Я стану твоей защитой (СИ) - Поллина Лена
То есть ее мужчина, с которым она в отношениях почти десять дет, который таскался за ней по всем странам и дважды звал ее замуж, лежит без зрения и никому пока не известно, когда оно восстановится, а нашей Ярославе надо лететь на съемки, потому что у нее, мать его контракт!
Да пошла она на хер!
Хочется ударить по столу, так громко, что бы кружка с остывшим чаем подпрыгнула. Но вот беда: Я совершенно не вижу, где этот гребанный стол, так же , как не вижу нашего с Яськой будущего.
Зато она все прекрасно видит.
И мне кажется, что увидев все своими глазами, она сделала свои выводы.
Ей никчему связывать свою жизнь с калекой… Конечно мне дали почти стопроцентную гарантию, что зрение восстановится, но Ясе я об этом не стал сообщать. Проверить ее хочу что ли…
Вот на хера мне это все тащить на своем горбу столько времени?
Отношения-это когда двое в упряжке. А я один. Сука как же отчетливо я ощущаю, что эта блондинка своими охеренными ногами сходит с дистанции.
— Кирюш, ну не сердись пожалуйста… Я… Я постараюсь через месяц вырваться…
Усмехнувшись качаю головой.
Молодец ты, конечно!
Я предлагал ей расторгнуть контракт и выплатить неустойку. Деньги у меня есть. Не зря же я столько лет игры продюссировал.
Но Ярослава переживает за маму и отчима. За их отношения, а я не могу уже… Меня разрывает когда ее голосом звучит слово «мама».
Яськина мать уже давно создала у меня впечатления тряпичной куклы.
Ее мнут, как хотят, а она не только сама прогибается, а еще и дочь за собой тянет.
Не любил бы так Яську уже давно бы послал на хер.
Так и не добившись от меня прощения Яся покидает палату.
Одиночество, дождавшись своего часа выползает из-за угла и давит на меня безжизненной тишиной.
Ярослава никогда не будет моей, но вот как мне ее отпустить, если я даже будучи зрячим не мог переключиться на других?
Устало выдохнув провожу ладонью по лицу. Повязка еще эта...
Еще жужжание мамы достало в конец. Она у меня тут словно прописалась. Я понимаю ее переживания и ценю заботу, но из-за ее действий я только больше чувствую себя беспомощным.
У меня был лишь один человек, который смог меня заинтриговать, вызвать интерес, точнее любопытство и переключить мое внимание на себя.
Но я теперь даже не понимаю была ли эта девчонка в самом деле или это всего лишь бред моего воспаленного мозга?
Больше она не появлялась…Три дня прошло. Не сказать, что бы я искал встречи, но все же на следующий день в восемь я был на «нашем» месте…Где-то внутри у меня все же теплилась надежда, что я не поехавший…
Мне даже приснился сон, что это была мама, только она лет на пятнадцать младше того возраста, когда ее не стало, но почему-то с ней был я… Снилось, что в больничном сквере есть какой-то портал и…Смешно... Я весь сон ждал от нее знака, но она молча ела яблоко, потому что была голодная. Она его жадно кусала и передавала мне, маленькому. Я набрасывался на фрукт с не меньшим аппетитом. Только я настоящий смотрел на все это со стороны…
Сжимаю в руках ламинированный квадратик.
С иконками так нельзя наверное, но я сержусь. Сержусь, потому что чувствую-жизнь моя катится туда, где ноги теряют свое приличное имя.
Ни одной точки опоры.
Три дня я сам не свой… Возможно это признаки депрессии. Я не знаю, что с этим делать. Взрослый, подкаченный мужик, а ощущаю себя таким никчемным. А все потому, что совсем не чувствую происходящего, не могу знать наверняка день сейчас или ночь, солнце за окном или дождь…
— Кирилл Андреевич, Вам что-то нужно? Может хотите на прогулку? В это время Вы обычно выезжали на воздух…
Голос мне знаком. Это Оксана — моя любимица. Мне кажется, она самая вежливая и обходительная из медперсонала. Мне комфортно в ее дежурства.
Отрицательно качнув головой прошу
— Оксана, включи мне пожалуйста аудиокнигу
Никогда бы не подумал, что я не буду знать, куда мне деть свое время, а у меня его сейчас навалом, потому, что без глаз я ни хера не могу.
