Олеся Жаркова - Секретарша для мистера Колдера
— Мы хорошо потрудились сегодня, вы не находите, Анна? — Лоуренс обернулся к ней. Глаза его блестели.
— Да, сэр. — Аня улыбнулась. Приятно чувствовать, что дело сделано, и сделано на совесть.
— Идите в кабинет, а я все же еще раз проверю подсветку у панорамного стенда.
Вернувшись, он обнаружил на своем столе тарелочку с бутербродами и чашку только что сваренного кофе. При виде еды желудок Лоуренса заурчал.
— Кафе закрывалось, сэр, и я взяла на себя смелость купить для вас бутерброды. Вы не обедали сегодня. — Аня слегка оробела. Шеф смотрел на нее, наклонив голову, с непонятным выражением на лице. — Вы испортите себе желудок, если не будете есть. Хотя бы иногда… — К концу фразы она совсем сникла. А вдруг он ненавидит бутерброды с ветчиной?
— Спасибо, Аня. — Лоуренс улыбнулся. — Я с удовольствием их съем.
Его улыбка — первая настоящая за эти три дня — оказалась такой теплой, и сам он на секунду стал совсем другим. Аня подумала: «Бог мой! Вот уж действительно, не знаешь, что он выкинет в следующий момент». Она повернулась, собираясь уходить, но голос шефа остановил ее:
— У вас нет больше никакой срочной работы?
— Нет, мистер Колдер, на сегодня я уже все закончила.
— Тогда посидите со мной немного. — Лоуренс указал на кресло рядом со своим столом. — Я понимаю, что уже одиннадцатый час и вам пора домой, но прошу задержаться ненадолго. Вы далеко живете?
— На левом берегу Оби, мистер Колдер, в двадцати минутах от метро. — Аня присела на стул, аккуратно поправив юбку.
— Значит, все эти дни вы добирались домой не раньше часа ночи? — удивленно воскликнул Лоуренс.
Аня молчала.
— Почему вы не сказали мне, что так далеко живете?
— И что бы это изменило? Все эти дни я была нужна вам ровно столько, сколько длился ваш рабочий день. Да и потом, вы же предупредили меня, что работать придется почти круглосуточно.
Глаза Лоуренса лукаво блеснули. Он припомнил их первый разговор.
— А как же ваша личная жизнь, которую вы так отстаивали?
Аня помедлила секунду, застигнутая врасплох его вопросом, но потом гордо вздернула голову и ответила:
— Это было нелегко, но я всегда все успеваю!
— Восхитительно! Вы никогда не признаетесь, что у вас что-то не выходит? — засмеялся Лоуренс, откидываясь в кресле. Внезапно его лицо исказила гримаса боли.
— С вами все в порядке? — испуганно спросила Аня, вскакивая со стула.
— Хотел бы сказать по вашему примеру «да», но не могу. Сделайте мне одолжение, иначе я погибну прямо здесь.
— Да, конечно!
— Разомните мне шею, пожалуйста. Я бы сделал это сам, но не могу поднять руку из-за хондроза.
— Но я не знаю, как это правильно делать, сэр, как бы вам не стало хуже.
— Хуже все равно некуда. Делайте как умеете. — Он поморщился, пытаясь пошевелить головой. Аня зашла за спинку его кресла и осторожно прикоснулась пальцами к основанию шеи. — Не бойтесь, надавливайте сильнее. — Он болезненно вздохнул и слегка наклонил голову, чтобы ей было удобнее. — Я не кусаюсь, когда прошу помощи.
— Из этого можно сделать вывод, что в остальных случаях вы кусаетесь, — улыбнулась она, принимаясь за его шею и с некоторым мстительным удовольствием разминая закаменевшие мышцы.
Лоуренс выскользнул из-под ее рук, повернувшись вместе с креслом:
— Правильный вывод. Только интересно, какие конкретно «остальные случаи» вы имели в виду? — Он загадочно улыбался, глядя на нее снизу вверх. Расстояние между ними сейчас было таким, что его вопрос приобрел двойной смысл, чего он, по-видимому, и добивался. Аня осторожно отступила к стене, чтобы сохранить хотя бы какую-то дистанцию.
— Я еще очень плохо знаю вас, сэр, но полагаю, что за три недели смогу выяснить, в каких конкретно случаях это происходит, — отважно ответила она, чувствуя, что он провоцирует ее. Стушеваться сейчас значило бы признать свою слабость.
— О да! Мне тоже это необходимо — узнать вас с разных сторон. Обязательно с разных. — Лоуренс просто наслаждался словесной игрой. Ему нравилось, как эта девушка себя держала. Он чувствовал, что она тот самый пресловутый тихий омут, и желал выпустить на волю всех чертей, которые в ней должны водиться, поскольку привык знать о своих подчиненных всю подноготную. Пока что этот орешек ему не давался. Он еще секунду полюбовался ее замешательством и развернул кресло, подставляя шею. Аня снова принялась за массаж, проклиная в душе свою работу.
— Мистер Колдер, если вам стало легче, я пойду домой. — Она устало опустила руки.
— Вы торопитесь?
— Мне очень далеко добираться, и день был сегодня не из легких.
— Я отвезу вас домой, Аня, но сначала выполните еще одну мою просьбу. Покажите мне Новосибирск.
— Сейчас?
— Да. И особенно те места, где можно неплохо перекусить. — Он поправил галстук и поднялся. Аня снова поразилась его росту. Ну что ж, отказать ему, по-видимому, нет возможности.
— Хорошо.
Они вышли из здания ярмарки и направились к автостоянке, где одиноко стояла синяя спортивная BMW.
— В объявлении, среди прочих требований, было указано умение водить машину. — Он вопросительно посмотрел на нее.
Аня молча достала из сумочки пластиковые права и протянула шефу.
— Очень хорошо. А на каком автомобиле практиковались?
— На тойоте и «Волге».
— Полагаю, вам легче будет провести экскурсию, сидя на месте водителя. — Он протянул ей ключи.
«Вот черт, — подумала Аня. — Так вляпаться. Только бы не разбить такую дорогую машину!»
Они сели в автомобиль. Дрожащей рукой Аня вставила ключ зажигания и завела мотор. Дав ему немного прогреться, а себе успокоиться, она молча вырулила на слабо освещенную улицу и нажала на педаль газа, мысленно попросив благословения у всех святых. Лоуренс как ни в чем не бывало спокойно смотрел вперед. Аня покосилась на шефа. По его виду невозможно было понять, что он думает. Через несколько минут она уже приноровилась к легкому ходу автомобиля и полностью взяла себя в руки.
4
Они ехали по Красному проспекту — главной улице города.
— Где здесь у вас прилично кормят? — Колдер повернул к Ане голову. — Давайте заедем перекусить.
— Сейчас по пути будет «Айриш паб». Там хорошее пиво и довольно сносная еда, — ответила Аня.
Запарковав машину напротив дверей паба, она потянулась за сумочкой. Самое большее, на что хватило бы ее денег, — чашка кофе. Словно угадав ее мысли, Лоуренс Колдер произнес:
— Моя очередь платить. Вы не дали умереть моему желудку, купив бутерброды, и я не дам умереть вашему кошельку, оплатив ваш ужин.
