Каттер - Стейси Борел
Я узнала, что беременна. Жизнь с тех пор стала адом. Для меня это была поистине разрушительная новость. Я — Мейси Роузвуд, дочь Мейсона Роузвуд. Моя мать была членом городского муниципалитета, уважаемая в высших инстанциях власти. Мой отец был вышедшим на пенсию глав врачом, который заседал в Медицинской комиссии и занимал престижную должность. Они были очень известными личностями в нашем городе. Каждый ожидал, что я последую по стопам своего отца и тоже стану доктором. Но быть лечащим врачом и принимать решения относительно чьей-то жизни было не тем, за что я хотела брать ответственность. Это никогда не интересовало меня. Я была властной в повседневной жизни, но никогда не хотела стать чьим-то начальником. Меня вполне устраивало работать на кого-то.
Буду первой кто скажет вам, что я была слегка эгоистична и тщеславна. Ладно, возможно больше чем слегка, но я знала в чём заключается моя страсть. Недавно я получила сертификат медсестры родильного отделения, и от того, что могла помогать другим людям, ощущала наивысшее удовольствие. Кто бы мог подумать, что вытирать задницы и слушать крики женщин, пока они выталкивают из себя человечков, мне так понравится. И будь я проклята, но в этом я была хороша. Возможно, я унаследовала свою страсть помогать людям от отца. Предполагаю, все могло быть и хуже. Я могла стать дизайнером интерьеров, несущим полнейшую чушь про несметное количество оттенков красного. И, конечно же, я не собиралась бездельничать и жить за счет своего папочки всю оставшуюся жизнь. Может я по-прежнему и жила под его крышей, но определенно точно стояла на своих ногах. Большую часть своих средств я откладывала на первоначальный взнос за свой собственный дом. Ладно, так было до этих «жду ребеночка» новостей. Теперь я должна была пересмотреть свои приоритеты, и оставить сбережения на маленького спиногрыза с десятью пальчиками на руках и на ногах.
Да, я была беременна. И не так давно — девять недель. И пока что я не сказала об этом ни единой душе. Почему? Потому что не знала, как сообщить об этом своим близким. А если совсем на чистоту, то я не имела ни малейшего понятия, что мне делать дальше. И, если бы смогла удержать своё лицо подальше от унитаза, хотя бы в течении тридцати минут, то возможно я бы смогла разработать план дальнейших действий.
— Мейс, ты не видела мою сумку от Кэйт Спейд? — спросила мама, стоя у основания лестницы и выдергивая меня из моих мыслей.
Я вздохнула:
— Поищи в шкафу в своей комнате.
— Спасибо.
Я крепко зажмурилась, пробуя отвлечься. Мне необходимо было закончить собираться на работу, прежде чем я опоздала бы еще сильнее. Поднимаясь с кровати, я наконец проскользнула в свои туфли и расчесала пальцами длинные тёмные волосы. Беспокоиться о расческе не было смысла. Эта копна сваляется в грязный колтун к тому времени, когда рано или поздно я приступлю к работе. Схватив ключи и сумку, в которой лежали пара сменных вещей и перекус, чтобы успокоить желудок, я помчалась вниз по лестнице к входной двери, прежде чем любой из моих родителей смог бы меня заметить. Им не обязательно было видеть, что я так раскраснелась.
Я завела свой бумер и откинулась назад на сиденье, позволяя реву двигателя успокоить мой ноющий живот. Итак, пора было уже начать эту двенадцатичасовую смену.
* * *
УГА «Медикал» была одной из самых загруженных больниц в сотнях миль в любом направлении. У нас была вертолетная площадка для экстренных случаев, знаменитое ожоговое отделение, и родильный этаж, который принимал от десяти до двадцати пациенток в день. Боже, со всеми этими родами и криками вы уже могли подумать, что это должно было заставить меня набраться ума, но как бы не так. Я всегда была той, кто познавал всё на собственной шкуре. Мне не повезло, быть одной из таких людей. Это напомнило, что мне было необходимо выяснить кое-какую информацию, пока я убирала вещи в свой шкафчик и избегала любых разговоров с другими медсестрами, что встречались мне на пути к комнате отдыха.
— Женщина, тебе вожжа под хвост попала? — спросила Киган, заставляя меня подпрыгнуть.
Я не видела, как она подошла ко мне сзади. Развернувшись, я ответила:
— Нет, почему ты спрашиваешь?
Яркие голубые глаза закатились от преувеличения.
— Ты пролетела мимо меня, как ребенок преследующий фургон с мороженым. Всё в порядке?
— Просто опаздываю и не нуждаюсь в том, чтобы Коннор снова читал мне лекции о профессиональной этике.
Доктор Коннор был заведующим отделения и одним из самых строгих лечащих врачей, с которыми я имела дело. Единственная причина, по которой, как я думала, он терпел мои опоздания, заключалась в том, что на протяжении двадцати лет он являлся партнером моего отца по гольфу. Хотя он, конечно, никогда не сдерживался: получить от него выговор ощущалось так же плохо, как сидеть перед родителями, когда вы получили «неуд», и ждать от них решения о том, каково же будет ваше наказание. Я съеживалась всякий раз.
— Ага, попалась! Сегодня он особенно злобный. Мишель случайно вызвала анестезиолога не в ту палату. Вроде ничего страшного, но это обернулось кошмаром. Он угрожал отослать её снова учиться, если она еще хоть раз ошибется. — Иисус. — Вот же мудак.
Я закатила глаза.
— Мы обе знаем, что она не сделает так снова. Не тогда, когда он дышит ей в затылок.
— Так больше никто не сделает.
Маленькая волна тошноты накатила на меня, как гром среди ясного неба, вынуждая проглотить отрыжку. Я дотянулась до дверцы шкафчика и, держась за неё, быстро закрыла глаза и откинула голову.
— Эй, — Киган прикоснулась к моему плечу. — Ты в порядке? Ты выглядишь слегка зелёной.
Рукой я прикрыла рот и кашлянула, прочищая горло и игнорируя жуткое желание блевать.
— Все в порядке. Думаю, я просто не выспалась. Это будет убийственная неделя с двенадцатичасовыми сменами.
Я наблюдала, как на ее лице появилось заинтересованное выражение. Для всех Киган была как мамочка. Если бы я смогла утаить от нее свои новости, это можно было бы посчитать удачей. Она всегда читала меня как раскрытую книгу. И сейчас, она внимательно рассматривала меня, склонив голову на бок.
— Я не уверена, — её рука прикоснулась к моей щеке. — Похоже на что-то другое. Как твоя голова? Чувствуешь жар?
Я покачала головой и немного отстранилась:
— Не-а, я в порядке, — её рука упала, опустившись на бедро. —
