Судьба выбора - Диана Вулканова
Когда я подхожу к Елене Сергеевне и сажусь рядом, она начинает:
— Полина, ты тренируешься у меня последний год. Я никогда не говорила тебе, но ты самая старательная и лучшая моя ученица. Мне даже жаль, что я нечасто вывозила вас на конкурсы, и тебя не заметили. А ты достойна быть замеченной..
Это было так приятно. Я широко улыбалась и не могла найти нужных слов, чтобы ответить.
Конечно, я знала, что Елена Сергеевна ценит мое усердие. Но чтобы такими словами и обо мне!
У меня даже глаза заслезились. Жаль, что этот момент нельзя записать на диктофон и переслушивать в трудные периоды жизни.
— Ты не думала продолжить обучение в институте? Я могла бы помочь с поступлением.
Я замерла. Сказать ей правду? Как я мечтаю связать свою жизнь с танцами! Как хочу учиться тому, что люблю.
— Я думала об этом. Но не уверена, что у меня получится.
— Ты что! Конечно, получится. Куда ты думала поступать в наш университет или в другой город?
Я стала рассматривать паркет в зале. Я ещё не говорила об этом с мамой. Конечно, Елена Сергеевна догадывается, что моя мама не одобряет мои занятия танцами. В те редкие дни, когда мне приходилось пропускать танцы, они были пропущены из-за троек по математике. По настоянию мамы. В голове гудели сильным эхом ее слова: «Опять идёшь плясать, а на жизнь ты чем будешь зарабатывать?»
— Наверное, мне надо сначала поговорить с мамой.
— Конечно, хорошо, — Елена Сергеевна ласково дотронулась до моего плеча и добавила:
— А хочешь, я с ней поговорю?
Я улыбнулась. Я рада, что за моими плечами появилась поддержка — я теперь не одна против бабушки и мамы. У меня есть наставник, который в меня верит!
— Спасибо вам большое, я сначала сама попробую.
Возвращаясь домой, я была настроена решительно поговорить с мамой в этот же день! Меня даже бил озноб, так мне хотелось сказать все, что я хочу, все, о чем мечтаю. Я вспомнила мои цели на этот год. Все в моих руках, я смогу их осуществить… Разве только с Кириллом я не была так уверена. Если он относится ко мне только как к другу, то сколько бы раз я ни написала в блокноте «хочу быть с ним вместе», ничего не изменится, как говорят, сердцу не прикажешь. Но об этом я подумаю в следующий раз. Я твердила себе под нос «поговорить с мамой по танцы», «поговорить с мамой про танцы», и чем ближе я подходила к дому, тем мне становилось все холоднее. Не знаю, может, я так боялась реакции мамы? Может, это переутомление от двух тренировок подряд. Когда я зашла в квартиру, я была без сил, бабушка, увидев меня, всплеснула руками:
— Господи, бледная как полотно. Ты сегодня хоть ела?
Я сидела на кухне ела макароны с котлетой и не чувствовала вкуса. Мама на другой стороне стола проверяла тетради. Я видела, как она старательно красной ручкой выводит «4», «3», «2».
«Если она поставит кому-нибудь 5+, я начну с ней разговор». Я ждала, котлета была съедена, зря я загадала именно эту оценку, + мама ставит крайне редко, если работа выполнена просто безупречно, видимо, в начале года после летних каникул, никто не смог достичь совершенства на первом уроке.
— Тебе уроки не надо делать? — мама посмотрела на меня из-под очков.
— Да, надо.
— Ну а чего сидишь?
— Я хотела с тобой поговорить.
Я набрала побольше воздуха, эх, была ни была, что мне терять?
— О чем? — видимо, мама поняла по моему тону, что разговор должен быть серьёзным, она отложила красную ручку, сняла очки и внимательно посмотрела на меня. Бабушка сидела напротив телевизора в другой комнате. Момент, и правда, был хороший.
— Это о поступлении.
— Да, кстати, о поступлении, на тебя сегодня жаловалась Лариса Петровна.
Да, момент был упущен, эта биологичка и здесь влезла не вовремя. В школе поговорить нельзя, дома то же самое.
— Я знаю, мам. Я просто отвечала на вопрос Риты. Ничего плохого.
— Надо вас рассадить, я поговорю с твоим классным руководителем, — это постоянная мамина угроза, поэтому я не реагирую.
Я молчу, мое настроение испорчено, я встаю, ставлю тарелку в раковину. И тут начинается:
— О чем ты вообще думаешь, впереди экзамены. Надо готовиться. Сейчас главное — поступить на математический.
Я резко поворачиваюсь и смотрю на маму.
— Какой математический? Мы это даже не обсуждали! Я не хочу на математический!
— А куда ещё? Это самый лучший вариант. Я помогу тебе подготовиться. На математическом у меня много знакомых. И потом…
— Мне все равно, где у тебя знакомые. Ты что, правда, думаешь, что я хочу работать в школе?
— Ты можешь потом и не идти в школу, но это профессия…
— Нет. Не хочу такую профессию!
Я ухожу в комнату и закрываю дверь на защелку. Я долго сижу за столом, обхватив голову руками. Все тело ломит. Поступить на математический. Раньше она хотя бы давала мне иллюзию выбора. Говорила, что нужно выбрать практичную работу. И благородную: учитель или врач. Она прекрасно знала, что с биологией и химией я не дружу. Остаётся — учитель. Пойти по ее стопам. Продолжить учительскую династию. Бабушка, мама, теперь я. Вот ее план. Всю жизнь готовила меня, как свинью на убой. Неплохо натренировала меня по математике, я знаю теоремы и формулы. Но среди них я чувствую себя лишней. Как будто ошибаешься дверью кабинета и заходишь в класс. А на тебя смотрят совсем незнакомые лица. Вот так я себя чувствую с математикой. Как я могу поделиться с ней своей мечтой? Если мама ни о чем другом думать не может. Только о том, как я сдам ЕГЭ. Только о поступлении, о работе. Нет, я не буду с ней делиться. Я буду тайно готовиться к поступлению на «танцевальное искусство». Скажу ей, что сдам историю и литературу «на всякий случай». Она не будет против. А потом, когда я поступлю, она ничего не сможет сделать, тем более летом мне исполнится восемнадцать. Я смогу не спрашивать у неё разрешения. Это моя жизнь!
