Адвокатская этика (СИ) - Альтер Лирика
— Я его послала на х*р.
Гордин выдохнул. Кажется, с облегчением.
— После этого случая на него завели уголовное дело. Сосед дал свидетельские показания, подтвердил, что узнал в незнакомце моего мужа. Антипова посадили. Нас развели.
Андрей поднялся со стула. Ослабил узел галстука. Воздуха действительно не хватало.
Он обошёл стол. Помолчал. Подошёл к окну, посмотрел на ночную Москву. Молчал. Он всё время молчал и о чём-то думал.
— А теперь это чудовище то же самое делает с Лизой. Представь, что с ней будет, заяви она о разводе? А что будет, если испугается и останется с ним? - вернулась я к первоначальной теме. - Я
не знаю, знаком ли ты со случаями домашнего насилия над женщинами...
— Знаком, - тут же ответил он. А потом слегка стушевался, сжал пальцами переносицу, будто пожалел о том, что сказал.
Я не понимала, что происходит. Он впервые выглядел растерянным. Но недолго.
Повернув ко мне голову, нацепил каменную маску и снова стал собой.
— Я знаком с подобными делами. Изучал их когда-то, - посчитал нужным пояснить.
Вот только сказал он это неуверенно, словно врал. Или что-то недоговаривал.
— Андрей, — поднялась я со стула и подошла к нему. - Я прошу тебя, возьми дело Лизы.
— Она же не пошла в полицию? - тут же предугадал он. Я кивнула. - И не пойдёт, да?
— Не всё так просто... Но ты прав, она не пойдёт. Она боится.
— Ты застала меня врасплох, Ярцева, - сказал как на духу.
— Знаю. Но, пожалуйста, не отказывайся.
‘Он уставился в окно, игнорируя мою просьбу.
— Андрей, - прошептала безнадёжно.
Смотрел в окно.
— АН... Ладно, прости. Я пойду.
— Я провожу.
В приёмной я подошла к вешалке, где висело моё пальто. Забрала его, но мощные руки Гордина выхватили верхнюю одежду из моих пальцев. Я в возмущении обернулась, но тут же успокоилась.
Он стоял позади меня, держал пальто за лацканы, по-джентельменски предлагал помочь. Кивнул, подгоняя меня. Я просунула руки в рукава и тихо, вежливо поблагодарила. Поправила волосы, хотела уже покинуть навсегда этот офис, но самая последняя, самая звенящая и бестолковая надежда заставила меня задержаться.
Обернулась. Впилась в тёмные глаза Гордина умоляющим взглядом и прошептала:
— Обещай подумать. Прошу.
Гордин не уводил взгляд, смотрел в упор, но всё же смягчился и шумно, устало выдохнул.
— Хорошо, - обнадёжил меня, и я почувствовала невероятное облегчение. - Я подумаю. Дам ответ через день или два.
6.
Андрей
На сегодня уже не было дел, но в офисе я задержался. Мерил кабинет шагами, пытался сконцентрироваться. Руки, спрятанные в карманы, превратились в кулаки. Я не понимал, как реагировать, что думать.
Ярцева определённо выбила меня из равновесия, полностью перевернула сегодняшний день.
Контроль. Я владел им превосходно, ловко выключал все эмоции, чувства, оставляя голову холодной, а разум - чистым. Никакой мусор не впускал.
Контроль. Я владел им превосходно. Но... не сейчас.
Подошёл к окну, опустил глаза на пустое парковочное место, где ещё недавно стояла машина
Ярцевой. Я смотрел, как она в неё садилась, как осторожно подняла голову, надеясь увидеть меня и прочитать мои мысли по взгляду, по мимике. Не прочитала. Удручённо покачала головой и скрылась в своей «Ауди». Вырулила на дорогу и уехала.
Это было полчаса назад, а у меня до сих пор перед глазами стоит её фантом.
Ярцева, Ярцева... Женщина-загадка. Я всегда поражался, почему она такая? Её не сбить с ног, не задеть, а я в этом деле мастер. Умел изощрённо кольнуть в самый нерв, залезть едким словом под ребра и выкрутить внутренности. Ничто её не брало. Ничто. Никогда.
