Как снег на голову - Галина Кор
— Не крутись, куплю я ему новое! — ворчу на пса.
И тут стук в дверь. Вздрагиваю, испугавшись.
— У тебя все хорошо? — интересуется хозяин.
— А! Да! Я скоро выйду.
Но он не торопит, лишь просит, чтобы нашла что-то съедобное в его холодильнике. Как только за дверью становится тихо, решаюсь выйти. Только вот мои вещи… вязаное платье, колготки… мокрые. Под безразмерным халатом лишь трусики. Да что я в самом деле? Не будет же он проверять, что у меня под халатом?
Открываю дверь и выхожу. Собака, цокая когтями, идет за мной. Кухня оказалась рядом и свет там уже горит, значит хозяин включил.
— Ну что ж! — уверенно подхожу к холодильнику, ведь я и сама не откажусь от позднего ужина. В «гостях» я успела только попускать слюну над праздничным столом.
Открыв холодильник, чуть ли не присвистнула. Вот это ассортимент. Достаю пластиковые контейнеры, в которых заботливо сложены различные салаты. Их остается только заправить.
— Оливье… — озвучиваю меню. Отлично, сто лет не ела. — А это что у нас? Крабовый⁈ А вот тебя я вообще лет двести не «видела», — это я разговариваю сама с собой. Как думаете, диагноз не утешителен?
Самое интересное, что к контейнерам прикреплены стикеры с инструкцией. На оливье, например, аккуратным каллиграфическим почерком написано: «Не забудь добавить лук!». И кто это у нас такой заботливый? Жена?
Странно. Может у них семья альтруистов? Муж тащит в дом незнакомок… а кого же приводит жена?
Решаю не думать об этом. Нахожу в том же холодильнике лук, чищу его и режу. Голодная собака крутится под ногами. Из съедобного для нее, только вареная колбаса. Отрезаю кружок и режу на кубики, скармливая по кубику.
— Ты кормишь собаку обычной едой? — басит хозяин за спиной. Вздрагиваю от неожиданности и естественно нож соскальзывает, надрезая кожу на пальце.
— Ссссс… — порез не глубокий, но неприятный.
— Порезалась? Сильно? — хватает меня за руку и рассматривает порез. — Ну что ж ты такая… А… — замирает. И я так и не узнаю, какая я, такая. Да и я замираю. Ведь только сейчас я могу рассмотреть его при нормальной освещении. Медведь… правда секси. От него так и прет тестостероном… а еще гелем для душа. Смотрю только на лицо, боюсь, если переведу взгляд ниже, зардею, как девственница. Потому что там — огонь.
Мне кажется, или на его лице тоже проскальзывает удивление? Но эмоция быстро сменяется на трудноразличимую. Недовольство?
Одергиваю руку.
— Ничего страшного… заживет, — сую палец в рот, облизывая кровь. А он следит за моим действием, словно завороженный. — Что? — брови взлетают вверх.
— Кхм-кхм… что у нас на ужин? — переводит взгляд на стол.
— Тут у вас заботливая хозяйка… — запинаюсь. — В общем вот… — показываю стикер.
Выдергивает из руки.
— Это мама, — его лицо озаряет какая-то детская ухмылка. Он такой суровый… но улыбка ему к лицу. — Переживает.
— А вы…
— С чего это ты стала выкать? Как на дороге огрызалась…
— Там я немного была не в себе. Вот, — развожу руки в стороны, — вернулась. Вообще с незнакомыми людьми я всегда на вы.
— А мы ведь так и не познакомились… — Бросает взгляд на часы. Без пяти двенадцать. — Бросай все, включай телевизор, и будем знакомиться.
Из холодильника достает бутылку шампанского.
— Ой, я, наверное, не буду, — морщусь. В шампанском одно хорошо, быстро пьянеешь, и быстро отходись. После душа — я, будто и не пила. Не хочется снова вступать «на кривую дорожку», мало ли, что выдаст мозг.
— Не переживай, все под контролем, — подмигивает едва заметно, но с озорством.
И где вы видели таких секси контролеров?
7. Ой, девушка! А я вас… съем
Вот это поворот… Я к такому был не готов. Почему мне не приходило в голову, что подвыпившая дама с размазанной косметикой может оказаться охуительно красивой барышней. И все бы ничего, но стоит ей засунуть в свой прекрасный ротик пальчик, чтобы облизать кровь, как фантазия тут же подкидывает пару пошленьких кадров. Представляю, как ее губки становятся ярче и увеличиваются после поцелуев. А как могут смотреть эти кошачьи глазки, когда в них огонь похоти? Вау…
И теперь моя кровь, разгоняемая сердцем, движется совершенно не в том направлении.
Бросаю взгляд на часы. Самое время для знакомства.
— Присаживайся, — приобнимаю ее за талию, пытаясь прощупать, что же там скрывается под безразмерным халатом, и усаживаю на стул. Надо бы как-то его с нее стянуть… но так аккуратно подвести, чтобы не спугнуть.
Пытаюсь понять причину своего моментально вспыхнувшего желания. Жданов, ты что, баб красивых не видел? Ты же не в монастыре работаешь! Не в монастыре, и женщин хватает, на любой вкус и свет волос, но вот такой… нет. Сказочной какой-то… И глазки она прикрывает, волшебно хлопая ресничками, и ротик приоткрывает иначе, чем другие, показывая ровные зубки, и носик морщит игриво, увидев бутылку шампанского…
Никогда не думал о таком, а вот рядом с нем, подумаю:
— Я напою тебя, детка. Узнаю, кто тебя обидел и обязательно пожалею…
Эх, ну что же я на глазах дурею-то!
— Итак, как тебя зовут? — протягиваю ей бокал с шампанским.
— Юля, — нехотя протягивает руку.
— Юленька, значит. Тебе идет. А меня Макар, — присаживаюсь напротив и протягиваю руку, чтобы стукнуться бокалом о бокал.
— Очень… приятно, — в глаза не смотрит, на щеках вспыхивает застенчивый румянец. Пригубляет из бокала, а потом проводит язычком по верхней губе.
Ууу… знала бы ты, Юля, как мне-то приятно… Давно забытое волнение растекается по телу. Мне кажется, что я даже так не волновался, когда женился. Конечно, мне мои жены нравились… Да-да! Я был женат дважды. И что теперь⁈ Безусловно я любил этих женщин, но вот так себя не вел, как голодный странствующий викинг. Сейчас в моем организме происходит взрыв на адреналиновой фабрике. Он лупит по всем фронтам: сердцебиение учащается, ладони вспотели, даже волосы на голове зашевелились… и орган, который не подчиняется никаким словам разума, тоже поднял голову. Кладу ногу на ногу, чтобы сильно там не высовывался, не время.
Решаю, что рано спрашивать об автобусной остановке. Не та кондиция. Поэтому начинаю с общих вопросов.
— Как зовут твоего пса? — это маленькое косматое чудо вылезло из-под стола, напомнив о своем существовании.
— Это не моя собака, — берет кусочек сыра и сует ему под нос. Собака с радостью принимает, забавно жуя.
— А чья?
— Не знаю, — пожимает плечами, отчего халат чуть съезжает в сторону, оголяя
