Дженнифер Льюис - Месть, любовь и косметика
Белла вырвала бумагу у него из рук.
— Что это такое? — Доминик поднял еще один лист.
— Результаты исследования. Хотела почитать их в поезде.
— Это в ночном поезде, который идет в Джорджию? Твой поезд ушел еще час назад.
— Я опоздала, поэтому пришла сюда, чтобы как-то занять время, — сказала она.
— До Центрального вокзала путь неблизкий.
— У меня много свободного времени.
— Я тебе не верю. Мне кажется, ты воруешь секреты компании.
— Зачем мне это? — фыркнула она.
— Пока не знаю, — он снова скрестил руки на груди.
Белла подняла с пола еще несколько листов:
— Я просто выполняю свою работу.
— Тогда покажи мне документы в своем портфеле. В конце концов, я Хардкастл и имею право знать, что здесь происходит.
Белла медлила:
— Я ничего не краду.
— Докажи это! Где хранятся файлы с результатами исследований?
— Зачем тебе? — дрожащим голосом спросила она.
Доминик подошел к полке, где хранились файлы, и вслух прочел название той, которая оказалась открытой: «Приобретения». Он просмотрел некоторые из папок, потом спросил:
— Таррант покупает изобретения? Тогда зачем ему понадобилась ты?
— Он хочет изменить стратегию компании, перестав скупать изобретения и начав инвестирование в новые технологии.
— А ты решила перепродать эти изобретения по более высокой цене.
Она побледнела:
— Неправда!
— Тогда какого дьявола ты тут делаешь?
Белла заправила прядь волос за ухо и выпалила:
— Я кое-что ищу. Таррант украл разработки моего отца. Я хочу их вернуть.
Доминик подошел к ней ближе.
— Кто твой отец?
— Бела Сорос. Он родился в Венгрии и всю жизнь занимался революционными разработками. Ему почти удалось осуществить свою мечту, но Таррант Хардкастл заставил его продать свое изобретение за гроши. Именно поэтому мой отец умер. Это несправедливо!
— Таррант украл или купил его изобретение? — Доминик прищурился.
— Он заплатил, но очень мало.
— Сколько?
Она вздернула подбородок:
— Я не знаю. Я надеялась найти сведения в этих документах. Моя мать сейчас очень нуждается в деньгах, она может лишиться дома.
Доминик почувствовал к Белле сострадание. Таррант Хардкастл всегда был жесток с людьми.
— Тебе мало платят?
— Зарплата у меня хорошая, — сказала она.
— Значит, тобой движет месть?
— Моя мать всю свою жизнь посвятила моему отцу, который занимался научными исследованиями. Ему было очень нелегко…
— Как ты решила заполучить деньги с Тарранта, ведь он уже купил разработку твоего отца?
— Дело не только в деньгах, но и в авторском праве. Я докажу, что Таррант заставил моего отца продать ему изобретение. Суд восстановит его авторское право.
Доминик удивленно фыркнул:
— Ты намерена судиться с «Хардкастл энтерпрайзиз»?
Она пристально смотрела в его глаза, не моргая:
— Да. Я уверена, что выиграю дело.
— Мне кажется, ты слишком полагаешься на судебную систему и недооцениваешь безжалостность Тарранта. Ты нашла то, что тебе нужно?
Она сглотнула:
— Еще нет. Ты уволишь меня?
— Я? Ах да, я же сын и наследник. Понятия не имею, что с тобой делать.
Доминику очень хотелось снова ее поцеловать.
— Ты проработала здесь целый год только затем, чтобы найти документы?
Белла, закусив губу, растерянно захлопала глазами, отчего его внезапно охватило страстное желание.
— Эти папки хранились раньше в другом месте. Мне понадобилось несколько месяцев, чтобы перевезти их сюда.
— Ты не ответила на мой вопрос. Ты работала здесь все это время, не забывая о мести?
— Я отлично справлялась со своими обязанностями.
— Не сомневаюсь, не зря Таррант считает, что даже из задницы у тебя идет солнечный свет.
Услышав грубость, Белла снова заморгала, потом расправила плечи:
— Мое подразделение добилось большого прогресса.
— Как тебе удавалось спокойно сидеть на конференциях рядом с человеком, которого ты намерена засудить?
— Личное отношение ни при чем. Это дело принципа, — сказала она.
Доминик смотрел на нее сверху вниз:
— Возможно, нам удастся договориться.
Сердце Беллы билось так громко, что его стук эхом отражался в висках.
Она нахмурилась:
— Договориться?
— Я обещаю, что не стану мешать тебе, а ты… — он наклонил голову набок и прищурился.
Под его взглядом Белла затрепетала.
— Что? — выдохнула она.
Доминик ухмыльнулся:
— Я смотрю, у Тарранта работают исключительно красивые женщины. С чего это вдруг?
— Он всегда беспокоился об имидже компании.
Доминик скрестил руки на груди:
— Всё вокруг должно соответствовать его торговой марке? — он нахмурился. — Почему твоя фамилия Эндрюс? Ты замужем?
— Нет! Неужели ты думаешь, что я стала бы с тобой целоваться, будучи замужем?
— Я уже ничему не верю, милая. Особенно после того, как выяснилось, что ты ведешь двойную игру.
— Эндрюс — девичья фамилия моей матери. На самом деле я Белла Сорос. Таррант никогда не взял бы меня на работу, зная, чья я дочь. Моя мама просила Тарранта предоставить моему больному отцу хоть какую-то работу в компании, но он сказал, чтобы она проваливала прочь.
— До чего же мил мой папочка!
Выражение его лица поселило слабую надежду в душе Беллы.
— Ты понимаешь, почему я так действую?
— Конечно. Я понимаю тебя, но не одобряю, — он поднял бровь.
Белле требовалось всего несколько дней, чтобы заполучить желаемое.
— Ты не выдашь меня? — прошептала она.
— Я уже сказал, что мы можем договориться, — он оглядел ее.
Белла по его взгляду видела, что за сделку он хочет ей предложить. Она подошла и, запрокинув голову, прильнула к нему. Доминик удивленно поднял бровь, но тут же жадно припал к ее губам. Белла страстно ответила на его поцелуй.
Он отстранился от нее первым. Белла покраснела и поджала губы.
— Мне пора уходить. Мой поезд…
— Не торопись, принцесса, я вызову такси.
— Я предпочитаю ходить пешком.
— Тогда я провожу, — он указал ей рукой на дверь.
— Так нам удастся договориться? — спросила она, и Доминик сдержал улыбку. Белла не была похожа на женщину, привыкшую торговать собой.
— Ты не выдашь меня? — прошептала она, когда они оказались на улице.
— Я ничего не обещал, — он крепче сжал ей локоть, когда она попыталась высвободиться, — но мне кажется, мы сможем прийти к обоюдовыгодному соглашению. Во сколько отходит твой поезд?
— В одиннадцать двадцать, — не смотря на него, ответила Белла.