Сколько лет мы цепляем друг друга? Пять? Шесть? А, может быть, больше? Это стало какой-то извращённой привычкой. Молодая женщина, начинающий адвокат, она уже на первых порах показала свой потенциал. Я это прекрасно помню. И уже тогда признал -подрастает не просто мой главный конкурент, у меня на глазах поднимается и крепко стоит на ногах самый главный противник. До открытой вражды так и не дошло, но холодную войну мы ведём уже долго.
Что же так надломилось, что она прибежала ко мне молить о помощи?
Во мне боролись два человека: уверенный и непоколебимый Гордин, которым я был до нашего с ней разговора и который цинично принял открытость коллеги за манипуляцию.
Ловкую, эмоциональную, шоковую.
Другая часть меня призывала взглянуть глубже - в эти зелёные, наполненные страданиями глаза.
Те, что до сих пор вижу в пустом окне.
— Ярцева... - тяжело выдохнул и покрутил головой. Провёл ладонью по уставшему лицу и снова взглянул в окно. - Оля.
Что же так надломилось, что она прибежала ко мне? Она надломилась. Но не сломалась.
Я мало что о ней знал. В силу убеждённости предположил, что она всегда была одинока.
Ктому же с таким характером кто бы взял её замуж? Я ошибся.
Был случай, когда мне удалось случайно увидеть копию её диплома о высшем образовании. Он тоже сбил меня с толку. Документ был выдан Ярцевой Ольге Викторовне. И сейчас она Ярцева.
После развода вернула девичью фамилию. Так сильно хотела вычеркнуть из жизни и памяти
Антипова? Наверно. Вот только возможно ли это?
Сел в кресло. Придвинул чашку с давно остывшим кофе. Сделал глоток и поморщился.
Мерзкий. Ледяной. Настолько противный, что скулы свело.
Задумался... Когда кофе горячий, он будоражит, бодрит, дарит силы. Остывший -отталкивает, хочется вылить. Но это всё тот же кофе, того же сорта, обжарки.
Ухмыльнулся. Так и с ней, с Ольгой Ярцевой. Манила, возбуждала, притягивала так сильно, что захотеть вкусить её. Она привлекала меня сама по себе. Но... она ледяная.
Она определённо была хороша и загадочна. Интересна во всех смыслах слова.
Красивая, сильная, умная - это восхищало. Непредсказуемая. Это раздражало. Во мне всегда боролись восхищение и раздражение, когда видел её. И чтобы первое не перевесило, я сделал упор на второе.
Она не могла иметь надо мной власти. Ни одной женщине этого не удавалось. Но тяга, которая, порой, была сильнее меня, заставляла всё тело превращаться в один напряжённый мускул.
Я не просто так поставил условие, что соглашусь, если она переспит со мной. С одной стороны, я пытался её отвадить и знал, что Ольга не согласится. Но, с другой стороны, я сказал правду. Я
хотел её. Ненавидел и желал обладать одновременно. Ни одну женщину я не хотел так, как её. И я когда-нибудь бы сорвался, но холодный расчёт, самоконтроль не позволили мне оступиться.
Переспать с главным конкурентом, амбициозной акулой - поставить себя под удар.
Таким людям не быть вместе даже просто в постели. Любое слово, случайный разговор по телефону открывает меня перед любовницей, делает почти прозрачным. И, зная всё-всё обо мне, рано или поздно она этим обязательно воспользуется. Потому что мы так и не выяснили, кто из нас лучший.
Как бы я ни хотел, но роман с Ольгой Ярцевой - это табу.
Новость о том, что Ярцева - жертва абьюзера, одержимого психопата, коим однозначно был
Антипов, заставила меня оцепенеть.
Я ничего не знал. Никто не знал. Да и не догадывался. Ярцеву не увязать с образом жертвы. И
пожалеть её вроде бы хочется, да не выходит. Она сама себя не позволит жалеть.
Остаётся лишь поражаться её стойкости.
Как она из этого вышла? Как поборола себя? Как не сломалась? Я ещё не встречал таких женщин.
Но то, как она на суде разматывала оппонентов, говорило лишь об одном – Ольга озлобилась. Ей это на руку, если дело касалось работы. А что, если речь шла о жизни: обычной, людской жизни?
Что она делала по вечерам? А по выходным? Воображение тут же нарисовало одинокую квартиру, где Оля сидит на диване в домашней футболке, возможно, растянутой; шикарные каштановые волосы убраны в неприглядный пучок или хвост. Обычная женщина, таких на свете полно, но всё же другая. Она не просто сидит на диване и пялится в телек. Не вяжется...
