Дорога без тебя - Лина Эдриан
— Мой водитель отвезет тебя домой. Поговорим завтра, — прощается этот непредсказуемый мужчина.
Я согласно киваю, чувствуя навалившуюся усталость. Слишком много событий и эмоций для одного дня.
Когда захожу в квартиру, Кэт уже спит, поэтому дома тихо и темно. Я быстро принимаю душ, смываю макияж. Делаю себе горячий, травяной чай и, кутаясь в плед, смотрю в окно на вечерний город.
Не знаю, что ждет меня впереди. Не понимаю, все ли я делаю правильно. Но чувствую — мои решения сейчас дают мне силы идти дальше и это пока самое главное.
Я достаю телефон, захожу в галерею. Там есть отдельная папка, где всего лишь пять фотографий.
Вот Тимур спит. Лицо расслабленное, спокойное.
Следующий кадр: мы вдвоем, на Мальдивах. Сделали селфи, первое совместное фото и последнее. Тимур зарылся носом в мои волосы и крепко сжимает, а я широко улыбаюсь.
Еще фотография: он стоит на кухне, спиной в кадр, в одном белом полотенце на бедрах. Готовит нам завтрак.
Вот наши руки, сцепленные в замок. Он посмеялся тогда над моим желанием сфотографировать именно такой ракурс. А мне показалось, что нет ничего романтичнее, чем моя рука в его твердой и горячей руке.
Последний файл: Тимур на мотоцикле. Самая старая фотография. Тогда между нами еще только все начиналось, и я запечатлела его со стороны.
Все эти года я хранила жалкие, глупые кадры. Я поверила, что у нас ничего и никогда не получится, но всегда продолжала помнить и любить. Даже сейчас. Я ненавидела и любила. Такая странная, пугающая смесь чувств. Эти эмоции — абсолютно полярные, но каким-то неведомым образом уживались рядом. И я бы позволила себе любить сильнее, больше, открыто, если бы ему были нужны мои чувства.
Я выплеснула недопитый чай в раковину. Со злостью поставила кружку и пошла спать.
Я буду мстить. Потому что надо. Потому что хочу. Потому что по другому не могу.
И теперь уже потому что, чтобы отказаться, мне надо заплатить сто миллионов.
“Хороший стимул придумал Смолянов, ничего не скажешь”, — с усмешкой сказала про себя.
Да, он все продумал. Штраф будет, если я кому-то что-то расскажу, если откажусь, если сделаю что-то не так. Но мне было плевать. Главное, чтобы все получилось. Я воспринимала действия Смолянова как простую перестраховку, ведь в конце концов он серьезный бизнесмен, который не хочет рисковать своим авторитетом и именем. У него нет никаких оснований доверять мне. А у меня нет поводов верить ему. Нам нужно просто правильно отыграть свои роли.
Глава 3. Семейный ужин
Удивительный все-таки человек — Константин Смолянов. С ним не соскучишься, это уж точно.
Несмотря на улыбку, глаза остались серьезными. И я поняла — не потерпит споров.
Хочется о многом спросить. Что за увлекательное путешествие? Как мы будем в итоге мстить Старцеву? Почему он не звонил? Но интуитивно ощущаю — вопросы сейчас лишние.
Старцев и Смолянов точно были одной породы — обоим невероятно сложно говорить напрямую, без обиняков. Обязательно надо витиевато, до конца не объясняя.
— Дресс-код? — ехидно вскинув бровь, спросила у него.
— Семейный обед. Сексуально, — внимательно оглядев меня с ног до головы, констатировал он.
Я удивленно посмотрела на Смолянова, так как событие и ожидаемый внешний вид явно слегка конфликтовали, но ничего уточнять не стала и пошла переодеваться. Спрашивать смысла нет — он не ответит. Да и не любит, кажется, он вопросы. В этом они со Старцевым тоже очень похожи.
Открыла шкаф и недоуменно смотрела на вещи.
“Семейный ужин? Зачем я там нужна? И почему я должна выглядеть сексуально?”
В итоге я надела прозрачную блузку телесного цвета, сквозь которую просвечивался черный лифчик, и вишневую обтягивающую юбку до середины бедра.
Смолянов оглядел образ и одобрительно кивнул. Это мне почему-то сильно напомнило мужа, который тоже постоянно контролировал мой внешний вид и также довольно кивал в знак согласия.
На ногах любимые высокие, черные шпильки. Смолянов уже в нетерпении стоит около входной двери, крутит в руках ключи от машины. Я, закатив глаза, взяла сумку, и мы вышли из квартиры.
Увидев синюю Mazerati, я в очередной раз удивленно посмотрела на Смолянова.
“Выпендрежник он, вот кто”, — мелькнула мысль.
Зачем ему столько машин? И каждая его машина была неприлично дорогая, яркая и дерзкая.
В этот раз я воспринимала немного спокойнее его стиль вождения, хотя постоянно поглядывала на спидометр. И когда скорость превысила сто пятьдесят километров невольно сжалась, вжимаясь в сидение.
Бесстрашный, безумный Смолянов меня пугал. Я вглядывалась в его профиль, не боясь быть пойманной. Пускай знает, что я его разглядываю. В отличие от Старцева, на Смолянова я могла спокойно смотреть вот так — в упор. А вот с Тимуром… я ощущала себя иначе.
На Старцева я боялась лишний раз смотреть слишком пристально, ведь тогда он может что-то подумать, понять, догадаться. С ним рядом все внутри сжималось и дрожало. Со Смоляновым же было иначе — мне было все равно, что он подумает.
Лицо Смолянова какое-то угловатое, резкое, но не лишенное мужской красоты. Небольшая щетина и слишком пухлые губы для таких строгих черт.
— Что? Все-таки нравлюсь? — он посмотрел на меня и подмигнул.
Теперь его настроение переменилось и стало игривым. Я решила промолчать и все-таки отвернулась, разглядывая проносящийся мимо город.
Нет, он мне не нравился. По крайне мере, я не испытывала к нему никакого интереса как к мужчине. Хотя он, несомненно, был очень привлекательным. Рядом с ним я ощущала себя как в логове хищника. Он выглядел безобидно и даже дружелюбно, но я ни на секунду не сомневалась — это самый сложный и опасный человек из всех, кого я знаю.
Через час мы остановились около большого, помпезного особняка. Я вопросительно посмотрела на Смолянова, но он все еще не собирался мне ничего объяснять. Вздохнув, я вышла из машины и решила просто плыть по течению. Хуже уже быть не может.
Но я ошибалась. И убедилась в этом через пару минут, когда входную дверь нам открыла Элиона. Стоило ей увидеть меня, и улыбка медленно сползла с лица жены Старцева.
