Клятва на огне (СИ) - Sonya Seredoi
— Ты убил всю мою семью, — сжав кулаки и опустив голову, я едва сдержала накатившую волну злости. — Родителей, брата и сестру. Вместо того, чтобы умереть со всеми, я стала связана с убийцей моей семьи. Я с трудом помню тот день, когда вы напали на нас, злодеев… но не говори мне про ответственность. Моя причуда — причуда моей матери… дьявольский слуга, подчиняющийся сильнейшему обладателю огненной причуды. Чем больше времени ты проводишь со своим названным хозяином, тем сильнее становится связь. Спустя столько лет… я уже вряд ли смогу сопротивляться твоей воле. Так ведь, Старатель?
Взгляд Старателя оказался не менее жестким, чем у меня, однако в нем промелькнула тень сомнения. Опасения. Боялся ли он, что в один день мне удастся вырваться из-под его контроля? Или же дело в другом? Наверное, он относился ко мне, как к бомбе замедленного действия или же оружию, которое в один день даст осечку. Мужчина не был уверен в моей беспрекословной верности — так я думаю. Иначе зачем смотреть на меня с подобной настороженностью?
Звук оповещения на телефоне прервал напряженную паузу. Спасительное сообщение. Я потянулась к устройству и удивилась. Это не шутка? Хех, забавно.
— Ну так да, защита Шото, что там дальше? — откинувшись на спинку кресла, я переключилась на беззаботный тон, принявшись набирать текст сообщения.
— Ничего сложного. Лагерь состоится через три недели, школа привлекла к тренировкам и защите команду Кошек. Но они не вызывают доверия, поэтому… ты можешь оторваться от телефона?
— Я тебя слушаю, — продолжив смотреть в экран, аргументировала я. — Моя задача — защита Шото, буду держаться в стороне. Учителя в курсе?
— Нет, но с этим я разберусь.
— Если появятся серьезные проблемы, ты же понимаешь, что я вряд ли смогу выложиться по полной. Чем дальше я от тебя нахожусь, и чем дольше я с тобой разлучена, тем слабее мои огненные способности. Я ведь перенимаю силу огня от тебя.
— У Шото моя способность огня, поэтому ты сможешь пользоваться пламенем.
— Мы не знаем наверняка. Да и слабенькая такая способность, он же ей только начал пользоваться. Ну, — оторвав взгляд от смартфона, я усмехнулась, — может, повезет, и я потеряю с тобой связь, наконец.
— За несколько дней не потеряешь, мы проверяли, что ты спокойно и месяц сможешь протянуть.
Это была ирония, старый ты пень. Слишком все буквально воспринимает. Даже реагировать не стала, вернувшись к переписке.
— Сегодня я свяжусь со школой, улажу вопрос. Тебе нужно будет наведаться к ним и узнать всю информацию о месте проведения лагеря, расписании и прочем. Также сообщи об этом Шото.
— А сам не можешь сообщить?
— У меня дела.
— Иными словами, он с тобой не хочет разговаривать, поняла.
Мое безразличное замечание определенно задело Старателя за живое, так что сдержать ухмылку оказалось сложно.
— Сегодня этим займешься, — сурово добавил мужчина.
— Нет, завтра. Сегодня не могу. Разве что в рабочее время, но у Шото наверняка занятия.
— Наги…
— Что? Я все еще жду доплату за инцидент в Хюсю. У меня рабочий день с девяти до восемнадцати, сам устроил меня в агентство, чтобы не вызывать лишние вопросы. А то ведь слухи ходят… старичок с молодой любовницей.
Юмор, разумеется, мужчина не оценил.
— Видишь, иду как раз на свидание, так что не беспокойся, спасаю твою репутацию.
Хоть что-то спасало от злости на Старателя — возможность язвить без последствий. В разумных пределах. Да и то, лишь в последнее время набралась наглости. Или храбрости. От меня ему не избавиться, моя причуда впилась в него клещом, так что даже увольнения опасаться не надо. Но в какой-то степени я действительно ловлю себя на мысли, что перегибаю палку. А затем вспоминаю, что Энджи Тодороки сжег заживо мою семью.
Блять, просто потрясающе, комитет безопасности. Додумались отдать жертву в руки убийце… Каждый раз, думая об этом, хочется лезть на потолок от бессилия и злости.
— Поезжай в ЮЭЙ, дождись, когда у Шото кончатся занятия и проинформируй его. Завтра утром отправляйся к директору школы, я сегодня обо всем договорюсь. Можешь быть на сегодня свободна.
Разозлился. Понятно даже по пламени, которое засияло ярче на его плечах. А ледяной тон подчеркивал настрой. Тут и добавить нечего.
Я черт его знает, когда заканчивались занятия у Шото. Ползти к школе хотелось меньше всего, лень. Но с другой стороны, это лучше, чем торчать в офисе Старателя и деградировать, переписываясь с потенциальными ухажерами. Мое будущее зависело от семьи Тодороки, из-за пошедшего по жопе детства едва ли можно сказать, что у меня оставался хоть какой-то выбор. Спасибо, что наняли учителей для домашнего обучения, чтобы хоть сертификат об окончании старшей школы имелся на руках. Старатель не думал обо мне, как о ребенке, как о личности, поэтому в университет не поступила. Кому я нужна — один черт знает. Болтаюсь, простите, как говно в прорубе последние два года в этом гребанном офисе, работая девочкой на побегушках.
Хотелось бы мне ходить в школу, как нормальные дети. Найти друзей или хотя бы приятелей, с которыми можно что-нибудь обсудить по мелочи. А по итогу просто сбегала из дома, ввязывалась в неприятности, заводила странные знакомства. Иначе говоря — портила репутацию Тодороки. Ну, об этом никто не знал, кроме Старателя, но этого хватало. Нравилось его злить что тогда, что сейчас. Но пришлось завязать с этим дерьмом. Нарваться на плохую компанию можно в любой момент. И не всегда удастся выйти сухим из воды.
Ждать пришлось долго. Возможно, выглядела чересчур подозрительно, просиживая штаны рядом с забором, окружающим академию. Развлекала себя перепиской с парнями. Такие странные, столько комплементов сыплют, что тошно. Один любопытный попался, хоть разговор поддержать мог, но на просьбы скинуть нормальное фото отнекивался. Мол, я испугаюсь, он некрасивый и все такое, причуда не шла его лицу.
Детские голоса отвлекли от переписки. Школьники в серой униформе выходили из ворот, разбегаясь в разных направлениях. Счастливые, беззаботные подростки. Не так уж и опережаю их в возрасте, а чувствую себя потрепанной жизнью бабкой, словно между нами гигантская пропасть.
Я заметила Шото раньше, чем он обратил на меня внимание, секундная фора помогла собраться с мыслями и вернуть лицу добродушное выражение. Все же на людях я предпочитала выглядеть доброй милой девушкой, а
