Любимых не отпускают - Мария Сергеевна Коваленко
— Здравствуй, — голос резко садится. — Кто ты?
Поднимаю взгляд на Еву.
— Это Вика. Дочь.
Моя звезда не щадит. Рвет жилы по одной. Будто издевается.
— Твоя? — Звуки приходится сквозь силу выталкивать из глотки.
— Моя. — Никаких сказок о гитаристе. Никакого блефа. — Остальное не имеет значения, — бьет меня наотмашь до боли знакомой фразой и прижимает к себе малышку. Маленькую, не похожую ни на какого гитариста девочку.
С моими глазами.
С моим лбом.
С моей ямочкой на подбородке.
И такую же храбрую, как ее мама.
— Ева!
Пять лет назад я считал, что опустился на самое дно. Верил, что хуже уже не будет. А теперь отчетливо понимаю, что тогда… это была только разминка.
Глава 6. Семейная гавань
Леонас
Мертвую тишину в зале нарушает Шустов, исполнительный директор шоу.
— Что здесь происходит? — Он походит к нам с Евой и, выпучив глаза, пялится на малышку.
— Мне это тоже интересно. — Стараясь не замечать боль за грудиной, тихонько встаю.
— Ева… — Шустов осекается.
Его растерянный взгляд скользит от матери к дочери, от девочки — ко мне. И обратно.
— Это… — Исполнительный директор меняется в лице.
Сложно не догадаться, чья дочь перед нами. Не нужен никакой тест ДНК. Не нужны свидетели со свечками. Моя звезда умудрилась родить красивого ребенка, похожего одновременно на обоих родителей.
— Ева и Вика уже уходят, — говорю я за них двоих.
Как бы мне ни хотелось, сейчас не время определять уровень пиздеца. Публичный скандал никак не поможет ни мне, ни Еве, ни тем более девочке. А вот неприятности могут посыпаться сразу с нескольких сторон.
— Как же организационные вопросы?.. — Шустов отмирает. — Кроме конкурса у нас еще и концерты. Ева, ваш через два дня. Сольный. Вечером.
— Я думаю, мы тут в состоянии сформулировать все вопросы, — снова беру инициативу на себя. — А ваш секретарь, — поворачиваюсь к исполнительному, — вышлет их Еве электронной почтой.
Будто одного моего распоряжения ему мало, Шустов вопросительно смотрит на Еву.
К счастью, той хватает мудрости.
— Я согласна. — Она подхватывает девочку на руки. — Вышлите вопросы моему агенту. Мы все рассмотрим и решим.
— Но у нас совсем не осталось времени. — Шустов делает шаг вперед, словно собирается остановить Еву.
— Мы со всем справимся. — Перегораживаю ему путь. — А если не будем тратить время, то справимся гораздо быстрее.
Последнее предложение приходится произнести на тон громче. Делаю это специально, чтобы слышали все! А заодно усвоили, кто здесь главный и какие вопросы у нас в приоритете.
***
Рабочая обстановка почти не спасает от мыслей о прошлом. Вопросы черными воронами кружат в голове и травят душу. Почему? Когда? Кто?.. Десятки других. Но я хотя бы могу разговаривать, дышать и заниматься делами.
Со стороны все выглядит как обычный рабочий процесс. Одни специалисты разбираются со звуком. Другие — со светом. Третьи — утрясают оставшиеся технические вопросы. А члены жюри согласовывают общую стратегию поведения во время конкурсов.
Генеральная репетиция перед грандиозным спектаклем. Для многих первая в карьере и самая важная. Для меня… пытка длиной в сто восемьдесят пять минут.
Как только Шустов уходит из зала, я тоже сворачиваюсь. Чтобы не тратить время на прогулку под дождем, прошу шофера подать машину к черному входу. И убираюсь из зала.
— Сейчас в клуб? — Водитель Ирмы не первый раз катает меня по городу и уже, похоже, выучил все маршруты.
Дико хочется сказать: «Да». И вырубиться на своем жестком диване. Но я и так проспал целых пять лет.
***
Дом, как обычно, встречает громкими нервными криками. Мне не нужно прислушиваться, чтобы понять причину и узнать голос.
Кричит в этом доме лишь один человек. Причина тоже в одном — во мне.
— Ирма, я вернулся. — Бросаю пиджак на спинку ближайшего кресла и разминаю затекшие плечи.
Видимо, не услышав, жена продолжает орать. Сегодня ей не понравился суп, а свежая одежда, по ее мнению, пахнет «вонючей мимозой, не пармскими фиалками». Катастрофа вселенского масштаба, за которую нужно довести до слез всех работников.
— Хватит терроризировать прислугу! — Иду на голос. В гостиную.
Там все по нашей милой семейной традиции — Ирма на диване. При параде, в костюме и на шпильках. Будто не я, а она, решает все вопросы и сутками пропадает в клубах. А напротив — построенный в шеренгу персонал.
— Свободны! — киваю бледным женщинам и перепуганному пожилому повару.
— Я никого не отпускала! — истерично заявляет Ирма, но в комнате уже никого постороннего, лишь она и я.
— Моя секретарша задолбалась искать тебе горничных, поваров и сиделок. Не дом, а гребаная фабрика по переработке людского ресурса.
Беру стул и ставлю его напротив жены. У нас редко бывают простые разговоры. Однако сегодняшний, чувствую, будет одним из самых сложных.
— Единственный человек, которого здесь переработали и выбросили, это я! — холодно цедит Ирма.
— Я помню, дорогая. И кто во всем виноват. И кто последняя сволочь. Это очень сложно забыть.
Ищу на ее лице следы бессонной ночи или слез. Обычно после моих ночевок в клубе не нужно даже присматриваться. Сегодня что-то не так. Моя драгоценная супруга прекрасно провела ночь и не пролила ни одной слезинки по своему ублюдочному мужу.
— Если бы ты только знал, как меня достали твои походы налево и ночи с любовницами. — Ирма театрально вздыхает.
— Эту песню я тоже слышу регулярно. Ты не оригинальна.
— Даже не оправдываешься! — брезгливо фыркает жена.
— Мне не за что оправдываться. — Тот редкий случай, когда не лгу. — А вот тебе, кажется, пора.
— Не понимаю… — Ее передергивает. — О чем ты?
— Серьезно?
— Новая загадка от неверного мужа?
Ирма поднимает голову. Смотрит на меня своими слепыми глазами. Быстро моргает, словно морганием можно сделать то, что не смогли самые лучшие доктора. И пытается встать.
— Как давно ты знаешь Гришу Каткова? — задаю я свой первый вопрос. — Как давно в курсе, что у меня есть дочь? — прибиваю к сиденью дивана вторым.
Глава 7. Женщина без прошлого
Ева
Встреча с Рауде выбивает меня из колеи. Когда приезжаем с дочкой в номер отеля, который снял для нас Гриша, не хочется ни обедать, ни переодеваться, ни общаться с прессой.
Лишь ради Вики заставляю себя сесть за стол и съесть за компанию ароматный сырник с кислым смородиновым джемом.
— Из ресторана внизу. Только доставили. — Няня дочери с тревогой смотрит на мои мучения.
— Марина, остальное
