Договоримся о любви - Александра Александровна Бузина
Я не удержалась от игривых ноток, а последняя фраза и вовсе вышла двусмысленной. Но поддержать без пяти минут поклонника не мешало, тем более что он, похоже, смутился и не знал, как объясниться. Милые взору черты исказила озабоченность, крепкие пальцы сползли с моей кисти и стали отбивать нервный ритм по столу. Наконец Игорь еще раз вздохнул, сосредотачиваясь, и нырнул рукой во внутренний карман пиджака.
– Вот. – Перед нами лег мобильный с вспыхнувшим экраном. – Не знаю, с чего начать, лучше сами посмотрите.
Заинтригованные, мы с Ником дружно склонились над телефоном. Ничего не понимаю… С фотографии на меня взглянуло кукольное личико а-ля Барби, обрамленное длинными платиновыми волосами. Пышные реснички, голубые глаза, пухлые губы сердечком, родинка на щеке – это что еще за фифа?
Видимо, вопрос красноречиво застыл на моем лице, потому что Игорь поспешил удовлетворить любопытство:
– Это Стася, точнее, Станислава Воздвиженская. Моя девушка. Ну как… скорее, уже бывшая. Ее отец не дает нам быть вместе.
Приехали… Я придвинулась ближе, стараясь лучше рассмотреть фото. А заодно и скрыть всю гамму чувств, которая, боюсь, отразилась на моем безупречно накрашенном лице. Какая же я все-таки дура! С какой-то стати решила, что этот чудо-мужчина – красивый, воспитанный, брутальный – явился сюда по мою душу… Насочиняла всякой ерунды, два дня купалась в сладостных мечтах! Хорошо еще, не перешла к прямому флирту… Какое все-таки счастье, что Ник крутился здесь и, сам того не ведая, спас меня от сокрушительного позора!
Стук моего сердца, казалось, гулко отдавался в стенах кабинета. Силясь унять эмоции, я сосредоточилась на портрете. Девушка казалась совсем молоденькой, хотя салонная ухоженность привносила в ее облик нечто искусственное, зрелое. У меня вмиг нарисовался образ этакой дочки успешного толстосума, капризной и праздной, умеющей лишь прожигать жизнь да раздавать приказы многочисленной обслуге. Ох, вот и ревность подоспела… Эта барышня с красивым именем не сделала мне ровным счетом ничего плохого, а я уже прониклась к ней чуть ли не классовой ненавистью!
– А ее отец – он кто? – вторгся в мои мысли резонный вопрос Ника. – Почему двум взрослым людям нужно его дозволение, чтобы состоять в отношениях?
– О, это самое интересное… – Игорь помедлил, подчеркивая важность момента, и четко произнес: – Воздвиженский Кирилл Андреевич, бизнесмен, меценат, владелец ресторана «Гранмонд» и сети кондитерских «Мадам Жюли». Человек деловой, но… как бы помягче выразиться… с придурью. Простите за резкое выражение в присутствии дамы, но иного слова не подобрать. Да что рассказывать, вы только взгляните на него, сами все поймете!
Ник тут же вбил фамилию в поисковик, и монитор рабочего компьютера запестрел фотографиями и новостными заметками. Как все-таки мало мы знали о жизни богатой светской публики! Уж я-то точно. Кажется, женственно-розовая вывеска «Мадам Жюли» встречалась мне во время прогулок по центру города, но и только. Теперь же я с любопытством прильнула к экрану, ухватившись за возможность переключиться со снедавшей меня досады на нечто более конструктивное.
Игорь был прав: хватило одного взгляда на снимки, чтобы понять, что представляет собой отец его возлюбленной. О, этот предприниматель был не из категории «миллионеров в джинсах»! Он обожал производить впечатление – по крайней мере, такое ощущение оставлял его имидж. Рослый, лет шестидесяти, Воздвиженский изобретательно комбинировал цвета гардероба, а пристрастие к фракам с бабочками и «шаляпинским», в пол, шубам придавало ему напыщенности. Небольшой нос крючком, цепкие умные глаза и густые брови делали его похожим на филина, а серебристая прядь в зачесанных назад темно-русых волосах довершала образ большого оригинала.
Развлечения бизнесмена вполне соответствовали уровню его круга: торжественные приемы, скачки, благотворительные аукционы, турниры по гольфу, маскарады, ретроралли… На любое мероприятие Воздвиженский заявлялся с неизменным царственным видом, держа на руках противную худенькую собачку, обряженную в тон его костюму. В целом этот шикующий чудак казался вполне себе безобидным – пока Игорь не дал нам послушать выдержку из его интервью.
