Юная жена. Твоя в расплату - Амира Ангелос
Оглядываюсь по сторонам, размышляя чем можно защититься, отбиваться от этого урода! Но в глубине души я все еще не верю, что Дамир — насильник. Что способен заставить меня.
— Пошел к черту, у меня нет другого для тебя ответа! Я не хочу слушать все это! Сейчас не древние века, когда за преступления требовали расплачиваться родственников! Я заявлю на тебя, понял? Если только дотронуться попробуешь…
— Ты сейчас встанешь на колени и займешь свой рот другим делом, — в голосе Дамира стальные нотки. — Или можешь продолжить упираться, и тогда сюда привезут твоего отца. Хочешь увидеть как он сдохнет? Я предоставлю тебе такую возможность, дерзкая сучка.
Оглушающая тишина. Шум в ушах. Это все неправда… неправда.
Но я была в машине с тремя амбалами. Им приказали и они похитили меня средь бела дня. Что помешает им забрать папу из больницы?
Боже… это не может быть реальностью, не может!
Ко мне ни один мужчина не прикасался, а сейчас этот урод проклятый хочет чтобы я…
Конечно, я понимаю что он желает. Минет. Самое паршивое, что иногда, мастурбируя, я представляла именно это. Как делаю ему это… И мне было безумно хорошо. Нравилось, я думала о том, как бы хотела вживую коснуться его языком, губами…
Правду говорят, бойтесь своих желаний… Но я точно никогда не думала, что начну свой сексуальный опыт с этого….
— Давай же. Твои губы созданы для того чтобы сосать, — Тураев касается ладонью моей скулы, затем большой палец проскальзывает по моим губам, слегка надавливая. Кровь бросается в лицо, мой пульс учащается, а сердце ударяет о грудную клетку. Он не может… не должен, — мечутся в голове панические мысли. Отшатываюсь от него, как от ядовитой змеи.
— Не надо, — прошу … Пожалуйста, — я хочу поставить его на место, но от страха вырывается вот такой вот лепет вперемешку с мольбой.
Только на монстра это не действует. Дамир смотрит на меня таким холодным взглядом, что озноб прошибает до костей.
Буквально столбенею, наблюдая как без малейшего стеснения Тураев стягивает с себя плавки. В его взгляде нет ни смущения, ни грамма сострадания.
Он ошеломляет, подавляет своими размерами и мускулатурой. Огромный, мощный. Его член стоит, готовый, темно-красного цвета. То, что я вижу вызывает у меня дикий страх… но не отвращение. Не будь это подано в такой мерзкой форме принуждения… я бы…
Что? О чем ты только думаешь, идиотка? Неужели не понимаешь, что сейчас тебя отымеют как шлюху? — яростно одергиваю себя. Все еще продолжаешь пускать по нему слюни? Ты для него никто! Подстилка! Смотрит как на товар…
Не могу поверить, что это происходит со мной.
Я даже не целовалась ни разу. Первая любовь была такой одержимой, такой сильной, что другие мужчины не вызывали никаких эмоций, ни малейшего отклика.
За мной многие пытались приударить в университете. Пока не обрела репутацию «синего чулка». Потому что красивая, но холодная. Так парни говорили обо мне.
Мне было наплевать. Я такая какая есть и не собиралась ни под кого подстраиваться. Верила, что рано или поздно найду своего человека. Но всегда, каждого встречного мужчину невольно сравнивала с Тураевым.
И вот расплата! Неужели я сама накликала на себе весь этот ужас?
Бойтесь своих желаний… Эта фраза не зря придумана.
Передо мной непредсказуемый, безжалостный, яростный хищник. Впервые в своей жизни я столкнулась с такой жестокостью.
Судорожно сглатываю.
— Я не буду делать этого! — цежу сквозь зубы.
— Такая брезгливая? — протягивает лениво Дамир. — Не любишь оральный секс?
Что если признаюсь, что никогда этого не делала? Поверит? Вряд ли.
Тураев подходит ближе и я невольно зажмуриваюсь.
Сильные, длинные пальцы обхватывают моё запястье. Между нами пробегает искра. Даже вскрикиваю от пронзительных ощущений в том месте, где пальцы Дамира касаются моей кожи.
— Почему так сильно боишься? Ты ведь текла по мне, помнишь? — в его голосе неприкрытая насмешка. — Думаешь, я не замечал? Не представлял, как выебу тебя? Только я тогда Роберта другом считал. Да и ты была слишком мала. Но сейчас — в самый раз, девочка.
От его слов, откровенных, пошлых, все тело начинает пылать. Соски ноют, низ живота становится каменным. Он замечал. Знал, что сходила по нему с ума. Следила, вожделела, ревновала его к жене и завидовала ей. Знал… и тоже хотел меня. Почему-то это действует на меня сильнее всего что говорил Тураев до этого. Сильнее всех пошлостей и грубостей. Я буквально сбита с ног. Огорошена.
Мое дыхание медленное и тяжелое, словно пробежала стометровку. Хочу сказать ему как ненавижу, как он мне омерзителен, это будет правильно. Надо поставить на место зарвавшегося ублюдка, но не могу произнести ни слова.
— У меня нет времени на игры, — добавляет Дамир холодно. — У тебя есть минута чтобы раздеться.
Отходит на пару шагов. Ожидает стриптиза? Больной ублюдок, сволочь!
Когда отведенное время истекает, а я не думаю выполнять приказ, разворачивается и направляется куда-то. Смотрю за ним растерянно. На упругие голые ягодицы. Этот урод чувствует себя без одежды абсолютно органично. Ничуть не стесняется. Не боится что кто-то может войти.
И правда, чего ему стесняться? Он совершенен. Если не считать уродливого шрама. Но даже он придает этому мощному телу воина какую-то особую притягательность.
Судорожно сглатываю. Я все сделала правильно. Не поддалась. Он пугал меня, и только. Ему ведь не хочется вернуться в тюрьму?
Но тут вижу как ублюдок берет с барной стойки, которую только замечаю, мобильный! Нажимает пару кнопок.
— Привези его сюда, — отдает короткий приказ. Не нарочито, спокойно. Не глядя на меня, словно уже забыл о моем присутствии.
— Нет, пожалуйста! Не надо! — бросаюсь к нему.
— Ты сделала выбор, — голос равнодушный, смотрит словно мимо меня. — И закажи мне проститутку, Хмурый. Да, прямо сейчас. Чем скорее тем лучше.
Не осознавая что делаю, подбегаю, хватаю Дамира за руки чуть ниже локтей. Крупные, опутанные выделяющимися дорожками вен. Руки бодибилдера. Одной он легко способен свернуть мне шею.
— Я сделаю, — проглатываю всхлип. Если уж становиться проституткой, то к чему это нытье. Мне дико страшно за отца. Он единственный близкий человек, который у меня есть. Я не могу его потерять!
— Ты слишком долго думаешь.
Отпускаю его руки, начинаю опускаться на колени, но Дамир останавливает меня.
— Я сказал, сначала платье. Хочу на тебя
