Бывшая лучшего друга (СИ) - Брежнева Маша

Реветь так, чтобы слезы не прекращались, пока все не выйдут. И чтобы кто-то осторожно обнимал и гладил по голове. Был тёплой «жилеткой» или спасательным кругом.

Но Полина не верила, что ее может спасти Теклер.

Кир: «Просто разреши увидеть тебя один раз. И все сказать тебе. Полина, я долго ждал, я терпел, я пытался забыть. Я не буду уговаривать, стоя на коленях. Но я прошу просто уделить мне немного времени. Поверь, час ничего не изменит».

Для чего? Что нового можно рассказать? Чем он занимался целый год в Москве? Ведь он красивый. Да, черт, он красивый! И его не нужно сравнивать с Маратом. Да вообще с кем-либо! Скольких девушек он затащил в свою постель? Какую репутацию заработал в кругу товарищей? Где, как и чем он живет?

Об этом говорить?

А какое отношение жизнь Кира имеет к ней?

Может, он реально больной? Говорят же, можно болеть человеком. А он болел ею. Много лет. Это же для психиатра случай. Может, поискать контакт врача и скинуть? Как вылечится, можно и поговорить.

Медленно тянулись минуты. Кир значился «онлайн» и ждал ответа. Полина осторожно дотронулась до татуировки. Кожа ещё выглядела воспалённой, но уже заживала. Может, с душой работает так же? Сначала саднит, требует лекарства. Время пройдёт — раны затянутся.

Да только что-то не затягивалось.

Ноготь скользил по контурам чёрного большого цветка. Она специально выбрала такую большую татуировку — хотелось показать всему миру и доказать самой себе, что боли не нужно бояться. Нет, она не мазохистка, не терпела боль ради боли. Просто символом для неё было само наличие тату, а не рисунок.

И здесь по схожему принципу. Раздражало не то, каким был Кир. А то, что он просто был в ее жизни. Снова.

Так может, дать ему этот дурацкий час? Раз так просит? Поставить все точки, окончательно и навсегда. Чтобы не было ещё больнее, раз и все.

Подумав, она взяла в руки телефон и быстро напечатала.

«Ладно, завтра. После занятий приезжай к моему универу».

Дальше улетел адрес, а после Полина отключила интернет и решила, что до завтрашнего дня больше не ответит на его письма.

Но Кир и не писал больше. Смысл в этих буквах на экране, если завтра будет целый час по-настоящему?

Кир не понимал, с чего начать разговор. Он знал Полину много лет, но только сейчас начал отчетливо осознавать — она для него абсолютная загадка. Да, какие-то ее предпочтения, поведение, мимику, «повадки», — это все он разглядел за то время, что они учились в одном классе. Но чтобы влюбить Полину в себя, надо забраться в ее жизнь намного глубже и серьезно изучить.

Теклер еще раз пробежал глазами сообщение, где был указан адрес учебного корпуса и время, когда у Полины заканчиваются занятия. Даже удивительно — чтобы успеть добраться до нужного места, ему не придется прогуливать свою пару. Решив, что заниматься бесконечным поиском тем для будущего разговора сейчас глупо, Кир отправился в душ и лег спать.

Следующий день проходил для него в обычном режиме. Он выключил три будильника до того, как Яр швырнул в него подушку и заорал на всю квартиру, что пора вставать. Поспал еще немного в метро, пока вместе с Яром они плелись на учебу. Кир не был идеальным студентом, но и в отстающих на первом курсе никогда не ходил — ума хватало, сообразительности и обаяния тоже. На втором курсе учиться стало чуть легче, уже въехал в систему, привык к обстановке. Сами дисциплины, пожалуй, усложнились, но Теклер и не готовился к легкой прогулке, когда подавал документы на поступление в один из лучших вузов страны.

В большой перерыв они с Ярославом пересеклись в студенческом кафетерии, точнее, пересеклись они уже за едой: очередь Кир отстоял самостоятельно, а друг прибежал в середине перемены и выглядел так себе. Буквально в начале учебного года у Яра случился конфликт со старостой группы. Девчонкой, конечно. Он что-то лишнее ляпнул, та обиделась и активно точит ножи, временами покалывая Ярика.