Презрительно выпячивая губу, этот благополучный господин в пух и прах разносил «чернь» и «плебеев», которых нет-нет да заносило в одно из принадлежащих ему заведений. Булькая пафосом и распаляясь, он клеймил равнодушных мамаш, чрезмерно активных детей, дурно воспитанных мужиков… Причем, разогнавшись, уже не смог остановиться и перешел на лексику, чуждую истинному аристократизму. Из короткого курса психологии в универе я помнила, что такое поведение свойственно чистым, без примесей других темпераментов, холерикам: они сначала говорят, а уже потом думают.
Тем не менее подобное свойство психики таило в себе немало плюсов, которые наверняка помогли Воздвиженскому добиться финансового успеха. За пару десятилетий неутомимый энтузиазм, кипучая энергия и креативность превратили скромного доцента-философа в преуспевающего ресторатора. Мне, со всеми карьерными перипетиями, стоило бы брать с него пример, но – увы и ах! – в душе так и зрела неприязнь. Этот «патриций», столь высокомерно взиравший на простых смертных, просто бесил меня своим снобизмом! А яблоку, похоже, не удалось упасть далеко от яблони.
– Что вы, что вы, Стася – совсем не такая! – Игорь замахал руками, верно считав выражение моего лица. В душе в который раз опасно закипела ревность, и я поспешила уткнуться в монитор. И почему все самое лучшее в жизни достается таким вот Стасям, а не мне? Эта девчонка родилась, как говорится, с серебряной ложкой во рту, отхватила мужчину моей мечты… Который так пылко ее защищает! – Разумеется, она обожает приемы и вечеринки, но при этом работает, помогает отцу по мере сил, вникает в курс дела. Мы и познакомились с ней на работе. Я начинал скромным кадровиком, подбирал официантов и прочий персонал. Постепенно дорос до менеджера, стал разбираться в делопроизводстве и маркетинге. В мои обязанности входит широкий круг вопросов: от разработки стратегии развития компании до беготни на побегушках у босса…
Ах, как же все-таки он мне нравился! Не обычный смазливый карьерист, а вдумчивый, честолюбивый, целеустремленный мужчина. Да еще и с чувством юмора! От Игоря исходила спокойная, типично мужская уверенность в своих силах, и я в который раз позавидовала этой девчонке с внешностью Барби. И что это ей вздумалось слушать заносчивого папашу? Тот, должно быть, видит рядом со своей обожаемой Стасей исключительно принцев крови и миллиардеров. Но нынче не то время, чтобы устраивать браки по договоренности!
Опустив взгляд в чашку с густой темной жижей, Игорь старательно припоминал все детали знакомства с дочерью босса. Оказывается, в самом начале Стася взбесила его… буквально всем – начиная от приторно-сладкого имени и заканчивая наивным усердием дотошно разбираться в каждой мелочи. Игорю стоило немалых трудов скрывать раздражение, а потом, как-то незаметно, его отношение изменилось. Правильно говорят: от ненависти до любви – один шаг.
– Мы решили затеять какой-нибудь благотворительный проект, чтобы поддержать раскрутку кондитерских. Я ведь занимаюсь и пиаром тоже, у меня своя сеть «агентов» в СМИ. Стася предложила устраивать утренники для детей-сирот – бесплатные угощения, подарки, выступления артистов… А потом я узнал, что эта тема ей не чужда. – Игорь вздохнул, и его глаза заметно увлажнились. Какой интересный мужчина, не боится предстать излишне чувствительным! Мне, к слову, всегда казалось, что на такое способны только поистине твердые духом представители сильного пола. – Выяснилось, что она сама росла без матери. Не знаю точно, что с той случилось, Стася не рассказывала, для нее это болезненная тема. Но, похоже, Воздвиженский приложил к этому руку, как минимум косвенно, ведь с таким супругом впору досрочно сойти в могилу. Истерик и деспот, каких мало.
Что ж, судя по изученным мной материалам, вполне исчерпывающая характеристика. Похоже, я поторопилась, причислив Стасю к когорте легкомысленных светских львиц. А ведь, помнится, преподаватели юрфака предостерегали от поспешных категоричных оценок и оперирования радикальными категориями вроде «всегда» или «никогда»!
После того как я узнала о Стасе чуть больше, ее портрет на экране телефона казался иным. Атрибуты успешной ухоженной девушки вроде отламинированных волос или наращенных ресничек померкли, я видела
