Ненужная семья (СИ) - Фомина Татьяна

Я заканчивала десятый класс, когда мы с Майкой решили скатиться на роликах с похожего склона. Ох, дурные мы были. Покрасоваться решили перед парнями. Майка – любительница фристайл роллер спорта, а вот я… Я, конечно, смелая, но… Кричала я похлеще своей Насти. Налетела на какого-то парня и сбила его с ног, звёздочкой приземлившись сверху.

Поза оказалась ужасно двусмысленной, и смеялись (да что там смеялись?! Ржали!) над нами все, кто был рядом. А он, вместо того, чтобы меня отпустить, обхватил за талию и не отпускал.

– Ты кто?

– Яс-смина, – назвала своё имя, не придумав ничего более умного, и чувствовала, как бешено колотится моё сердце.

В этом момент у Алана звонит телефон, и я вздрагиваю, словно очнувшись.

– Не делай так больше, – наказывает он Насте.

– Угу, – часто-часто кивает ему моя дочь, тряся своими кудряшками, выглядывающими из-под ярко-розового шлема.

Мир-Алиев поднимает наш самокат, привычным жестом убирает волосы назад, отходит в сторону и принимает вызов.

– Да. На месте, – доносятся до нас короткие фразы. – Да. Вижу… – И он широким уверенным шагом направляется в сторону выхода из парка, невольно притягивая к себе внимание даже спиной.

Стряхиваю наваждение и отворачиваюсь.

– Ты как? – спрашиваю у дочери, снова присев перед ней на корточки,

– Было здорово, – выдаёт это неугомонное создание.

– Нет, Настя. Это не «здорово», – отчитываю немного с запозданием. – Ты могла упасть.

– Ну, ма-ам… – обиженно супит брови. – Я же не упала.

– Ты ударила… дяденьку.

– Мам, он сам полез! – заявляет с праведным возмущением.

Всё как обычно: виноваты все, кроме Насти. Хорошо, что Мир-Алиев этого не слышит.

– Настя… – хочется застонать от своего бессилия. Мне кажется, мою дочь уже ничто не исправит и не убедит, быть хотя бы немного осторожной. – Больше никаких горок. Тебе что доктор говорил?

– Много не бегать, – повторяет рекомендацию Авилова. – А я не бегала – я катилась, – полностью обезоруживает своей совсем недетской логикой.

– Значит, кататься только по дорожкам.

– Ну, ма-ам… По дорожкам ску-учно, – тянет, потупившись.

Скучно ей, видите ли?! Я чуть не поседела за это время! И потом… Снова бросаю взгляд в ту сторону, куда ушёл Алан, но уже никого не вижу.

– Так. Всё. Идём домой. Ты едешь рядом со мной, или идёшь пешком за руку, – предлагаю выбор.

Руку, естественно, мне никто не даёт.

Настя нет-нет да и пытается вырваться вперёд, и мне приходится её окрикивать. С горем-пополам мы добираемся до дома. По-хорошему, можно проехать одну остановку на транспорте, чтобы было быстрее. Но вот как раз быстрее я совсем не хочу. Мне нужно подумать, и, если честно, возвращаться в квартиру тоже не хочется.

Настя сама затаскивает в подъезд свой самокат. Она устала, и я хочу ей помочь, но в ответ получаю решительное:

– Я сама!

Сама так сама. Но одной рукой я всё-таки придерживаю новое приобретение с другой стороны. Вдвоём удобнее.

Настя ставит свой транспорт в угол в прихожей и без сил падает на банкетку.

– Шлем снимать будешь? – напоминаю.

Стягивает с себя шлем и тут же спрашивает:

– Мам, а можно я возьму его в садик?

– Посмотрим, – отвечаю неопределённо, не совсем понимая, что она имеет в виду: шлем или самокат. Звонит мама. – Иди мой руки, – говорю дочери и принимаю вызов. – Да, мам? – загоняю дочкин автотранспорт на «стоянку», чтобы не мешался.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – задаёт вопрос холодным тоном.

– По поводу, мам?

– Это я должна спросить у тебя, по какому такому поводу твой муж вылетел прямым рейсом в Пхукет?

Глава 7

И почему я думала, что этот разговор может подождать до завтра? Наивная. Я уже не в первый раз убеждаюсь, что всё тайное всегда становится явным. Только мне интересно, каким образом мама смогла узнать, да ещё и с такими подробностями?

