Шайла Блэк - Влюбленность Рейн
— Нам нужно поговорить, — пробормотал низким, печальным голосом его мощный, татуированный друг. — И нет, это не может подождать. Раздраженный, Хаммер вытянул шею, заглядывая за Бека и игнорируя его, чтобы посмотреть на Рейн. Вид ее ссутуленной спины заставил его нахмуриться. То, что она избегала его, волновало мужчину до чертиков.
— Слушаю.
— Не здесь, придурок, — покачал головой Бек. Это заставило Хаммера перевести взгляд на друга. Да, похоже, это было очень серьезно.
— Мой кабинет. Пошли быстрее. Не говоря больше ни слова, они пересекли холл в направление личных апартаментов Макена.
— Говори, — закрыв дверь, нетерпеливо прорычал Хаммер, впиваясь взглядом в Бека. Запустив руку в свои темные волосы, его друг тяжело выдохнул:
— Я должен сказать тебе что-то, что никто больше не осмелится. Но перед этим, я хочу, чтобы ты пообещал мне, что будешь держать себя в руках.
— Начинай, пока я, нахрен, не выбил это из тебя, — цинично фыркнул Хаммер.
— Ты умрешь при попытке, — сострил Бек, качая головой. — Речь идет о Рейн. Конечно, Макен подозревал это. Но желудок сжался, когда Бек подтвердил его предположения. Кое-как он натянул на лицо равнодушное выражение:
— Продолжай.
— Пока тебя не было, она и Зак… тусовались вместе. Хаммер застыл, дюжина способов, которыми он мог бы совершить убийство, промелькнули перед глазами.
— Тусовались… как?
— Да ладно, ты что, хочешь, чтобы я рассказал тебе о пестиках и тычинках? У них был секс. Хаммер качнулся на пятках назад так, как если бы ему врезали. Пока мозг осмысливал услышанное, горячая, ослепляющая вспышка ярости, взорвалась внутри него, словно атомная бомба. Хаммеру следовало обратить внимание на то, как плотоядно Зак поглядывал на Рейн, он должен был предвидеть, что этот дерзкий прохвост однажды попробует подобраться к девушке. Как Макен желал не ездить в Нью-Йорк в этом году. Конечно, если бы он не появился, Лиам забил бы тревогу, появились бы ненужные вопросы. Его друг становился похожим на ищейку, когда думал, что с Хаммером что-то приключилось. Так что, для общего душевного спокойствия, Лиаму лучше оставаться в неведении, поэтому Хаммер поехал. «Проклятье!»
— Где он? — прокричал Хаммер. — Я убью этого чертова ублюдка!
— Именно поэтому никто не хотел говорить тебе, — вздохнул Бек. — Тебе нужно успокоиться.
— Мне нужно только убить Зака, больше ничего.
— Перестань драматизировать. Как бы я ни хотел насладиться этим зрелищем, поддерживая тебя, потому что этот мудак явно заслужил, как никто другой, но ты не можешь убить его. Кроме того, ты отстойно будешь смотреться в оранжевом (прим: оранжевый — цвет робы заключенных в тюрьмах США).
— Тогда я кастрирую его. Медленно. Тупым, ржавым ножом.
— Я понял, — вздохнул Бек. — Зак трахнул твою женщину, но…
— Она не моя, — отрезал Макен. — Я просто оберегаю ее.
— Послушай. Любой, кто достаточно внимателен, знает, что она твоя. Но ты не собираешься строить с ней отношения и…
— Твою мать, закрой свой рот! — прорычал Хаммер. Вряд ли Бек мог понять всю силу внутренних терзаний Макена, в части стоит ли касаться Рейн. Чуваку не понять, как опасно близко он подошел к тому, чтобы сдаться. — Я хочу поговорить с Пайком. Он должен был присматривать за ней. Где он?
— Дома, у него грипп. Я предложил подменить его, но в ту ночь не было ни одной свободной минутки.
— Ты был занят? — волна ярости была такой сильной, что Макен думал она взорвет его голову. — То есть ты и Зак оба… что? Весьма удобно забыли о моих правилах? Или решили их просто проигнорировать? Нахмурившись, Бек сжал кулаки. «Отлично». Хаммер был готов к бою.
— Мне пришлось разбираться со своевольной сабой, и я не заметил, как Зак увел принцессу из толпы. Ей восемнадцать. И вопреки твоим правилам, Рейн юридически может самостоятельно распоряжаться своим телом и сексуальностью, — напомнил Бек спокойным голосом.
— Пока ты не облажался, у нее не было сексуальности, которой нужно было распоряжаться! Ты на сто процентов уверен, что она и Зак… — Хаммер не смог закончить предложение.
— Хм, два дня назад я застал их выходящими из комнаты. Зак застегивал ширинку, а Рейн выглядела шокированной. Представив это, Хаммер ощутил, что его мозг словно облили кислотой. Ему не хотелось верить ни одному чертову слову. И ему хотелось врезать своему другу.
— Это не значит, что у них был секс. Бек вздохнул, призывая остатки терпения:
— Позже я столкнулся с Заком. Он подтвердил, что был. Я напомнил ему, что Рейн не саба и она вне зоны доступа, — мужчина поморщился. — Дословно, он ответил: «Думаю, она больше не хотела быть девственной малышкой Хаммера». Неистовая ярость мгновенно пронзила тело Макена. Развернувшись, он со всего размаха ударил кулаком в стену, в надежде, что ему станет легче. Не помогло.
«Неужели Рейн наказывала его за то, что он не отвечал на ее сексуальные намеки и заигрывания?» Если это было наказанием, то оно достигло своей цели.
— И… — продолжил Бек. — Когда я нашел Рейн рыдающей в кухне, то понял, что ублюдок не врал.
— Она плакала? — желчь стала подниматься по горлу Хаммера, после того, как еще одно предположение пришло ему в голову. — Этот сукин сын, что? Он заставил ее?
— Разве я оставил бы его в живых, если бы он так поступил? — хмуро глянул на него Бек. — Слушай, как бы я ненавидел этого членососа, но не думаю, что он насильник.
— Но ты не знаешь наверняка.
— Погоди. Подумай о том, как Зак обычно ведет себя. Он любит соблазнение. Это игра для него. Он обожает вызовы. Думаю, он «сломал» Рейн. «Этот хитрый сукин сын смог забраться ей в трусики, навешав ей лапши на уши своим змеиным языком?» Эта картинка пронеслась перед глазами Хаммера, омыв его еще большей волной ярости.
— Думаю, изначально ей польстило его внимание, — пожал плечами Бек. — Теперь же, я думаю, она сожалеет, что вообще клюнула на это. Хаммеру хотелось, сорвав дверь с петель, понестись в подземелье и убить Зака голыми руками. Нет, конечно, Макен не ожидал, что она вечно будет оставаться девственницей… Но он не мог отрицать, что неоднократно фантазировал о том, что будет у нее первым. Теперь этой возможности у него не будет никогда. Мужчина пытался убедить себя, что это было к лучшему. Он был последним человеком на Земле, которому ей следовало отдать свою невинность. Но это никак не останавливало слепую ярость, ползущую по его позвоночнику.
— Ты разговаривал с ней? Что она говорит?
— Каждый раз, встречая меня, она пятится на три метра назад, так что, нет мы не разговаривали.
— Что значит, что ты не знаешь наверняка?