Работы навалом, но я ж блядь сошел с дистанции.
Тимыч пашет в одиночку.
Врачи меня обнадеживают, что со следующей недели начнем снимать повязку, пока не прошло сотрясение лучше поберечься. Улучшений в голове нет, я это чувствую. Раскалывается по-прежнему.
Ударило меня неплохо. Чертов алкаш. Говорят, что он до сих пор не пришел в себя.
Оксана погружает наушники мне в уши, в одну руку кладет мой телефон, во вторую кнопку вызова.
Зашибись, я теперь во всеоружии.
Голос декламатора растекается по воспаленному мозгу, постепенно его отключая.
Я слушаю Дарью Донцову, потому что это любимый писатель моей мамы и она мне этой херни накачала вдоволь… Пока ничего поадекватнее в моем плейлисте не появилось, довольствуюсь тем, что есть.
Сюжет медленно отплывает на задворки сознания уступая место ярким картинкам.
Вот мы с Ярославой идем по коридору к алтарю.
Мы вновь в больничном сквере. Образ этого небольшого парка сочинила моя больная фантазия и теперь он меня словно преследует. Я конечно же проследив за своей мыслью отметаю тот факт, что со мной рядом моя Яська и глазами начинаю искать столик и плетенные стулья, а на них ее… То ли маму, то ли загадочную девушку. Она ожидаемо на месте. Вновь со мной, маленьким… Я не вижу лиц и это меня бесит. Вопреки здравому смыслу я скидываю Яськину руку и подхожу к столику. Изображение по прежнему плывет.
Моей руки касается ледянная ладонь, я чувствую это касание и замираю от уже знакомого голоса.
«Я здесь. Просыпайся»
Вздрогнув прихожу в себя и часто дышу пытаясь привести дыхание в норму.
Готов поклясться, что до сих пор чувствую холод от ее рук.
Вот ведь въелась в мысли намертво…
Я прекрасно понимаю, почему о ней думаю.
Потому, что неизвестно чего хочется больше: никогда ее не видеть или же встретиться и разгадать, что за хрень вокруг меня происходит.
Вынув наушники из ушей, выключаю не интересную мне историю. Все-таки
то, что нравится моей маме не обязано нравится мне.
Интересно, а папу она тоже пыталась подсадить на детективы?
— Ты та-а-ак крепко спишь
Веселый женский хохот разливается по палате, забираясь мне под кожу и подгоняя стаю мурашек к затылку.
На пару секунд немею.
На моей руке опять ее рука.
Ледяная.
— КТО.ТЫ.БЛЯДЬ. ТАКАЯ? – рычу в сердцах.
Не ожидал, что она подберется так близко. Она в моей палате, возле моей кровати и вокруг никого.
— Ки-ирил… — шепчет испуганно.
— Говори, кто такая и как сюда забралась, иначе нажму красную кнопку.
Мой палец угрожающе нависает над этой самой кнопкой.
— Это же я – шепчет явно пытаясь сделать шаг назад.
А вот кто я? Я же так ни хера о ней и не узнал…
Готов поклясться, что я чувствую ее страх. На уровне какого-то первобытного восприятия.
Ее ладонь медленно сползает с моей руки.
Она сбежит. Черт.
Хватаю холодное запястье и притягиваю девчонку к себе настолько близко, что чувствую ее запах. Держу крепко, что бы не выпуталась, второй рукой прижимаю ее талию к своему животу.
Сегодня она пахнет сладко. Какой-то терпкой вишней и почему-то мне кажется, что этот аромат ей совсем не идет…
Ей бы подошло что-то свежее, весеннее, романтичное…
Тогда в саду, услышав ее рассуждения я сразу представил себе хрупкую, мечтательную девушку.
— Меня зо — овут Даша – заикаясь, шепчет мне почти в губы и замолкает.
Я по прежнему держу ее руки и крепко прижимаю к себе.
Мне кажется, что меня херачат по голове, потому что гул в башке стоит жуткий.
Я еще не привык к тому, что я умею видеть телом…
Блядь…
Я хочу тебя увидеть, Даша… Потому что твои острые соски упираются мне в грудь и, черт возьми выбивают меня из реальности. И всегда ты в таком виде шастаешь по больницам? С лифчиками-то вообще не дружишь?
На ней настолько тонкая футболка, что мне хочется стянуть эту никчемную тряпку на хрен…
