жар.
— Талия тоньше? — предположила она, чтобы нарушить повисшее молчание.
— Не думаю, что дело в этом. — Он загадочно улыбнулся, не отводя от нее глаз.
Под его взглядом Джейн чувствовала себя беззащитной. Ей казалось, что Адам мысленно раздевает ее, обнажая тело, которого она немного стеснялась. Точнее, боялась выставлять напоказ. Она не хотела походить на мать, которая всегда использовала свои роскошные формы как мощное орудие в жизненной борьбе.
— Как относились к тебе мужчины? — спросил Адам.
— Как к другу, а не как к своей собственности.
— А я тебя и не присваивал.
— Зачем тогда накупил для меня столько одежды, причем облегающей и подчеркивающей фигуру?
— Ты совершенно равнодушна к тряпкам, Джейн. Почему?
— Эй, не заговаривай мне зубы! Мы говорили о тебе.
— Мне нравятся красивые женщины. — На губах Адама появилась соблазнительная улыбка.
— Я себя к ним не отношу.
— Ох уж, эти дамы!
— Что ты имеешь в виду?
— То, что твои губы вот уже многие месяцы сводят меня с ума, а ты беспокоишься о том, что платье тебя слишком обтягивает!
— Что ты нашел особенного в моих губах? выдавила Джейн, думая, что ослышалась.
— Они созданы для поцелуев, — вкрадчиво произнес Адам, поднялся и начал приближаться к Джейн.
Девушка на мгновение прикрыла глаза, вспоминая, как совсем недавно, в самолете, она чувствовала теплое дыхание на своем лице. Адам собирается поцеловать ее? Хочет ли она этого?
Джейн инстинктивно отшатнулась. Надо свернуть с зыбкого пути и войти в привычную рабочую колею. Но все зашло слишком далеко, и ей придется выбрать: работа или близость с Адамом. Интуиция не обманывала — опасная черта проходила совсем рядом.
Адам уговаривал себя, что с Джейн ему следует немедленно вернуться на стезю деловых отношений. Тогда, в самолете, это походило на какое-то наваждение, и момент, когда его столь непреодолимо тянуло запечатлеть на ее пухлых губах поцелуй, — не более чем кратковременное помешательство.
Но, черт возьми, как же трудно заставить себя отвести взгляд от ее рта! Она, когда печатает, чуть прикусывает нижнюю губу, и даже это безумно возбуждает его! Нет, что ни внушай, но единственное его желание — почувствовать вкус ее губ.
Джейн заглянула в спальню и уставилась на роскошную, поистине королевских размеров кровать, покрытую голубым пледом. У окна стояли глубокое уютное кресло и кушетка. Вся комната была выдержана в голубых тонах. Под потолком лениво крутился вентилятор, и прозрачные занавески на окнах слегка шевелились под легкими струями воздуха.
Адам подошел и встал рядом, внезапно ощутив, что напряжение, которое не покидало его со времени отлета из Нового Орлеана, исчезло. Эта комната располагала к отдыху. Все, казалось, говорило: «Забудь о заботах и тревогах, о правилах и приличиях. Расслабься». Адам слышал этот настойчивый голос и не имел желание сопротивляться.
Джейн рядом, все остальное отошло на второй план. Как бы он хотел уложить прелестную девушку на кровать, прижаться к ее губам, медленно снять с нее одежду…
— Не пора ли нам готовиться ко сну, дорогой? стараясь казаться беззаботной, произнесла Джейн.
Адам догадался, что она нервничает и пытается шуткой скрыть ощущение неловкости. Он прекрасно понимал, что Джейн всего лишь играет роль его возлюбленной, не являясь таковой на самом деле. А Адам оставался ее начальником, поэтому ему предстояло найти ту тонкую грань, переступать через которую нельзя, иначе он не избежит разлада с самим собой. Адам всегда завидовал людям, способным в нужный момент отрешиться от всех проблем.
— Я выбираю кушетку, — буркнул он, хотя на самом деле он желал лишь одного — быть с Джейн, владеть ею.
Вернувшись в гостиную, Джейн открыла балконную дверь и вышла на воздух. Надвигался шторм, и свежий ветер с океана дул в лицо.
Глядя в потемневшее небо, Адам представил, что произошла вселенская катастрофа и во всем мире остались только они двое. Раньше ему и в голову не могла прийти подобная мысль. Он вообще считал, что ситуация всегда находится у него под контролем, потому что он не мог даже вообразить себе Джейн в нерабочей обстановке, в этом тропическом раю. Она влекла его так же, как Ева влекла когда-то первого мужчину на земле, и он уже знал, что пойдет за нею путем всех искушений. Хотя при этом хорошо бы оставаться в Эдеме.
Мир, который он сам себе тщательно создал, внезапно начал рушиться. В этом мире Адам ощущал себя свободным от желаний, разочарований, испытаний, — от всего, что осложняет существование. А теперь все это неожиданно вошло в его жизнь и ситуацией он больше не владел.
Адам хорошо помнил, как страдала его мать, когда ушел отец, помнил, как первая несчастная любовь разбила его собственное сердце. А сколько неудачных служебных романов он перевидал за свою жизнь! И все же его неудержимо влекло к этой женщине. Рассудку не справиться с природой. Адам знал, что за все придется расплачиваться, только вряд ли цена будет слишком высока за две недели счастья.
— Милый… — услышал он тихий голос.
Во взгляде Джейн появилось что-то новое.