– Откуда ты узнала? – спрашиваю напрямик.

– Рита позвонила. Спросила, куда это мой зятёк лыжи навострил. – Всё оказывается слишком просто.

Не знаю, злой рок это или насмешка судьбы, но даже, если бы Олег успел уйти из дома до моего прихода, ничего мне не сказав (а я почему-то убеждена, что именно так он и хотел поступить), я всё равно бы всё узнала ещё до того, как его самолёт успел набрать высоту.

Тётя Рита, мамина подруга и моя крёстная, работает в паспортном контроле в нашем аэропорту, и по какой-то нелепой случайности Олега угораздило попасть именно в её смену.

– Но ты так и не ответила на мой вопрос, – напоминает мама.

– Я не знала, куда он полетел, мам, – отвечаю немного рассеянно.

Пхукет. Самое большее, что мы могли себе позволить, это Сочи, Крым, Абхазия. А тут Пхукет.

– То есть то, что твой муж улетел, тебя не удивило?

– Как сказать… Олег сказал, что уходит и собирается отдохнуть, а где – этого мне не сообщили.

– В каком смысле «отдохнуть»? – бросает с таким возмущением в голосе, будто это я, бросив всё, налегке свалила на пару недель на остров.

– В прямом, мам. Ты же сама сказала, что он вылетел в Пхукет. Значит будет отдыхать, там. – Внутри всё кипит от злости.

– И ты его так спокойно отпустила?

– А что мне нужно было делать? Броситься ему в ноги и умолять: «Олеженька, не бросай нас». Так по-твоему?

Мама ничего не отвечает. Да и что тут можно ответить? Если мужик уходит, то истери-не истери, угрожай-не угрожай, хоть убейся – его ничто не остановит. И никто. А если у него есть другая, то зачем его останавливать?

– Что ещё он сказал? – спрашивает сухо мама, спустя достаточно долгую паузу.

– Что устал так жить, и ему не нужна такая семья.

– А какая нужна?

– Да я же откуда знаю, мам?! Видимо, другая.

Как бы я ни старалась сдерживать свои эмоции, маме всё-таки удаётся вывести меня из равновесия. Только ничем хорошим это не закончится. Мне пока не до истерик. Вот когда всё закончится, тогда я, возможно, и смогу позволить себе поистерить.

– Это всё?

– Нет.

– Что ещё? – тоном строгой учительницы требует полного отчёта мама.

– Олег забрал деньги, которые мы собирали Насте на операцию.

– Все?! – выдыхает вопрос.

– Нет, – усмехаюсь. – Немного оставил.

– Сколько? – непонятно, что звучит в её голосе. То ли надежда на что-то, то ли нежелание принимать катастрофическую ситуацию.

– Немного, мам. На операцию не хватит, – разбиваю все иллюзии.

– Но ты при этом покупаешь Насте самокат, – укоряет меня в непозволительных тратах.

– Да, мама! А я при этом покупаю дочери самокат, – давлю интонацией, – чтобы мой ребёнок порадовался, а не смотрел с завистью, как катаются другие дети! – всё-таки срываюсь.

Меня можно «пинать» сколько угодно, но когда речь заходит о Насте, то лучше этого не делать. За своего ребёнка я любому перегрызу горло.

– Самокат можно было купить потом.

– Точно! Это «потом» Настя слышит постоянно. Только «потом» он ей будет не нужен, потому что она вырастет. Детство, оно очень быстро проходит, мам.

Я сама росла, когда родителям не хватало денег. Сейчас они живут лучше, да и я работаю, но мои детские мечты так и остались всего лишь мечтами.

К тому же цена на простой детский самокат во много раз меньше стоимости путёвки в Таиланд, которую позволил себе Олег. Однако мама об этом почему-то забывает.

– Где ты собираешься брать деньги, дочь? – бьёт в самое больное место.

– Я найду, – произношу уверенно.

– А если нет?

– А «если» быть просто не может.

Вот сейчас я на грани срыва, потому что как никто другой знаю, что шансов найти необходимую сумму за такой короткий промежуток времени очень, очень мало. Но и сидеть сложа руки тоже не выход.

– Так ты об этом хотела поговорить с отцом?

– Да. Я хотела занять у вас денег. Ты же знаешь, что папа не любит, когда какие-то вопросы обсуждаются за его спиной, поэтому я решила рассказать сразу вам обоим.