Сердце чудовища - Mary Jaine
Морозов сделал шаг, разделяющий нас, и его запах окутал меня. Он смотрел на меня сверху вниз таким пристальным взглядом, что я едва сдерживала дрожь.
Нет, я не покажу, что боюсь, хотя мне страшно, — подумала я.
Вдруг он начал наклоняться ближе. Мой взгляд невольно упал на шрам, и я опустила голову.
Нет, я не испугалась, и мне не было противно. Просто стало неловко.
Но, кажется, Морозов воспринял этот жест иначе. Он резко отпрянул от меня, словно я прокажённая, и отошёл в сторону.
— Тимур Игоревич, я… — хотела объяснить, хотя сама не знала, что и как говорить. — Пойдём, я покажу квартиру и расскажу, что входит в твои обязанности, — отрезал он и быстрым шагом направился к кухне.
Глава 4
— В эту комнату тебе входить запрещено, — сказал Морозов, указывая на ту самую дверь, что была заперта на втором этаже.
Я так и не решилась спросить почему, хотя мне было очень любопытно.
Может быть, он как тот самый «Синяя Борода»? А вдруг и хуже…
Боже, Марта, хватит себя накручивать…
— И в кабинет тоже заходить не нужно. Я сам скажу, когда там потребуется уборка. А сейчас пойдём… — вывел меня из раздумий его голос.
В целом, ничего сложного в моих обязанностях не было. Убирать, готовить, делать покупки, отвозить одежду в химчистку и всё в таком духе. Это обычные бытовые дела, с которыми я и так привыкла справляться. Больше всего напрягало то, что мне придётся жить в одной квартире с этим человеком.
Его присутствие вызывало у меня странные ощущения. Находясь рядом с ним, я чувствовала себя… как-то не так, как обычно. Внутри поднимались какие-то новые эмоции, которые я никогда раньше не испытывала, и не могла понять их природу.
— Мы с вами договорились, что работа у вас не будет мешать моему учёбе, — наконец решилась уточнить я.
Мы уже обошли пентхаус, обсудили мои обязанности. Точнее, говорил Морозов, а я слушала. Сейчас мы спустились в обеденную зону. Он стоял за барной стойкой, а я устроилась на высоком стуле.
На мои слова он даже не отреагировал, продолжая наливать какой-то напиток в бокал. Потом поднял голову и внимательно посмотрел мне в глаза.
— Я помню, — ответил он и продолжил наливать второй бокал. — У меня есть ещё одно условие, — добавила я. Его губы чуть тронула улыбка.
— А не слишком ли много условий? — Мой отец в больнице. Я хочу иметь возможность навещать его.
Морозов наклонился, достал какой-то странный экзотический фрукт и начал его нарезать. Его молчание действовало мне на нервы. Я уже собиралась уточнить, понял ли он, о чём я говорю, но тут он поставил передо мной бокал с напитком и заговорил.
— Сколько раз в неделю? — Что? — Сколько раз в неделю ты хочешь навещать отца?
Какой странный вопрос! Конечно, каждый день! Разве это не очевидно?! Я чуть было не сорвалась, но сдержалась. Всё-таки, я здесь ненадолго. Надо перетерпеть и помочь отцу вернуть долг.
— Через день, — уверенно заявила я. — Попробуй, — он пододвинул мне бокал.
Я не знала, что это за напиток, но всё же решилась пригубить.
Не отравит же он меня… правда?
На вкус это был сладко-кислый коктейль с ароматом грейпфрута и чего-то экзотического, очевидно, того самого фрукта, который он нарезал. Алкоголь едва ощущался, что радовало — я не пью, не люблю и не хочу. Сделав ещё один глоток, я отставила бокал на стойку.
— Вы не ответили… — смотрела я на него выжидательно. — Три раза. — И что это значит? — Ты сможешь навещать отца три раза в неделю. — Вы сейчас серьёзно?
Я вскочила и была готова прямо сейчас покинуть эту квартиру.
— Напомнить тебе сумму долга? — Я помню… — Она удвоится через месяц, если ты уйдёшь сейчас. — Вы не можете… Тихо сказала я, но внутри понимала — он может. Ещё как может…
Глубоко вдохнув, я взяла себя в руки.
— Хорошо. Я согласна. — Ты можешь разместиться в гостевой комнате. — Отлично…
Опустив голову, я хотела взять свою дорожную сумку, оставленную на кухне, и пойти в выделенную мне комнату.
— А сейчас разогрей мне ужин, — услышала я за спиной радостный голос Морозова.
Он победил. И наслаждался этим…
На завтрак хозяин заказал овсянку с сухофруктами и орехами, яйцо пашот, авокадо с томатами и американо с молоком.
Честно говоря, овсянку я готовила впервые, потому что дома мы её вообще не едим. Пришлось даже смотреть рецепт в интернете.
И я была рада, что Морозову всё понравилось, он даже сказал спасибо, прежде чем уйти на работу.
Убрав со стола и загрузив посуду в посудомойку, я поспешила собираться на учёбу.
Отсюда добираться далеко, но спасала станция метро, до которой всего пять минут пешком.
Однако я не успела даже одеться, как услышала звонок мобильного телефона.
Морозов вернулся? Вроде нет…
Я вернулась в гостиную, но квартира была пуста. Через секунду телефон зазвонил снова. Звук доносился из кабинета, это было точно. И я направилась туда.
Открыв дверь, я остановилась на пороге. На столе лежал мобильный телефон, видимо, хозяина. Похоже, он забыл его.
Брать его я не собиралась, поэтому резко обернулась и увидела Морозова, стоявшего прямо напротив меня…
— Я… У вас там… — начала я объяснять.
— Не смей заходить в мой кабинет, пока я сам не разрешу, — строго сказал он, будто отчитывал меня.
И это бесило! Что за бред? Я же не собиралась туда заходить!
— Я не…
— Ты можешь идти.
Снова перебил меня Морозов и, как ни в чём не бывало, зашёл в кабинет, закрыв за собой дверь.
А я едва не лопнула от злости! Идиот!
Да кому нужен его телефон?!
Лекции шли своим чередом.
Только настроение у меня было ужасное. Я всё время думала о нашем утреннем столкновении, а ещё знала, что сегодня не смогу пойти к папе, снова не буду ночевать у себя дома. К тому же, я месяц не смогу навещать детей в садике, к которым уже сильно привыкла…
На глаза навернулись слёзы.
Как только пара закончилась, я первой вылетела в коридор. На душе было тяжело, и давала о себе знать бессонная ночь. Я никак не могла заснуть в новом месте. Хотя было удобно, и я устала не на