Кир подозревал, что вместо поножовщины девочка хотела бы другого, но Яр, к счастью или сожалению, вместо отношений выбирал разовые акции на студенческих вписках. Теклер пару раз пытался добраться до истины, но друг вечно отбивался от расспросов. И Кириллу просто надоело.

С боем выбив маленький столик в самом углу, парни устроились перекусить.

— Зараза, горячий, — выругался Яр, отхлебнув глоток кофе и скривив лицо от неприятных ощущений.

— Ты обо мне? — пошутил Кир.

— Ой, боже, не будь как Янин, нам и его достаточно.

— Он скоро приедет, кстати, на выходных. У Сашиного отца будет тусэйшн в Туле, два года с открытия ресторана, Мар собирается все совместить: и поесть вкусно, и Сашу выгулять, и к нам заехать.

Яр хмыкнул, предпринимая вторую попытку выпить свой кофе.

— Вот поэтому у него все и получается, он умеет сто пятьсот дел совмещать.

— Да ладно, мы тоже нормально живем, — перебил его Теклер.

— Нормально, Кир, просто нормально.

— А ты хочешь шиковать? Школьные замашки никак не пройдут, да?

— Почему вообще они должны проходить? Не понимаю. Вот твоя же не проходит.

Кир чуть не подавился и только шире распахнул глаза.

— На что ты намекаешь? На Полину? Считаешь, что это просто моя прихоть? Ну охренеть, друг. Я от тебя не ожидал.

— Ты и сам объяснить не можешь, что это такое.

— Сегодня встретимся с ней, потом и объясню.

— Да ладно? Уговорил? И че, где дальше уговаривать будешь? У себя или у нее?

— Дурак. Я еле уломал просто поговорить со мной, о большем и речи нет.

— Шучу я. Слушай, погнал я дальше. Мне эта стерва весь мозг вынесет, если буду опаздывать на пары, а мне и без того проблем от нее хватает.

Кир молча помахал ручкой, забрал стаканчик с недопитым американо и поплелся на свой этаж. Оставалось еще две пары до конца дня, и вот их он уже высидел с огромным трудом. Казалось, будто стены аудитории давят, голос препода нудит в ушах, однокурсники бесят своим шуршанием и тихим перешептыванием.

Едва услышав спасительный звонок об окончании пары, Кир метнулся в раздевалку, захватил куртку и пулей выскочил из здания. Нервы давали о себе знать, курить он не любил, после школы даже не баловался, и было просто нечем занять себя. Он пошарил по дну рюкзака, нащупал жвачку и закинулся сразу двумя — ментол хорошо приводил мысли в порядок. Кир спустился в метро, потолкался с толпой, обгоняя очередь слева, в последние секунды вскочил в вагон, который уже сигналил о скором отправлении, и только потом выдохнул. У них с Полей расписание немного отличалось, поэтому сорок минут разницы как раз оставались ему на дорогу.

Чтобы спрятаться от шума, заткнул уши наушниками, сделал музыку погромче и прижался спиной к стеклянным дверцам со второй стороны вагона — на этом маршруте платформа была с одной стороны, так что отходить перед остановкой не пришлось бы.

Время все равно тянулось, секунды словно капали, как вода из крана, а биты в ушах разбавлял механический голос, на двух языках объявляющий название станций. Кир не понимал, где сквозняк — в поезде или у него в голове, но на нужной станции выскочил и бросился по направлению стрелки, указывающей выход на улицу.

Он нервничал, как будто сегодня должен был увидеть ее впервые, и чувствовал себя семиклашкой, который пригласил девочку погулять после школы. Было бы все так просто… Пригласи он ее в седьмом, может, она бы не влюбилась в Марата в десятом…

У дверей метрополитена Кир осознал, что дальнейшей дороги не знает, но навигатор не требовался — огромный корпус университета стоял чуть дальше через дорогу. Теклер отыскал светофор и рванул прямо туда.

Он подошел к дверям вуза за пару минут до того, как оттуда вывалился целый рой студентов. Среди них была и та, кого он ждал. Полина подошла молча, потянула его за собой, схватив за рукав куртки, они отошли за угол, прячась от шумного движения проспекта, и Поля чиркнула зажигалкой.

— Ты куришь? — слишком громко спросил Теклер.