( Не ) настоящая жена для магната - Анастасия Князева
Мерзавец! Решил подшутить надо мной?! Поиграть на моих чувствах вздумал?! Нашел, значит, козу отпущения! Ну, ничего! Я этого так просто не оставлю! Не на ту напал, господин Королев! Я прекратила строить иллюзии ещё в далёком детстве, вот ты, кажется, все еще пребываешь в своем воображаемом мире, где весь мир вращается лишь вокруг тебя одного. Придется мне вернуть тебя с небес на землю.
Схватив со стола ручку, я, недолго думая, приписала на последней странице новый пункт «Условие. Важно!».
«Уважаемый А. К.!
Осмелюсь заявить, что ни один союз, какая бы цель в его основе ни лежала, не может стать счастливым, если супруги до вступления в брак не соизволили узнать в совершенстве нравы, привычки и характеры друг друга. С этой целью я прошу у Вас об одной услуге: позвольте нам сначала познакомиться!
Ваша будущая жена, М. К.».
Когда ставила свою подпись, рука нечаянно дрогнула. Все естество вопило в голос: «Не делай! Не играй со своей жизнью!». На один короткий миг захотелось написать свое настоящее имя, но я спешно одернула себя.
«Нельзя! Немедленно прекрати трусить, Марина! Ты дала слово семье! Правильно сказал Королев: назад пути нет!»
Сделав глубокий вдох, я подписалась именем сестры.
«Ну, вот и все… Вот, ты и стала ею. Снова. Спустя столько лет…»
— Теперь, когда все формальности соблюдены, я официально могу передать вам вот это. — Адвокат выудил из внутреннего кармана пиджака маленькую деревянную коробочку с гравировкой известного ювелирного дома и протянул мне. — И оповестить вас, что церемония бракосочетания состоится через три дня, в Москве.
— Через три дня? — переспросила я, чувствуя, как ладони становятся влажными от волнения. — Так скоро?
— Да, моя дочь права. — Впервые за последние сутки отец согласился со мной. — Это слишком рано. Мы же не успеем ничего подготовить!
— Уверяю вас, в этом нет никакой необходимости. Господин Королев позаботится обо всем сам. Небольшая церемония пройдет в одном из его отелей, в узком кругу друзей. Все расходы мой поверенный берет на себя, — все тем же монотонным голосом сообщил адвокат. — И еще одно важное условие: вы должны носить кольцо, не снимая ни при каких условиях. Позволите?
Мужчина взял из моих рук коробочку и неловко надел кольцо на мой безымянный палец. Украшение пришлось впору, но показалось мне таким же тяжелым и неподъемным, как и тот груз, что тяжким бременем лежал на моих плечах. Увесистый бриллиант переливался на свету, неизменно привлекая к себе внимание. Никогда раньше не носила ничего подобного. В отличие от большинства девушек я была безразлична к драгоценностям. Но кого это вообще волнует?
Да, не так я себе представляло это событие, совсем не так.!
— Передайте господину Королеву от меня благодарность. У него, несомненно, отменный вкус! — выдавила я из себя и развернулась, чтобы уйти.
Уже не слушая за спиной голоса двух мужчин, вышла из кабинета и, поднявшись на второй этаж, влетела в свою спальню. Прижалась спиной к двери и крепко зажмурилась.
Три дня… У меня осталось всего три дня, чтобы отказаться от себя и в очередной раз похоронить Марину Куликову.
«Год… Один-единственный год, — шептал внутренний голос, успокаивая. — Я выдержу! Пройду этот путь с достоинством, а потом исчезну и забуду о нем, как о страшном сне. Мне же не впервой приходится жертвовать собой на благо семьи. Только… почему на этот раз так больно? Откуда это щемящее чувство в груди и ощущение, будто я совершаю самую большую ошибку в своей жизни?»
***
Еще раз перечитав записку от будущей жены, Королев расхохотался. Смотрел на аккуратный почерк и не мог сдержаться. Чего-чего, а сарказма у госпожи Куликовой было с лихвой! Нет, серьёзно, еще ни одна женщина не смела так открыто делать ему замечания, да ещё и в такой форме, будто он не взрослый самодостаточный мужчина, а провинившийся школьник!
— Значит, хочешь узнать меня поближе?
Королёв хмыкнул и, откинувшись на спинку кресла, открыл следующий документ. Очередное досье на Марию Владимировну Куликову оказалось до невозможного коротким: всего полстраницы сухого отчета и несколько фотографий, сделанных из окон соседнего дома. Артем взял одну из них и поднес к лицу, изучая.
Белоснежная, не тронутая загаром или косметикой, кожа, острые скулы, большие миндалевидные глаза глубокого шоколадного цвета, теплые и манящие одновременно, тоскливо смотрящие вдаль в поисках… чего? Пухлые, но натуральные губы в форме аккуратного сердечка, без намёка на популярные инъекции… Мужчина не удержался и обвел их контур кончиком указательного пальца. Его передернуло. Захотелось узнать, какие они на вкус — сладкие и мягкие, как спелая черешня, или, может упругие и сочные, словно первая клубника в начале лета?
Тело вдруг окаменело, волны жара медленно поползли по венам вниз, в самое средоточие мужского естества. От подобной реакции Артема передернуло. Фотография выпала из рук, но ощущение, будто она смотрела прямо на него, так и не исчезло. Наоборот, стало только сильнее.
Несколько секунд он просидел без движений. Смотрел в её глаза, пытаясь понять, о чем она думала в тот момент, почему грустила. Какие тайны скрывают эти печальные глаза?
А потом не выдержал, схватил со стола телефон и набрал своего секретаря.
— Отмени все встречи на ближайшие два дня и свяжись с авиакомпанией. Пусть подготовят самолёт. Я лечу в Краснодар.
«Посмотрим, такая ли ты смелая в жизни, Мария Куликова!»
Марина
— Я так тебе завидую, ты просто не представляешь! — щебетала сестра, не замолкая ни на секунду. — Если бы только не мое дурацкое сердце…
— И?.. — не удержалась от вопроса я, бросив короткий взгляд на свой безымянный палец, на котором теперь красовалось увесистое кольцо — метка Королева и символ того, что Марины Куликовой больше не существует. — Что бы ты сделала?
— Спрашиваешь?! Господи, Марин, да он великолепен! Безумно красивый, статный, а какое тело! — возбужденно затараторила сестра. — Одним словом, мечта, а не мужчина! Ради такого я готова на все!
— Да ладно? Ты говоришь с такой уверенностью, будто знакома с ним очень давно и… довольно близко. Откуда такие познания? Уже видела его голым? — произнесла я не без сарказма. В последнее время все вокруг меня только и талдычат, что о великом и неповторимом господине Королеве. Тошнит уже от этой фамилии!
Если бы я только могла прекратить весь этот фарс…
Взгляд снова зацепился за белоснежное кружево платья, и стайка мурашек вмиг расползлась по спине. С каждой секундой день «икс» все приближался, казалось, невидимые часы отсчитывали последние мгновения моей свободы.
А самое неприятное и
